Цепь событий (СИ) - Герман Анатольевич Горшенев
Когда вернутся земляне, наверняка среди них будет кто-нибудь поумнее в лестнице Восхождения, чем я. Пусть они и разбираются с местными ценностями. Думаю, что меня, как главного возмутителя спокойствия и искателя приключений, потом при дележе общего имущества не обидят.
К средине дня подтянулись местные. Аборигены начали с пафоса. Пришло немало народа, и судя по всему, дикари тоже были знакомы с подобными преградами, потому что никто даже не пытался заскакивать. Вначале меня пытались запугать и выманить вербально. Мне озвучили внушительный, но вполне очевидный список. Меня собирались выкурить дымом, залить водой, засыпать проход, заморить голодом и жаждой и ещё немаленький список гадостей. Всё было бесхитростно и в силах аборигенов. Великие вожди не блефовали, а чтобы подтвердить свою личную состоятельность, я поднял машину, сделал пару шагов туда-сюда, крутнул ротор с автоматической турелью, показывая, что и у меня Захватчик на ходу.
Аборигены меня запугивали, но прекрасно понимали сектор обстрела и подставляться под выстрелы не спешили. Со мной общались из-за края прохода, наблюдая за происходившим в коридоре в отражение отполированного клинка. По итогам взаимной демонстрации своих достоинств, мне дали дипломатическую паузу и возможность подумать где-то с минуту. Потом за краем прохода зашуршали чем-то волочимым и затопали многочисленные шаги.
Реактивный гранатомет — это прелесть на каменистой местности с завалами камней. Жаль, что оставалось всего четыре заряда. Изначально БК был небольшой. В корпус паука засунуть много выстрелов просто невозможно. Основной поражающей мощью всегда были гаусс орудия и плазма, а гранатомёты являлись вспомогательным оружием для уничтожения запреградных целей, подрывов не боевой техники и нанесения массивных разрушений не бронированным противникам и сооружениям. Зарядов изначально было немного, а скорпион их щедро расходовал на сбегающихся аборигенов, и просто чудо, что и мне немного досталось.
По шуршанию было понятно, что они хотят разложить костер. Вне видимости, прямо около входа топали и шуршали. Я даже видел, как к проходу сдвигают целый ворох веток, и несколько из них даже видны были в проходе. Дров натащили немало, а торчащие ветки были на уровне моей груди, что говорило о серьёзности всего сооружения.
Я стоял и орал из глубины прохода:
— Ещё тащи! Что за дрова? Кто так делает? У вас что, совсем рук нет и мамы костёр разводить не учили? Вы меня выкуривать собрались или для жёнушки кусок мяса подкоптить? Сюда давай! Ну куда ты их потащил? Зачем они там нужны? Отлично! Поджигаю, — и дал команду на выстрел тремя гранатами, выставленными без замедления.
У металлического скорпиона с глазомером полный порядок. Все три заряда ударились в торчащие на высоте моего роста небольшие веточки и взорвались в воздухе, обдавая всё пространство вокруг градом осколков. Костёр занялся, из моего укрытия дул бодрый сквознячок, раздувая пламя и унося дым вверх, а вокруг прохода кричали и очень сильно обзывались на мою неуклюжую помощь. Наречия я не понимал, но было и так очевидно, что прямо невовремя я тут подсуетился. Досталось не только тем, кто был по бокам, но и сверху упал один из поджигателей, который получил не только осколки, но и переломы при падении. Бедолага орал и извивался, демонстрируя множественные кровоподтёки и неестественно развёрнутые конечности, пока не потерял сознание. Потом прилетела верёвка с крюком и зацепившись за одежду, уволокла тело из зоны видимости.
У входа разгорались дрова, и пылала целая стена огня. Из чёрного окна в странной комнате по-прежнему дул настоящий сквозняк и пламя горело жарко и даже с гулом. Скорее всего аборигены собирались разжечь костры, а потом закидать дымным мусором, но я поджёг совсем не вовремя. Вот такой я говнюк, и собирался стать ещё большим.
Леонид отдал мне изолирующий противогаз и четыре комплекта регенеративных патронов. Этого должно хватить почти на две недели. Мы предполагали, что будут выкуривать. На Плешивого противогаза не было, но медвегрызу было достаточно просидеть просто до ночи и тогда я мог отдать приказ, чтобы он сбежал. Не думаю, что там есть кто-то, кто сможет остановить моего красавца, а вот я с ним убежать наверняка не смогу, поэтому все прелести осады должен буду пережить в закрытом помещении древних руин.
Огонь горел, а любители подкоптить нахальных трелей сильно обзывались, и думаю, на ближайшее время будут заняты и ещё некоторое время будут в задумчивости что со мной делать, а я натянул обзорную маску противогаза и активировал регенеративный патрон и руну на артефакт на стволе штурмового комплекса, отданного Василием и скинул куртку, чтобы не подгорела, а плотный комбинезон на небольшое время вполне защитит от огня.
Аборигены не видели моего медвегрыза, поэтому светить его не хотел. Вдруг придется реально прорываться, и тогда выскочивший теневой зверь в тонну может быть аргументом, чтобы пробить мне дорогу. Вытащить Захватчика и открыть огонь не представлялось возможным. Две батареи имели огромный резерв, но выдавали совсем не большую пиковую мощность. Обычно, в таких машинах к батареям есть накопители. Они постоянно подзаряжаются, имеют огромную мощность, когда надо и на время скоротечного боя именно от них питается машина. Батарея может зарядить накопитель, но для этого нужно время и сами накопители, которых в пауке не было. Приходилось выбирать, либо ходить, либо стрелять, либо щиты, и то не все. В таком состоянии машина была крайне уязвима для рун, используемых аборигенами и проще просто бросить, сделав вид, что она просто сломалась, чем аборигены перестанут бояться, победив подобную технику. Обнаглевшие, потерявшие страх аборигены на большой дистанции — это угроза для земной колонии. Проще оставить машину внутри за барьером, чем дать повод для гордости.
Требовался рейд по тылам, но Захватчик нельзя, медведь грыз на резерве, поэтому единственной боевой единицей способный на подобную наглость был я. Активировал руну на свой штурмовой комплекс. Ничего особенного, просто древний камень,
