Александр Афанасьев - Время героев ч4
— Никому ничего не говори! И как что — падай с кровати на пол, и все!
Я не знаю — понял Павел то, что я ему сказал, или нет — но он уже бежал к воротам и к ожидавшему его британцу.
Выждав несколько минут — в любой момент ворота могли открыться, выпуская поисковую группу, пулеметчик мог открыть огонь на подавление по лесу — начал отползать и я.
Ночь на 22 июля 2012 года
Британская Канада
Лес
— Двадцать шесть человек… — задумчиво сказал Ругид.
— На нас играем фактор внезапности.
— Так-то оно так — но его не будет, пока мы будем пробивать забор. И дверь.
— Это самоубийство.
— А вы что предлагаете?
— Ночная атака с вертолетов. Десантирование по тросам. Видите — веранда и на третьем и на втором этажах. Мы можем забросить бойцов прямо туда.
— Это ночью то? — усомнился один из морпехов
— Сержант, я своими глазами видел занятия русских штурмовых групп на полигонах. Если североамериканские морские пехотинцы не могут такого…
Полковник Ругид предостерегающе поднял руку, чтобы не было скандалов. В морских пехотинцах сидит бравада и показуха и для них — нет ничего хуже такого обидного сравнения
— Знаете, что я думаю, сэр — сказал Вермеер
— Что?
— На этот большой двор прекрасно сядет Эй-Айч шесть с шестью бойцами. И еще место останется.
— Черт, у нас его нет.
Да, Дефендера у нас точно нет.
— Парашютный десант?
— Откуда…
— Тогда вариант наземного вторжения. Зарядом пробиваем стену и…
— Не забывайте — вставил я — что стена может быть из армированного бетона, да еще и дополнительно укрепленная. Это тебе не дверь, ее так не пробьешь.
— Черт…
— Два вертолета. Сброс по тросам — и мы разом доставляем людей в стратегически важную точку, на второй этаж. Быстрее — никак не получится, только так.
— А если там стекла укрепленные?
— А вот их как раз — и можно пробить небольшим зарядом. У нас ведь есть Блейд, верно? Им и пробьем.
— Хорошо, а пулеметчик?
— Заранее выводим на позицию снайпера. С одной — единственной задачей. Потом подбираем — по тросу.
— Опасно — вторжение с одного единственного направления. Вдобавок, если периметр остается целым — мы не оставляем себе ни единого шанса на экстренную эвакуацию. Если вертолет собьют — мы окажемся в ловушке.
— Стоп. Хеллфайры.
— Пробить забор?
— Именно! Ракетой пробить забор — не выдержит никакая арматура, это все-таки противотанковая ракета. И наступать — с двух направлений.
— Может выдержать.
— Тогда — будет вторая ракета, вот и все. Как вы и говорили — один вертолет идет как транспортный, второй — как канонерский. Транспортный доставляет десант, канонерский — прикрывает огнем. Потом уходим — в том числе и на канонерском, у него будет запас по грузоподъемности.
— Хорошо. Этажи?
— Ружьями вскрываем. Заряды взрывчатки — на крайний случай. Разбиваемся по группам и чистим. Самое главное, у нас будет человек или два на втором этаже, он сможет блокировать комнату с заложниками, удерживать британцев в коридоре и дать нам хотя бы несколько минут времени на прорыв и зачистку.
— А если не удастся десантировать. По любой причине?
— Тогда, джентльмены, надо собирать штурмовые лестницы. Но на второй этаж — нам надо попасть раньше, чем даже на первый, по-любому. Я не исключаю, что нам даже не нужно будет полностью чистить второй этаж — если мы, к примеру, сумеем поднять заложников в корзине, которая используется для спасения сбитых летчиков — то на этом наша миссия закончена. Остается только отход.
— Рискованно.
— А у нас нет иного выхода…
Ругид подумал
— В конце концов — вы подвергаете риску своих людей, не наших. У кого-нибудь есть что добавить?
— Сэр — спросил один из морпехов — может, использовать газ?
— Не пойдет, Донатас. Траванем сами себя. Вдобавок: если мы используем газ, у нас не будет чистой линии прицеливания. В ситуации с заложниками это опасно. Нет, не пойдет. Еще?
Больше предложений — не было.
22 июля 2012 года
Британская Канада
Торговец цветами узнал меня. Улыбнулся.
— Самый лучший, да, мистер?
— Самый лучший, какой только найдется в этом городишке…
С букетом цветов — ослепительно яркими, красными розами — я занял стратегическую позицию рядом с деревенским супермаркетом на два этажа. Я побрился, привез себя в порядок — и вообще выглядел этаким… испанцы назвали бы macho, русские — хлыщом. Иногда все же — лучше пользоваться не русским языком, слово «хлыщ» у нас имеет негативный оттенок.
А вот… вот, кажется и машина. Та самая, черная, Акадиан. Я заметил, что несколько человек не занимаются никакими делами, а просто смотрят на меня с разной степенью любопытства. Интересно, с чего бы это.
Машина припарковалась — недалеко от меня.
О черт…
Из машины, на которой ездила Моника — вышел какой-то тип. Явно — не просто так… сукин сын! Ублюдок.
Тип этот смотрел на меня, прямо на меня — и я понял, что он точно знает, кого здесь ищет. Тем более что я торчу тут как дурак с цветами.
А ведь лучшая защита — это нападение.
Я решительно пошел вперед.
— Эй, ты! Козел!
Тип явно не ожидал такого.
От тридцати до сорока, крепкий — не перекачанный, а именно крепкий. Типичные для британца бледно-голубые глаза и безвольная линия подбородка. Явно из аристократов — я сам аристократ, и аристократа угадаю.
— Ты кто, черт возьми, такой?
— Что, сэр? — спросил англичанин, сбитый с толку
— Это не твоя машина, парень! — напирал я — я это знаю.
Глаза британца начали темнеть от гнева
— Ты прав, парень. Это машина моей жены!
— Жены… — я саркастически усмехнулся — что-то я не увидел кольца.
Первый удар врезался мне в подбородок, от второго я ушел, но на вид — не слишком умело. Рукопашный бой никогда не был сильной чертой русских, и мне он не особо давался, я не был в нем специалистом — ни в рукопашном бою, ни в ножевом. Как говаривал один наш преподаватель — автомат Калашникова для войны, а дрыгоножество всякое — только для потасовки. Тем не менее — постоять я за себя мог — только мне не это было надо.
Англичанин снова попытался пробить меня боксерским ударом — я уклонился и подставил плечо. Еще удар, снова вскользь, еще… падай!
Так… а вот это уже недостойно аристократа. Это кто же научил тебя упавшего противника ногами бить? А больно прилетело.
— Э! э! Стоять!
Со всех сторон к нам бежали люди, кто-то уже держал англичанина за руки. Мне протянулась рука помощи, мозолистая и крепкая, я неуверенно поднялся, стараясь показать всем, что не совсем пришел в себя.
— Еще раз пристанешь к моей жене — убью, козел! Слышишь меня? Убью!
Ну да, конечно.
— Разошлись! Разошлись!
— Ты врешь, гад! Пустите! Да пустите!
Какой-то мужик, по виду работяга встал передо мной.
— Остынь, парень — веско и миролюбиво сказал он
Краем глаза я заметил Майка. Двадцать пять метров, наблюдает. Опасно… у него пистолет с глушителем, снайперская винтовка в машине, и показать знак я не мог — британец наверняка знает жестово-символьную связь и поймет, что это такое.
— Чертов ублюдок! Козел!
Англичанин сел в машину. Резко сдал назад, чуть не спровоцировав ДТП. Нажал на газ…
— Сволочь!
— Остынь, парень. Все нормально…
— Это кто такой?
— А черт его знает… Мы его никогда не видели, парень. Это из-за той женщины, да?
— Ну да… черт, он ей не муж!
— Муж — не муж… Бабенка богатая, сразу видно. А ты — с места и в карьер, парень. Так нельзя, можно и на нож налететь.
— Как бы я его… Пойдем, выпьем что ли?
— Угощаешь? — моментально оживился работяга
— А то… Я же деньги приготовил. Надо куда-то девать…
— Вот, это правильно. Это дело…
Майк ждал меня в Фарго. На заднем сидении, накрытая одеялом лежала бесшумная снайперская винтовка, под сидением — был короткоствольный автомат, я сам там его крепил. Взгляд у него был настороженный.
— Что произошло, сэр? Облажались?
— Нет… дай аспирина.
Я выпил сразу две таблетки. Запил глотком колы.
— Парень решил разобраться с ухажером своей жены. Вот и все. Он не просек. Просто набил морду.
— Может и просечь.
— Может. У нас этот день и завтрашний. Не больше. Поехали.
Любовь, любовь… что ты делаешь с людьми. Виконт де Вальмонт, служивший в северной Ирландии, в Британской Индии, побывавшей в Персии во время замирения — по определению не мог быть глупым и доверчивым человеком, иначе бы он не выжил в схватках с ИРА, подпольными сетями исламистов и русскими. Однако — в данной ситуации он повел себя так, как повел бы себя первокурсник, пораженный недугом. Как в детском саду — вместо того, чтобы насторожиться от попытки установить контакт с охраняемым лицом, вместо того, чтобы тихо проследить и проанализировать, что происходит — он решил действовать напролом. Потому что он не думал, его мозг был поражен болезнью и отключился.
