Сантехник - Иннокентий Белов
Да и что здесь делать воинам, если недалеко случился прорыв на стены? Пришлось всем вместе бросаться на его устранение.
Похоже, что со стороны воды опасность вряд ли грозит городу, хотя, как знать.
Могут и сюда приплыть орки со своими гиеноконями, забраться тихонько на стену по веревкам с кошками или просто по самой стене. Хотя, такие массивные туши точно не удержатся на отвесной поверхности, как мне кажется. Нет в них хотя бы такой как у нас человеческой гибкости и ловкости, зато, масса тела повышенная точно.
Я чувствую, кроме сплошного счастья, что удрал из-под присмотра людоедов, еще чувство огромного удовлетворения от того, что смог прекратить атаку на город с двух лестниц. Тем более, коварно и умело обрушив последнюю на головы орков, кажется, еще прибил как следует пару из них и еще кто-то попался в ловушку из-за сложившейся лестницы и сцепленных с ней мостков.
Надеюсь, что люди смогли убить прорвавшихся на стену нелюдей, оказавшихся без поддержки. Оставшиеся внизу, конечно, не так много времени потратят на то, чтобы вытащить лестницу с мостками на берег и освободить своих, однако, в таком случае без поддержки сзади прорвавшаяся группа на стене долго не продержится.
Да и вообще они — смертники.
Еще главные бойцы из племени бывших моих хозяев тоже не смогли ударить по защитникам одновременно. Там шли на приступ самые сильные бойцы племени, настоящие псы войны, как я понял, очень качественно отличающиеся от рядовых орков.
Которые шли на стены во время двух первых атак, давая возможность метким стрелкам проредить защитников крепости своими жизнями.
Я чувствую, как наверху наступает тишина, похоже, что приступ отбит, оружие больше не звенит, теперь хочу побыстрее встретиться с защитниками крепости, как-то объясниться с ними жестами и получить копье в руки.
Копье или еще что-то похожее, чтобы безжалостно протыкать и скидывать нелюдей с лестниц — вот чего я хочу сейчас больше всего. А еще очень хочу это проделать со своими прежними хозяевами, чтобы хотя бы пару их них отправить на тот свет. И они это смогли рассмотреть перед смертью своими еще целыми глазами.
Как-то слишком быстро я из довольно толерантного человека будущего превратился в жаждущего смертей и мучений своих врагов дикаря. Хватило пары суток рабства и сопутствующего ему ужаса на самом деле.
По центру крепостной стены видны небольшие ворота, перед ними довольно основательный причал пристроен, только, и там нет ни души. Стучаться в ворота и небольшую калитку я не хочу, в суматохе после битвы не скоро обратят на меня внимание, да и сказать что-то понятно я точно не смогу. Объяснить голосом, кто я такой и как я здесь оказался.
Поэтому я начинаю карабкаться по стене, как настоящий скалолаз. На ней имеется множество глубоких щелей, есть куда поставить ногу и зацепиться пальцами, берцы продолжают висеть на шее.
Скалолазанием я раньше не занимался, однако, на адреналине от своего удачного побега взлетел по гораздо более низкой стене, всего метров в шесть высотой, на самый верхний край. Смело перелез на парапет и уселся на нем же, переводя дыхание, не видя пока никого рядом.
Приступ и точно отбит, редкие воины прячутся за зубцами стены, иногда посматривают вниз и изредка стреляют на выбор. Потом прячутся за парапетом, а над ними пролетают стрелы.
Выбивают отступающих орков на выбор? Не похоже, скорее стреляют по тем, кто просто попал в поле зрения.
Кое-где сверху над стеной сделана покатая крыша из тонких жердей от навесного огня лучников, только, далеко не везде она имеется.
Я вижу с десяток воинов в шлемах и еще какой-то защите на видимой мне отсюда стене, еще несколько обычных горожан-мужиков уже без всего толпятся внизу на лесенках, то, что творится дальше в самой крепости мне видно плохо.
Все же стена со стороны реки низкая, а крыши домов закрывают мне обзор, однако, перед собой я вижу густо застроенный небольшой город, свободного места почти нет, никаких площадей пока перед моими глазами, только большие здания из крупных камней с черепичными крышами.
Явно, что они не для жилья предназначены, склады это точно по своему назначению.
Пока меня даже не заметили, пытаюсь рассмотреть происходящее под стенами крепости. Явно заметно, что такой парапет с зубцами стены не очень удобен для того, чтобы отбиваться от приступов, сопровождаемых постоянным обстрелом почти дротиками из луков орков.
И проход по стене мог бы быть пониже или зубцы повыше, если противники здесь всегда такие — необходима сплошная крыша от падающих сверху стрел.
Однако, что есть — то есть, уже ничего не исправить, когда враги стоят под стенами крепости-форта.
Я поднимаюсь со своего места, прохожу метров пятьдесят, дальше идет ступенек двадцать постепенного подъема очень короткой боковой стены крепости.
Сама крепостная стена состоит из двух длинных частей, смотрящих на реку и на стоянки орков теперь, боковые стены очень короткие и заостренные наружу.
Отсюда я могу рассмотреть еще вполне безопасно, что там творится на берегу протоки около первой лестницы и не вижу никого. Орки согласованно отошли, забрали своих пострадавших и раненых, теперь маячат в сотне метров за щитами.
Заметили меня воины только после того, как я поднялся на высокую стену и припустил к воинам, пригибаясь перед каждой бойницей.
Не для того я спас свою жизнь и какое-никакое будущее, чтобы схлопотать стрелу прямо в голову перед знакомством с местными людьми.
Меня уже ждут трое воинов и пара немолодых крестьян, скидывающих тела нелюдей вниз.
Смотрят с удивлением на мою высокую фигуру и странную для этой жизни одежду и обувь.
Мужики или, скорее, уже деды смотрят на меня с удивлением, однако, воины примерно догадываются, откуда я могу взяться здесь. Тем более, видно, что я совсем безоружный, поэтому подпускают меня близко к себе для разговора.
Один из них спрашивает меня на своем певучем языке, только я развожу руками, трясу головой, показывая, что не понимаю его.
Стучу себя по груди, потом показываю за стену, в сторону осаждающих крепость нелюдей и таким образом пытаюсь объяснить, откуда я взялся. Еще изображаю, что столкнул вон ту лестницу и свалил вот эту, но, вижу, что меня не понимают.
Воины в шлемах, кольчугах и еще кое-какой защите, рядом прислонены к стене копья, лица напряженные, глаза бешеные, похоже, что еще не отошли после штурма. Именно им пришлось добивать
