Артем Каменистый - Рождение победителя

Гоб не ответил, но я на него не обиделся. И правильно: чего обижаться? Молчаливый собеседник это как раз то, что мне сейчас нужно. Накипело на душе…

— Ты уж извини. Подошла пора переосмысления своих действий и перспектив, а обсудить это не с кем. Идеальный собеседник — попугай. Но его нет… Это, кстати, плюс — можно разговаривать на местном, почти не используя русский, как делаю с ним. Знаешь — я привык к этому телу, вот только оно не привыкло к моему родному языку. Говорю, и будто ком в горле — не лезут слова. Не привыкли связки к такому сочетанию звуков. Ваш язык мелодичнее, мягче. В сравнении с ним наш похож на окопный лексикон немецкого фельдфебеля. Извини — отвлекся. О чем я вообще? О своих перспективах? С ними я, похоже, определился — сейчас доем сало и начну захватывать ваш мир. Понимаю, что послали меня не за этим, но не суди строго. Ведь с первого дня все идет плохо. Меня бьют, пытают, убивают. Я куда-то зачем-то бегу, ищу что-то, сам не знаю что. То мечтаю зарыться в норку, то тянет на тупые подвиги ради этой самой норки. Гоб — это все от растерянности. А растерянность от отсутствия цели. Сборка установки хорошая цель, но делать ее первоочередной не совсем удачная идея — даже в ближней перспективе мне грозит технологический тупик. Но вот с ресурсами целого мира глядишь, и что-нибудь придумаю. Так уж получилось, что захватить планету проще, чем протянуть несколько километров тонкого провода. Смешно… Но не в установке дело. Мне надо что-то менять в этой жизни, иначе так и останусь мишенью для тумаков и неприятностей. Я бацилла в теле чужого мира — или ваша иммунная система меня доконает, или превращусь в вечно трясущегося зайца, отупев до животного состояния. Надо не прятаться — надо чтобы от меня прятались. Нападать, а не лелеять паранойю. Брать инициативу в свои руки, а не бегать от полуграмотных аборигенов. Завоеванный мир — покорный мир. Мне придется добиться от него покорности ли хотя бы заставить со мной считаться. Ты, конечно, скажешь, что я далеко не супермен, чтобы в одиночку справиться с целым миром. Склонен согласиться, но заодно укажу на один нюанс: вот уже около полугода я здесь протянул. А ведь восемь моих предшественников не продержались и нескольких минут. Везение? Может и так. Но уж слишком длинная у него полоса. Ненормально длинная. Или я гений удачи, или здесь что-то другое. Будет свободное время — подумаю над этим. А пока что надо начинать действовать. Завоевание мира дело серьезное — чем быстрее возьмусь, тем раньше закончу. Ты со мной согласен, Гоб?

Из всего моего монолога до дема не дошло ни слова. Да я и не надеялся. Привык к отчетам, которые регулярно диктую попугаю, вот и воспользовался первым попавшимся заменителям. Разумеется, врагу доверять нельзя, но в этом человеке я уверен — он никому ничего не расскажет.

Распрямившаяся плеть «вьетнамской расчески» угодила в пах воина парой граненых колышков вытесанных из сухого дерева. Будь на деме кольчуга, все бы обошлось, но он оставил ее у пещеры, занимаясь наблюдениями налегке. За что и поплатился.

Как и в случае с Марушем он не умер сразу. Но по болезненности ранения в пах, пожалуй, лидируют. Гоб застыл статуей, разинув рот в безмолвном крике. Изо рта не вырывалось ни звука, но он кричал. Боги — как же он кричал. Боль лилась из его помутневших глаз, из скрюченных пальцев, вонзивших ногти в ладони, из задыхающихся легких. Почему он не падает? Человек, как бы ни был силен, не может терпеть это вот так — почти бесконечно.

Или?

Демы — кто они?

Граница рядом. Более того — к границе отсюда ведет хоть и заброшенная, но удобная дорога. Будто приглашение для обитателей темного берега реки. Не зря здесь нет межгорцев — не хотят они жить в таком интересном месте. Вся рейдирующая погань в первую очередь оказывается здесь. У старухи ведь была ручная тварь — прижилась видать. Бабка ведьма — ни ее, ни демов монстр не трогал. Что-то с этими людьми не то, а это чревато…

Как ни приятно сидеть возле очага, поедая сало и неторопливо беседуя с живым мертвецом, но пора браться за дело. Завоевание мира и впрямь серьезная задача — затягивать с этим нельзя. Для начала выполним грязную, но очень нужную работу. Надо четвертовать тела, обложить обрубки остатками фургона и устроить хороший костер. В пограничных землях иначе нельзя. Потом придется обыскать пещеру. Надо найти одежду, собрать все продовольствие, вооружиться и вообще — хорошенько все осмотреть. Уж больно местечко любопытное.

А затем ночлег в тепле и наутро, если погода позволит, выступление в сторону Мальрока. К тому времени, надеюсь, сил наберусь. Сейчас хоть и двигаюсь, но ветром шатает. Ослаб я, но полноценное питание это быстро поправит — опыт уже был.

То-то мои подданные удивятся, когда вернусь к ним живчиком. Ну или почти живчиком.

А уж когда узнают про вероятное появление незваных гостей… Многочисленных…

Поднявшись, обернулся к все так же безмолвно кричащему Гобу. Убил быстро — одним ударом. В сущности, ничего плохого он мне не сделал, да и не садист я по натуре.

Хорошо бы оказаться в замке побыстрее. Надо успеть подготовить теплую встречу. Для улучшения имиджа будет полезно начать карьеру завоевателя мира с разгрома эскадры непобедимых демов.

Глава 8 Пещера Али-Бабы и прочие будни начинающего завоевателя

В пещере воняло. Нет — здесь и раньше не сказать, чтобы благоухало французским парфюмом, но сейчас даже после морозного воздуха загрязненного дымом погребального костра контраст разительный. Меня даже шатнуло после первой попытки вдохнуть. Хоть с аквалангом ходи. Это что же ведьма вытворяла в своем логове? Травила клопов протухшей вытяжкой из прокаженных скунсов? Да триста лет не чищеный толчок весеннее фиалковое поле в сравнении с этим газообразным протухшим гноем. На Сатурне атмосфера более пригодна для жизни, чем здесь.

Помимо нестерпимой вони имела место темнота. Лучина в руке освещала саму себя и скромный шар окружающего пространства, сдавленный мраком, в котором услужливое воображение рисовало разнообразных неприятных созданий лелеющих в отношении меня деструктивные замыслы.

Поняв, что от такого освещения толку не будет, вернулся на улицу, хваля себя за предусмотрительность. Когда устраивал погребальный костер, обнаружил подвешенное на задке ведро с загустевшей колесной смазкой. Пожалуй, стоит проверить ее альтернативные свойства. А именно — горючесть.

Когда через полчаса вновь вернулся в пещеру, стало гораздо веселее. В правой руке чадил яркий факел, в левой болталась связка запасных. Не сказать, что стало светло как днем, но воображаемым чудищам иллюминация не понравилась — отступили в дальние углы.