Александр Сапегин - Столкновение
— Что вы желаете? — скучающе спросила красавица.
— Какие услуги вы предлагаете? — Вадиму захотелось позлить красотку, смотревшую на него с тщательно скрываемым презрением. Посетитель явно не из того контингента, который пользуется услугами заведения, больно затрапезный у него вид. — Я бы хотел побриться, но не знаю, могу ли доверять квалификации мастеров вашего салона.
— В нашем салоне работают лучшие мастера в Хабаровске! — пафосно заявила девица.
— Тогда мне можно быть спокойным и не бояться, что при бритье глотка окажется располосованной от уха до уха? Знаете, не хотелось бы из салона красоты прямым рейсом отправиться в красивый морг.
— Как это? — изумилась девица, приподняв бровки.
— Веорика, — прочитал Вадим на бейджике необычное имя работницы индустрии красоты. Видимо тот, кто готовил бейджик, не дружил с русским языком, написав так, как слышал, — я предпочитаю опасную бритву. Понимаю — блажь. Но мне нравится ходить по краю. Адреналин так и плещет. Согласитесь, есть в бритье опасным лезвием что-то завораживающее. Одно неверное движение, — Вадим провёл ребром ладони по горлу, в его глазах зажглись бесовские огни. — И, адью! Уноси готовенького!
Теперь на него смотрели, как на двинутого на всю голову придурка. Если бы Веорика могла, она бы отгородилась от хромоного клиента кирпичной стеной. Не дай Бог кровью забрызгает. Ходят тут всякие. Расплодилось уродов.
— Извините, к сожалению, мы ничем не сможем вам помочь, — девица как за спасательный круг, ухватилась за планшетник, показав экран чересчур экзальтированному посетителю. — Мы работаем только по записи. На сегодня ни одного свободного "окна".
— Жаль, — с непритворным сожалением вздохнул Вадим.
— До свидания! — зло выдохнула девушка, поспешив выпроводить его восвояси. В этот кульминационный момент открылась дверь в дамский зал.
— Рика, как обычно, — сказала появившаяся на пороге женщина, пропустив впереди себя клиентку в дорогом прикиде. Куда там Вадиму с потёртыми джинсами.
— Здравствуйте, Ирина!
— Вадим?
*****
— Что? — зажатая в руке ложка так и осталась не донесённой до рта.
— Ничего, — просто ответила Ирина. — Кушай. А то остынет.
— Я не могу есть, когда ты на меня так смотришь.
— А как я на тебя смотрю? — не удержалась от вопроса женщина.
— С тоскою, сожалением и каплей надежды, — ответил Вадим, глянув в глаза хозяйки. Ирина смутилась. Она не думала, что парень с лёгкостью прочитает все её чувства.
Вадим пятый день гостил у бывшей пациентки. Сюрприза Пчёлке не получилось. За два дня до приезда земляка, Валентина со своим новым бой-френдом на три недели укатила в Таиланд. Новость, что девушка второй месяц встречается с богатеньким "Буратино" — одним из клиентов салона Ирины, не сильно задела парня. Он даже не помышлял о том, что подруга будет хранить ему верность. У Вали своя жизнь, у него своя. Дай Бог, чтобы у девушки всё сладилось с ухажёром, и её мечта перейти в разряд обеспеченных замужних дам исполнилась. Но всё равно парня покоробило то, что Пчёлка ничего не сказала ему о том, что её в городе не будет. Он звонил ей и заранее поведал о грядущем приезде в Хабаровск для поступления в медицинский университет. Создавалось стойкое впечатление, будто девушка боялась и нарочно избегала встречи. Словно опасаясь, что Вадим поймает бывшую подругу на чём-то непристойном. Раньше за Валей не замечалось такого безмозглого поведения. Или она переживала за ухажёра? Наверняка родители поведали дочери окончание истории с залётными Благовещенскими "братками".
Бледные тени с чёрными кругами под глазами могли напугать кого угодно. Вадим снял с них проклятье. Благо к тому времени, путем постоянных медитаций, он смог взять под контроль обе стороны дара и обуздать тёмную половину. На всякий пожарный случай, дабы обезопасить себя от случайных эксцессов и возможного мордобития, он сразу накинул на всех "петельку" — слабый аналог захвата, которым был придушен шрамоносец в самый первый приезд. Почувствовав на шеях невидимое дополнение к галстукам, гости вели себя не в пример уважительнее и вежливее, чем ранее. Они не пытались выпендриваться, нутром понимая, что знахарь в одно мгновение может заставить их отбросить копыта. После их отъезда у ворот остался стоять новенький джип с транзитными номерами и пакетом документов в бардачке — своеобразное извинение за причинённые неудобства. Пришлось принять подношение….
Было в мае ещё одно событие, заставившее весь посёлок с опаской коситься на парня…..
Ничего, абсолютно ничего не предвещало каких-либо интригующих событий, которые произошли в Таёжном восьмого мая. Праздничный день. Для тех, кто привык валять Ваньку — выходной. Для дачников, владельцев огородов и земельных участков, день был что ни на есть будний и рабочий. Большая половина сельчан торчала среди грядок согнутыми организмами, то бишь попами к верху. Не был исключением и труженик потустороннего фронта и знахарского искусства. Лопату у него заколдовать не получилось. Как и приделать к ней моторчик. Поэтому приходилось махать ей самому. Картошка — упрямый овощ, сама высаживаться в земельку и не думала. Деревенскую кормилицу активно поддерживали остальные культуры. Посему приходилось людям подставлять спины тёплому, но коварному весеннему солнышку. Спины и плечи сгорали на раз. Вадим, оставшись единственным едоком в семье, серьёзно сократил посевные площади, предпочтя засеять несколько соток, примыкающих к ручью, травой. Если верить рекламе на упаковке семян, то в самом ближайшем будущем неприхотливый зелёный газон ему обеспечен. Люди трудились, уверенные в старинной истине, гласящей, что весенний день — год кормит. Пахари эпизодически прислушивались к громкой музыке, доносящейся со двора Ширшихинского внучка. Тридцатого апреля местечковый олигарх принял у иркутян возведённые хоромины и рассчитался за работу. В тот же день строители съехали. Обошлось без торжественного разрезания ленточки, впрочем, горячительные напитки лились рекой. Поселковый лесозаготовитель пригласил на "мероприятие" нескольких своих друзей и первых лиц поселковой иерархии. Была растоплена банька. Вадим долго не мог уснуть от пронзительных криков мужиков, ныряющих с банного порога в углублённую заводь с ледяной водой. Как ни странно, никто не простыл. Или тут сыграло роль чрезмерное возлияние согревающих напитков? Пятого мая завезли мебель и домашнюю электронику. А утром восьмого по деревенским улицам промчалась кавалькада автомобилей, из которых доносился оглушающий звук сабвуферов, разбавляемых визгами и криками молодых людей. В "имение" прибыло младшее поколение хозяев со товарищи. Толстопузый папик укатил в город, и "золотая молодёжь" наслаждалась свободой и вседозволенностью. Сначала, если не считать убойной громкости музыки, молодёжное пати протекало достаточно чинно. Работая двуруким трактором на огороде, Вадим поглядывал на парней, колдующих у мангала и девчонок, сервирующих столики, вынесенные на мансарду. Видно было хорошо. Благо забор между соседями был чисто номинальным. Это от улицы "внучок" отгородился двухметровым профлистом, а на соседей сбоку ему было плевать — хватит с них и полутораметрового штакетника. По доброй воле к нему никто не сунется — затаскает по судам. А ухари с винторезами могут и в лесу, и по дороге пристрелить. Забор от убийцы с ружьём не спасёт. Где-то через полтора — два часа закончились шашлыки и водка. "Золотыми" мальчиками был совершён первый налёт на сельмаг. Веселье набирало обороты. Из натопленной баньки то и дело выскакивали полуголые и голые представители обоих полов. Девчонки в ручей не ныряли. Парни, решившие блеснуть крутостью, вылетали из обжигающе холодной воды быстрее, чем плюхались в неё и сломя голову, прикрывая скукожившиеся достоинства, посиневшими цыплятами неслись в жаркое нутро парилки. Отдыхали ребята весело.
Вечерело. Между делом сельмаг подвергся повторной осаде. С прилавков бал сметён дорогой коньяк, который сельчане употребляли вприглядку, довольствуясь "беленькой". После второго забега Вадим успел подоить корову и, выйдя из стайки, был неприятно удивлён шарахающейся по его огороду парочкой. По всей видимости, молодые люди представления не имели, что за сосед достался хозяевам хоромины, иначе они бы остереглись нарушать границу без спросу. Да, вообще бы поостереглись. Ладно бы незваная наклюканные "экскурсанты" вытаптывали межу, нет — они топтались по погосту. Волосатый парень, причёска которого состояла из небрежного "хвоста", перехваченного чёрной резинкой, поплёвывая на памятник деда, и опираясь левой ногой на надгробие бабы Поли, пытался ножом срезать самую толстую ветку медового дерева, которое давно распустилось и на всю округу благоухало сладким ароматом. За половину апреля и первые числа мая деревце ещё подросло и стало толщиной с две мужских руки. Девушка, кутающаяся в великоватую ей спортивную куртку, подбадривала ухажёра. Отставив ведро в сторону, возмущённый хозяин бросился на защиту памятников дорогих ему людей. В праведном гневе он на мгновение позабыл о своём даре, чего не случалось с ним давно, и желал лишь одного — набить патлатой сволочи морду. Пока Вадим перепрыгивал через грядки с зеленью и клубникой, ветка была срезана и почти преподнесена пьяненькой даме, икавшей из-за вечерней прохлады.
