Афган - Сергей Линник
Когда зарулили в какую-то небольшую долину между двумя горами, нам определили место подальше от основной группы. Поближе к тому пятачку, где будут садиться вертолеты. Логично, конечно, эвакуация от нас в первую очередь, и таскать носилки лучше на короткие дистанции.
Вояки занимались своим, малопонятным – ставили какие-то антенны, кричали и бегали. Вариации на тему «Солдат, бери лом, подметай плац». Круглое носим, квадратное катаем, кто не носит люминий, тот таскает чугуний. Ну и мат-перемат. Я особо и не смотрел. У нас, как сказал Бубнов, своя свадьба. Палатку санитарно-транспортную водружали, чтобы хоть какой-то тенек раненым был, возле «шишиги» тоже навесик сделали, носилки расставили. С кислородом я и сам разобрался. То же, что и у нас на «скорой» было, вид сбоку. Размер только чуть побольше.
Внутри, кстати, от тряски ничего не пострадало. Это я не догадался операционный стол и лампу проверить, спасибо Пете, напомнил. К слову, после того анекдота про охотников его будто подменили. Может, понял, что у нас тут не девятый класс, вторая четверть, и решил отложить штурм крепости Ким на потом? Не знаю, не спрашивал. И вообще, я домой собираюсь, мне Дава обещал.
Тарасов, конечно, подарок судьбы. Без него точно в три раза дольше было бы всё. На пару с Саидовым они носили, расставляли, как пазл собирали. Не успел оглянуться – а всё выглядит так, будто оно уже здесь сто лет было, именно на этом месте.
Только расставились – привели первого пациента. Водитель впопыхах и на адреналине не заметил, что душманская пуля клюнула его в предплечье. Ранение не слишком серьезное, поверхностное. Даже не пришлось извлекать пулю – под играющие желваки и сдавленный мат обработали перекисью, замотали бинтом.
– Пан, тебя насчет самострелов Шота предупреждал? – Бубнов вытер пот со лба и шеи, глотнул воды из фляжки. Протянул мне. Я тоже охладился. Пот мигом вывел всю воду наружу.
– Не-а. А чего она у тебя соленая? – я потряс фляжкой.
– Так положено на жаре. Пот первым делом выводит соль из организма. Поэтому хочется постоянно пить. Кстати, у шахтеров так же, везде стоят автоматы с бесплатной соленой водой.
– Воспоминания детства?
– Они самые.
– Ясно. А что там с самострелами?
– Если заметишь пороховой ожог на коже – пишешь рапорт особисту.
– Этому мудаку Карамышеву?!
– Тихо ты! – Бубнов вроде как испугался даже. – Он не один там. Толик злопамятный мужик, к тому же ходят слухи, что неровно к тебе дышит.
Вот уже и слухи идут.
– Неровно ко мне может дышать только Женя. И то не каждый день.
Лейтенант надулся. Ну да, Ким мимо его либидо пролетала. Как фанера над Парижем. Тут я вспомнил историю этой шутки и засмеялся про себя. В 1908 году известный французский авиатор Огюст Фаньер, совершая показательный полет над Парижем, врезался в Эйфелеву башню и погиб. После чего не менее известный меньшевик Мартов писал в «Искре», что «царский режим летит к своей гибели так же быстро, как господин Фаньер над Парижем».
– Чего ржешь? Думаешь, Карамышев от тебя отстанет?
– Я же не могу это изменить. Тогда зачем переживать?
Тут я серьезно задумался. Пошла ли история другим путем? С одной стороны, Суслов умер на полгода позже, чем надо. Ушел ли Андропов с поста председателя КГБ секретарем в ЦК? Вроде не сообщали. Значит, его вражда с Щелоковым по-прежнему в силе. Последний попытается в сентябре арестовать Юрия Владимировича. Получит отлуп от «Альфы» и сдуется. А там уже и парад катафалков продолжится Брежневым.
– Даже не хочу обо всем этом думать… – я тяжело вздохнул. – Короче, самострелов сдаем особистам. Это я понял. Я вот не догнал только, что они вообще в этом рейде делают.
– Да как обычно, – пожал плечами Бубнов. – Вроде ловят банду, что обстреляла базу. А подробностей я не знаю, до нас не доводят. По слухам, какой-то караван с оружием из Пакистана где-то тут шляется. Обычно разведчики садятся на тропе и ждут. Как засекут – выдвигаются основные силы. Так что, если его поймает пехота с вертушками – всем сразу ордена.
– Кроме нас.
– Ты все правильно понял. Кроме нас. Но у тебя, считай, уже есть один, чего переживать теперь? Да и дают их каждый день только в кино.
Потрепались, к приему раненых приготовились, а дальше положено что? Правильно, перекусить. Можно даже вместо, но тогда нас могут неправильно понять. В вырытую ямку поставили пустую консервную банку, в ней развели микрокостерчик и разогрели кашу перловую с мясом. Три звезды Мишлена, а то и все четыре. У Бубнова на крайний случай были припасены специальные модные консервы для разведчиков – с дыркой для химпатрона посередине. Но у нас тут просто прием пищи, так что пусть полежат немного. Вряд ли там что-то сверхъестественное. А кипяточек для чая – на таблетке сухого спирта.
* * *
Потом мы в основном занимались ИБД. Имитация бурной деятельности – один из самых важных навыков медика. Без этого никак, особенно в присутствии начальства и родственников. Зато никто не скажет, что загорали и ни хрена не делали.
А в час дня нас посетил посыльный – меня и Бубнова пригласили на обед для товарищей офицеров в большой палатке. Сержанты с рядовыми принимают пищу во вторую очередь. Мы перебили уже аппетит перловкой, но в армии от приема пищи не отказываются, и мы пошли. И не пожалели. Вполне пристойный супчик, пшеничная каша с тушенкой и даже оладьи к чаю. А что, так воевать можно.
Петя объяснил, что как раз в рейдах кормят лучше, чем на базе. Должно же быть хоть что-то хорошее в этом всём. Пока Бубнов проводил разъяснительную работу, в палатке объявился подполковник Ермолаев – подтянутый, с аккуратными усиками и рыбьими глазами. Разумеется, со свитой из майора и капитана.
Не чинясь – взял ту же самую кашу с тушенкой, начал быстро есть. При этом умудрялся раздавать какие-то ЦУ. Я прислушался. Ничего интересного. «Охваты, фланги, десанты…» Но потом пошло поживее. Майор из свиты жаловался на возможные большие потери в каком-то ущелье, название которого я не выговорю и под пытками. На что Ермолаев, кривя губы, объяснял строгим голосом, что тут армия, приказ есть приказ, и он выполнит его, несмотря ни на что. Ага, ясно. Приехал за речку ордена зарабатывать. А кого там убьют или затрехсотят – его не парит. И еще объясняет так,
