Не грози Дубровскому! Том 13 - Антон Панарин
Старикашка тут же стёк на землю и схватился за сломанный нос.
— Валерьян Геннадьевич, как-то вы совсем паршиво подкатываете к девушкам. Неудивительно, что за подобное вы… — начал было я, нависнув над дедом, но когда он убрал руку, я увидел счастливую улыбку на его лице.
— Какой темперамент! Виктор Игоревич, я женюсь! — выпалил он и собирался рвануть вслед за уходящей красоткой, но я схватил его за горло и потащил в швейный цех.
— Обязательно женишься, но сначала мы тебя приоденем.
Спустил в подвал этого горе-любовника, а там… У чёртова старикашки совсем снесло крышу. Швеи сосредоточенно строчили одежду для гвардейцев из паучьего шелка. Сосредоточенные, слегка вспотевшие… Валерьяну было не важно как они выглядели, важно что это были женщины!
— Я попал в рай! — заголосил Ершов, извернулся и рванул к первой попавшейся швее.
Я лишь тяжело вздохнул и призвал Шайю.
— В кокон его.
— Будет иш-ш-шполнено, — прошипела паучиха и мгновенно выстрелила паутиной в спину деда, сбив его с ног.
Слева стояла ошалевшая Анна и с испугом посматривала на эту картину.
— Виктор Игоревич, а это…
— Прадед Василия Ершова. Давно не видел женщин, вот и слетел с катушек при виде вас, — усмехнулся я. — Чем быстрее подберёшь для него костюм, тем быстрее я его сдам родне.
— Я никуда отсюда не уйду! Присягаю на верность роду Дубровского!!! Дайте с дамами пообщаться, изуверы!!! — голосил Валерьян, пытаясь освободиться, пока Шайя закатывала его в крепкий кокон.
— Для прадеда он как-то больно хорошо сохранился, — проговорила Анна, направляясь к уже сшитым комплектам одежды.
— Так он же бессмертный.
— Пффф… Скажете тоже, Виктор Игоревич, — развеселилась Аня, но заметила, что я не смеюсь. — Серьёзно?
— Более чем. Собственными глазами видел, как его крюками разорвали на части. Как видишь, он жив, здоров и любвеобилен. Так что если не хочешь, чтобы он обрюхатил твоих работниц, то…
— Не хочу, — живо сказала Аня и протянула мне комплект гвардейской формы и ботинки с высоким голенищем. — Эти точно подойдут. Забирайте этого быка-осеменителя.
— Спасибо. Кстати, война с демонами уже закончилась. Скоро в Дубровке снова станет тихо.
Услышав эти слова, швейный цех взорвался радостными воплями. Женщины повскакивали с рабочих мест и стали обниматься, обливаясь слезами. Мне тоже досталось. Пара тёток расчувствовались и набросились на меня с объятиями, позабыв про то, что перед ними святой!* И тут я понял что нужно сделать объявление. Отозвал Шайю, а сам забросил кокон на плечо и пошел к Тунгусу.
— Дубровский! Пусти! Пусти, говорю! Не отнимай у меня этот сладкий миг! Даже Абарриген не поступал так жестоко как ты-ы-ы! — выл Валерьян, пока мы поднимались вверх по лестнице.
Тунгуса я нашел рядом со своей статуей. Этот бессовестный пропагандист трудился на благо родины днём и ночью. За счёт чего кубы веры шли неиссякаемым потоком. Только поэтому Гру ещё был на ногах. Заметив меня, он тут же распустил паству и подбежал, сложив руки у груди.
— Виктор Игоревич, возносим молитвы согласно плану… — начал было он докладывать, но я его перебил.
— Ты отлично поработал. Молодец. Сейчас я призову Гру, и ты с его помощью созовёшь всех жителей Дубровки в одно место, после чего объявишь о победе над демонами.
— Мы победили? — прошептал контрабандист.
— А ты сомневался, что мы выкрутимся? — усмехнулся я.
— Ну-у-у. Не то, чтобы сомневался. Просто… — замялся он и тут же взял себя в руки. — Будет сделано, Виктор Игоревич. Зовите деревяшку.
На этих словах позади Тунгуса появился Гру и со всего размаха хлестанул корнем по пятой точке священника.
— Уй!!! Скотина! — завизжал от боли Тунгус.
— А нечего обзываться, — устало сказал Гру и улыбнулся. Бог покровитель перевёл взгляд и посмотрел на меня. — Твоя душа на пределе.
— Не занудствуй. Просто порадуйся победе, — отмахнулся я.
Гру покачал головой, а после сгрёб в охапку Тунгуса и поволок его в сторону статуи.
— Ну что, Валерьян Геннадьевич? Готов показаться семье на глаза? — спросил я и услышал из-за спины голос, полный надежды.
— А может, отпустишь меня на пару деньков? Я женщин пятьдесят лет не щупал. А потом и к родне? Они меня пятьдесят лет не видели, потерпят немного.
— Валерьян Геннадьевич, щупальца свои держи при себе, — хмыкнул я. — Сначала реши вопросы с семейством, а потом уже посмотрим, может, и дам тебе возможность погулять в Дубровке. Кстати, а что ты там говорил о присяге на верность?
— А, так это. Готов присягнуть. Ты ж мне жизнь спас. Ну, и хорошо у тебя тут. Девицы вон какие… Крепенькие, — валерьян Геннадьевич шмыгнул сломанным носом, заставив меня засмеяться.
— Знаешь, я удивлён, что род Ершовых так малочислен. С твоим либидо, должно быть тысяч десять наследников.
— Так это. Меня в те времена больше власть да бессмертие интересовали. А когда в застенке пятьдесят лет посидишь, то слегка переосмысливаешь приоритеты. Так чё насчёт отсрочки?
— После визита к родне, — безапелляционно заявил я и утащил его на второй этаж замка, где выдал новый наряд и велел одеваться.
Представляете? Этот старый хрен, как только надел обновку, так и… и выпрыгнул в окно! Думал, что я его не поймаю. Но Клювик был на готове. Схватил извращугу за шиворот и притащил обратно.
— Валерьян Геннадьевич, не стыдно вам?
— Стыдно, стыдно. А чё мне стыдиться? Поживи с моё, потом про стыд говори, — фыркнул дед.
— Так я постарше тебя буду, говорил же.
Внезапно по округе пронёсся
