Константин Мзареулов - Звездные корсары
Не было ни пыток, ни угроз. Просто на головы археологов нацепили мягкие обручи телепатических приемников, и Висад, задавая вопросы, поглядывал на экран небольшого прибора. Хирин Гзуг объяснил землянину, что это устройство, именуемое детектором правды, безошибочно определяет достоверность ответов подследственного.
– Когда вы прибыли на супермонитор? – спросил Визброй.
– Три дня назад. В тот момент артефакт находился за пределами Нейтральной Зоны.
– Сколько особей в составе экспедиции?
– Два члена экипажа и девять археологов.
– Все – бустафонцы?
– Да, конечно.
Убедившись, что на бронированной планете нет военных подразделений Бустафонира, пираты засыпали пленников вопросами о находках. Археологи поведали: мол, обнаружили центр управления, но в устройстве разобраться не успели. Оружие и двигатели тайлонского монстра они только-только начали изучать, поэтому особых успехов не добились.
– Ладно, с вами понятно, – махнул рукой Висад Гаффай. – Доставим вас на Ратул, пусть контрразведка разбирается.
– Что с нами будет? – слабым голосом осведомился старший археолог.
Командир отряда кивнул штурману, и тот отчеканил:
– Вы арестованы за незаконное проникновение в Нейтральную Зону и попытку контрабандного вывоза предметов, представляющих историческую ценность. Ваш корабль конфискуется, а весь персонал по завершении следствия будет подвергнут обычной процедуре депортации. Скорее всего, вас вышлют на планету Чигар, куда время от времени заглядывают корабли Конфедерации.
Бустафонцы не скрывали радости, что удалось так легко отделаться. Вероятно, наслушавшись на родине пропаганды дембусов, они всерьез опасались, что ратульские варвары подвергнут их мучительной казни без суда и следствия.
Когда бустафонцев вывели, Визброй доложил:
– Правдивость их показаний невелика. Войск на супермониторе, скорее всего, нет, но эти мерзавцы наверняка связаны с разведкой.
– Я и не сомневался… – Пожав плечами, Висад сказал сыну: – Оставь на планете десантную группу. Пусть последят за раритетом, пока не подтянутся ученые с Ратула.
На следующее утро флотилия подошла к Чигару. От природы Кузьма Петрович был любознателен, поэтому, не дожидаясь высадки, разглядывал новую родину таренийцев через мощную оптику орудийного прицела. Планета сильно напоминала Землю: горы со снежными шапками, множество рек и озер, обширные моря и океаны, холмы и долины, леса и степи, утопающие в зелени города, связанные транспортными магистралями, – воистину, планета была райским уголком.
Шестоперов знал, что Чигар играл особую роль в сложной межзвездной политике Ратула, превратившись в единственный перевалочный пункт торговли между пиратской планетой-крепостью и Конфедерацией долоков. Ратульские власти разрешили кораблям конфедератов курсировать по строго оговоренному коридору Чигар – Маван, точно так же, как транспорты тинборов имели право летать на Захру. По этой же причине Чигар обладал развитой сетью космодромов и орбитальных причалов, способных обслуживать даже самые крупнотоннажные звездолеты.
Таренийцы не раз доказывали верность союзу с долоками, поэтому пользовались известными привилегиями, о каких другие осколки Шестого Царства не смели даже мечтать. Однако землянин был поражен, обнаружив на естественном спутнике Чигара хорошо знакомые сооружения – заглубленные в грунт стационарные укрытия для боевых кораблей. После швартовки к орбитальной станции он доложил Гаффаю о своем открытии, но долока это ничуть не встревожило.
– Все нормально, – сказал командир и объявил по трансляции: – Экипаж занимается выгрузкой контейнеров со «звездным пеплом», затем без промедления начинаем прием товаров для Ратула. После этого все желающие смогут прогуляться. Увольнительная – до девятнадцати часов по бортовому времени. В полночь стартуем к дому. Мы с Сансиором едем к президенту планеты, так что за старшего на время моего отсутствия остается штурман Визброй.
Команда отправилась по рабочим местам, только Сансиор Ларгон, невысокий молодой тарениец, смущенно попросил освободить его от визита к главе чигарской администрации.
– У меня на этой станции есть несколько родственников, – объяснил он. – Хотелось бы провести с ними побольше времени.
– Успеете наговориться, – не очень решительно отрезал командир рейдера. – Мы ведь не надолго. А мне для представительства обязательно нужен сопровождающий-гуманоид.
– Как бы не было быстро – все равно время уйдет, – упорствовал борт-инженер. – Возьмите-ка вместо меня младшего огневика. Чем не гуманоид?
– Тоже мысль, – признал адмирал. – Если, конечно, у Петровича не имеется на этой станции родственников, с коими позарез ему нужно потрепаться.
Самым серьезным тоном, на какой был способен, Шестоперов заверил командира, что вся его родня пребывает не ближе двух килопарсеков, и пошел за Гаффаем в ангар.
На космодром чигарской столицы они отправились в легком десантном катере – том самом, который увез Кузьму Петровича с Земли. Когда кораблик отвалил от рейдера, Шестоперов увидел через иллюминатор, что разгрузка практически закончена: в бортах «Лабиринта» отворились просторные люки, из которых в пространство вылетели контейнеры с «пеплом». Буксиры проворно оттаскивали эти емкости к приемным причалам.
Гаффай не включал автопилот и вел катер на ручном управлении, напевая что-то урчащим голосом. Когда катер погрузился в атмосферу, и на обзорных стереомониторах совсем по-земному заголубело небо, долок неожиданно спросил:
– Тебя уже пытались завербовать?
– Кто? – насторожился Кузьма Петрович.
– Можешь не отвечать, если не хочешь, – проворчал Гаффай. – Думаю, у тебя хватило бы мозгов не связываться с разведками сверхдержав. А вот если тебе предложат сотрудничать Наршада или ее коллеги – знай, что я не против. Мне скрывать нечего, и к тому же я не меньше других желаю узнать, кто из моей команды работает на «Четвертую Силу»… – Поморщившись, он добавил: – Но еще сильнее меня интересует другое – что такое эта трижды проклятая «Четвертая Сила»! Поразмыслив немного, Шестоперов не без удивления припомнил, что очаровательная обер-штабс-майор, в отличие от своих земных коллег, не взяла с него подписки о неразглашении. Вдобавок он подумал, что было бы смешным нарушением субординации скрывать что-либо от Верховного Главнокомандующего, поэтому сказал с легким сердцем:
– Вообще-то Наршада не предупреждала, что я должен утаивать факт сотрудничества от председателя Верховного Распорядительного Комитета.
– Значит, мы понимаем друг друга. – Адмирал ухмыльнулся. – Впрочем, я и не сомневался.
Шестоперов не стал уточнять, в чем именно не сомневался Гаффай – в самом факте вербовки, или в том, что младший огневик не станет скрывать от него этот факт.
На космодроме их ждал роскошный лимузин, рассчитанный на пассажиров-долоков. Сиденья здесь, в отличие от установленных на «Лабиринте», оказались не раздвижными и к тому же не имели ступенек, которыми был оборудован вездеход Зензилапа. Увидев, как нелегко землянину взобраться на высоченные подушки, Висад просто ухватил Кузьму Петровича, как ребенка, и усадил рядом с собой. Машина оторвалась от площадки и полетела к городу, сопровождаемая экипажами полицейского эскорта.
Поглядывая в окошко, Шестоперов пришел к выводу, что население Чигара состояло главным образом из гуманоидов-таренийцев, но частенько встречались и долоки, а изредка – ремеды с фитаклидами. Гаффай объяснил, что ящеры поселились здесь еще во времена расцвета Империи, а затем была новая волна иммигрантов, не принявших режим Конфедерации. Кроме того, на Чигаре обосновались многие тысячи долоков, представлявших дипломатические, торговые и разведывательные ведомства Ратула, Маванора, Крандуара и Сонсо-Вэцара.
– Разве дипломат и разведчик – не одно и то же? – улыбнулся Кузьма Петрович.
Гаффай и сидевший за рулем офицер расхохотались.
Машина промчалась над коттеджами пригорода, затем внизу потянулись многоэтажные дома столичной окраины. В воздухе стало тесно от огромного количества легковых и грузовых аппаратов. Движение здесь было организовано по тем же правилам, которые действовали на Ратуле: машины летели в разных эшелонах высоты, строго соблюдая коридоры. Кое-где в небе барражировали раскрашенные в ярко-красный цвет полицейские авиетки.
Обогнув застроенный небоскребами и опоясанный парками центр мегаполиса, лимузин направился к комплексу правительственных зданий. Последний километр они проехали по шоссе – правом летать в этой зоне пользовались только президентские кортежи.
Глава Чигара доктор права Вуметон Динат принял гостей в роскошном зале с фонтанами, люстрами, статуями, вазами и креслами всевозможных размеров. На одной стене висел прекрасный пейзаж горного ущелья с водопадом, на другом – батальное полотно, изображавшее сражение долоков и таренийцев против тинборов.
