Андрей Мартьянов - Сборник "Войти в бездну"
– Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным; и ничего нет потаенного, что не вышло бы наружу, – я наизусть процитировал евангелиста Марка. – Значит, ничего не изменится, а нам придется строить новое общество на очень жидком фундаменте… Как полагаешь, сколько всего людей выжило? Раньше я думал, что около четверти или половины процента от общей численности населения планеты.
– Нас было двадцать миллиардов… – Светка призадумалась и наморщила лоб, высчитывая. – Допустим, эвакуировали пятьсот миллионов. Будем исходить из худшего, уцелели всего четверть процента из оставшихся девятнадцати с половиной миллиардов. Получается сорок восемь миллионов семьсот пятьдесят тысяч, это ведь уйма народу! Кстати, раньше я не умела так хорошо считать, пользовалась ПМК или калькулятором… Усугубим ситуацию – из этих неполных пятидесяти миллионов по разным причинам погибла половина. Все равно людей должно быть гораздо больше, чем мы видим сейчас!
– Двадцать пять миллионов на всю планету? Ну, тогда ближайший сосед будет жить от тебя в трехстах километрах!
– Во-первых, я не уверена, что вакцину делали военным Америки, Австралии или какой-нибудь республики Конго, наши могли поделиться механовирусом только с союзниками. Следовательно, живых можно найти исключительно на территории России и Германской империи, только в больших городах, где находились эти самые «чрезвычайные зоны». Петербург был семнадцатой зоной, значит, есть еще минимум шестнадцать, а сколько их было всего? Двадцать? Сорок? Заметь, на нашем курорте отдыхает меньше ста человек, и создать полноценное общество с гарантией появления здорового потомства мы не сможем – встает проблема, я извиняюсь, имбридинга…
– Кстати, о здоровье. У многих исчезли хронические заболевания, посмотри хотя бы на Михаила Яновича, нашего аксакала-старейшину, – ему восемьдесят два года, а бодрости как у семнадцатилетнего! Вчера встретил его за оградой поселка, ходил на лыжах. Сказал, что чувствует себя великолепно, хотя и перенес в прошлом два инфаркта. Вечером я уломал его пройти обследование с помощью «Хюммеля», автохирург уверяет, будто рубцы на сердечной мышце отсутствуют. Рассосались. Так ведь не бывает!
– Теперь бывает. Эти проклятущие вирусы что-то с нами сделали, причем жаловаться повода нет – один раз переболев, мы все теперь абсолютно здоровы. Я бы даже сказала – патологически здоровы! Я перестала уставать, сплю всего пять-шесть часов, и этого вполне хватает. Ни разу за всю зиму не простудилась, хотя раньше в такую погоду исходила соплями!
Погода действительно была далеко не самой лучшей. Зима оказалась холодной, очень ветреной и снежной. Дороги замело, и мы оказались отрезаны от города, пришлось искать снегоходы. Несмотря на вьюги и мороз за сорок градусов, общий настрой был вполне оптимистичный, люди оправились от сентябрьского стресса и начали строить планы на будущее, которые сводились к различным предложениям по активной разведке в соседних регионах и поиску себе подобных (чем это закончилось, я уже рассказал). Теперь здоровенный вертолет обрел пристанище на одной из соседних автостоянок, а дети криво вывели на борту красной краской название «Бегемот», одарив машину именем собственным. А взрослые, назло сгинувшим властям, закрасили имперские опознавательные знаки: государство – это мы, а не мерзавцы с Сириуса!
…Ничего не скажу, уходящий 2284 год был для нас вполне успешным. Естественный и искусственный прирост населения впечатлял: родилось двое младенцев, к нам присоединилось много людей, в санатории стало чуть тесновато. Смертность, наоборот, нулевая – никаких фатальных несчастных случаев, что само по себе не удивляло: мы начали привыкать к новым возможностям собственных организмов, хотя и не понимали, почему вдруг срастается сломанный палец или обварившийся кипятком человек не получает ожогов. ИР «Хюммеля», проведя анализ клеток на молекулярном уровне, выдал несусветное заключение: набор хромосом у всех обследованных увеличился двадцатикратно, обратитесь к специалисту по генетическим заболеваниям.
– Отделяешься от коллектива? – В мой кабинет ворвался Ваня. Щеки красные, только с мороза. – Пир горой решили устроить в конференц-зале. Давно не видел такого огромного количества вкусной еды! Женская половина под чутким Леночкиным руководством готовит со вчерашнего дня. Ты чего такой грустный? Новый год все-таки…
– Я не грустный, я задумчивый.
– Светка решила устроить представление по старым правилам: обращение премьер-министра к нации, бой курантов, – нарочно для нее приволокли из Питера часы с боем, весят центнера два! Вездеход чуть не увяз в снегу. Прошло всего год и четыре месяца, а государство восстанавливается!
– Сам знаешь, люди не могут существовать без организации, они жаждут порядка и уверенности в завтрашнем дне, которую может дать только власть. Пусть даже такая дурацкая, как у нас.
– Это ты зря. Нормальная диктатура с либеральным оттенком. Диктатура, а не тирания. Никто ведь не жалуется на то, что мы сами себя назначили, и не требует перевыборов?
– Еще чего! Демократия благополучно окочурилась вместе с макрогосударством – ничуть не жалею. Человек любит, чтобы о нем заботились, а мы занимаемся именно этим. Обеспечиваем комфорт и предъявляем обществу минимальные требования… Сколько времени осталось?
– Полчаса. Одевайся, пора осчастливить любимых подданных. Ты еще Полковника не видел – надел парадную военную форму, его «унтера» тоже. Женщины в восторге.
– Пускай развлекаются. Я предпочту свитер с пуховиком.
Светка, всегда отличавшаяся продумчивостью, подготовила такой сценарий церемонии, что я лишь руками развел. Площадку перед домом расчистили от снега, поставили столы, на них – пирамидки из бокалов и десятки бутылок «Мадам Клико», загодя экспроприированных из лучших ресторанов города (там они все равно никому не нужны), елка сияет огоньками и игрушками. Над головами – чистое звездное небо, будто по заказу. Горизонт серебрится, восходит луна. Атмосфера самая что ни на есть праздничная, слышны взрывы смеха и шушуканье – что, мол, придумали на этот раз?
Ошибки Светлана Викторовна не допустила, четко просчитав болевые точки нашего сообщества. Они так хотят, чтобы все вернулось! Вышла к микрофону в темно-малиновом вечернем платье, соболье манто на плечах, сверкают бриллианты. Ну, чисто императрица-матушка. Вызвала на импровизированный подиум всех членов «правительства», самые громкие овации сорвал Полковник, благодаря которому прошлым летом мы покончили с самоизоляцией и принялись за настойчивые поиски выживших, – Макеев, уже слегка кривой после обильного аперитива, глуповато улыбался и сверкал золотыми погонами на черном кителе. Я как «министр обеспечения» только ручкой всем помахал и от речи отказался. Зато мадам премьер выдала вполне ожидаемое – программу работы на грядущий год и прогноз о том, что наша «большая семья» будет расширяться. Запланированы новые экспедиции в сторону Урала и южнее Москвы. Автохирурги зарегистрировали беременность у девяти женщин, а это значит, что вирусы не повлияли на репродуктивную способность человека – у нас есть будущее! Сограждане взревели от восторга.
Важно и гулко часы отбили полночь, звук далеко разносился над озером. Старый национальный гимн никто петь не собирался, у нас другое государство. Загрохотали пробки шампанского.
– Слышь, это кто такой? – Ваня подтолкнул меня локтем, указав на совершенно незнакомого парня со светлыми волосами, участвовавшего в общем веселье. – Я его никогда не видел…
Точно. Я помнил в лицо всех наших, а поименно – больше трехсот человек. Это был новый человек, появившийся незнамо откуда, дороги заснежены, добраться в наше захолустье можно только вездеходом. Ну, или на лыжах… Проникнуть за ограду решительно невозможно, периметр охраняется круглосуточно, система безопасности должна была передать сигнал о появлении постороннего на мой ПМК. Что за ерунда?
Незнакомец заметил мой взгляд и понял, что им заинтересовались. Непринужденно затерся в толпу.
– Давай за ним, – быстро проговорил Волчок. – Выясним, что это за фрукт и откуда взялся…
Фрукт явно решил слинять, свернул за здание администрации и потопал в сторону гаражей.
– Эй! – рявкнул Ваня. – Куда собрался?! А ну стой!
Спустя мгновение мы оба полетели в ближайший сугроб – что-то огромное и волосатое, размером, пожалуй, с автомобиль-малолитражку, вынырнуло из темноты, сбив нас с ног. Толчок был очень силен, но я успел заметить, что чудище не выпрыгнуло из-за угла, а… Будете смеяться, оно появилось из ничего. Из пустоты.
– Урод, фу! Нельзя! – светловолосый развернулся и подбежал к нам. – Живы?
—..! – громогласно отреагировал Ваня, ладонью вытирая снег с лица. – Что это было, мамашу вашу за ноги?!
