Запретная эволюция - Артемис Мантикор
— Скольких местных ты убил? — в лоб спросила она.
— Я и моя группа — ни одного. Ильгор не даст соврать. Сейчас на этот остров переезжает последние семьдесят шесть энирай, которых мне удалось спасти от резни, которую устроила свора и кучка предателей.
— Мне очень жаль это слышать. Именно для этого мы и старались поддерживать секретность этого места…
— Если это место такое секретное, то почему тогда ты сама мне сказала про то, чтобы я достиг десятого?
Белая выпрямила спину и повращала шеей, будто та затекла. Встала, так что с её белоснежной юбки вниз потекли капли воды.
— Это… естественная практика всех прошлых циклов. Проходчики побеждали стража девятого этажа и спускались на одиннадцатый. Но.. в этот раз всё, как видишь, немного не так. Страж этажа непобедим в принципе. Поэтому мы вынуждены идти на.. обходной путь. Я лишь надеялась, что первыми здесь окажутся те, кто чтят правила. В твоих словах я услышала много гуманизма и рассудительности. Ты был бы хорошим первым прошедшим. Меня бы устроила любая группа, которая не станет рыскать по этажу и сразу начнут спуск дальше.
— Проходчики, которые это устроили, считают, что поступают по твоим заветам. Усиление любой ценой.
Белая тяжело вздохнула.
— Это неправильная трактовка… Подобные действия — это лень и.. читерство, как порой говорят.
— Скорее уж донат, — мрачно сказал я.
— Местные не вечны. У них есть кладбища, есть возобновляемые источники фрагментов. Этого более чем достаточно для прокачки лекарей, которые сами дойдут до десятки. А раньше эту расу брать не имеет никакого смысла. Гораздо лучше сначала взять фавна или ещё кого-то по этой ветке, и только потом переходить на энирай. Когда проходчик сам получит силу спуститься.
— Вопрос не в том, что лучше, а в том, что это происходит… Свора придёт вновь каким-нибудь порталом. Предатели тоже могут вернуться. И тогда весь десятый будет зачищен.
— Ты преувеличиваешь, Арктур.
— Зачем внутри стены поселения мирных существ? Стена хочет поиграть в геноцид, мотивируя убивать местных ради фрагментов?
— У твоего вопроса нет точного ответа. Я думаю, десятый этаж — технический. Здесь Стена хранит то, что необходимо для разных механик. Например, механика наград. В награду за закрытие сложного прорыва или особые квесты, Стена может в наградной комнате оставить в том числе и фрагменты.
— Погоди, система держит местных тут, чтобы убивать и подбрасывать в наградную комнату?!
— Я о таких случаях не слышал, — вставил Ильгор.
— Могу лишь сказать, что однажды Стена подарила мне три фрагмента расы лекиса, о которой никто никогда прежде не слышал. Все три выглядели очень древними. Кость, перо и камень со слепком ауры. Во всех книгах, где упоминался этот вид, говорилось, что они вымерли много десятков тысяч лет назад.
— Значит, расу может подарить сама Стена? — мелькнула надежда. Неужели я могу получить то, что мне нужно просто закрывая угрозы, чем я и так занимаюсь?
— Вижу в твоём голосе интерес. И это правильный интерес, проходчик. Я с радостью поделюсь тем, что знаю о спуске вниз и сборке для этого. Да, такое возможно. Но свои фагменты я получила за вклад в отражении гона во время Ивента… Так, время у меня ещё есть. Пожалуй, я сделаю сперва для нас чай.
— Тогда не против, если я установлю здесь свой дом, чтобы энирай начали выносить свои вещи. А то для разговора у нас времени хватит, но в целом, нам нужно срочно наверх. Через два дня истекает лимит без охоты для Альмы. Она юстициар.
— Вот как? Говоришь, ещё два дня?
— Возможно, ты подскажешь, что с ней. Альма, расскажи.
— Таю-ами! Мне снятся страшные сны о том, что я задыхаюсь. На меня будто стены давят и нечем дышать.. вот.
— Сны? — повторила Белая.
— Как будто бы я тону в Стене… — тихо закончила знахарка.
— Хмм… это похоже на.. метку дезертира, сказала бы я, если бы мы были в городе.
— Что ещё за метка?
— Юст должен раз в десять дней убивать летуна, а проходчик — монстра внутри Стены, — пояснила Белая. Но это я и так уже знал.
— Я слышал, проходчик просто получает статус мирного.
— Как и юстициар.. если находится в городе. В определённом радиусе от терминала в Обсерватории, если точнее. Там симптомы проходят легче. Хотя у юстициаров это проходит в любом случае тяжелей.
— Что она делает, эта метка?
— Смотря как давно она не была наверху. На восьмой день это не похоже. Сперва жар, затем кошмары, видения, бред, приступы… многие просто впадают в беспамятство на несколько дней, и оттуда если выживут, переходят в статус мирных. Только обратно за десять видов монстров уже не получится. Можно перейти в другую категорию кроме прежней, но там уже сложно и у каждого за разные заслуги.
— Но у нас ещё есть два дня, как так?
— Дай подумать… — Белая протянулась к воде, и на ней из ниоткуда возник поднос с чайником и чашками из хрусталя. Девушка разлила насыщенный коричневый напиток с необычным запахом.
Затем она взяла одну чашку и легонько толкнула поднос к нам. Тот медленно пересёк озеро, останавливаясь на другом берегу рядом с нами.
Само озерцо было небольшим, метров пятнадцать в диаметре, так что разговору размеры озера не мешали.
Я осторожно потянулся к чашке и приподнял. Это был вовсе не хрусталь, как я сперва подумал, а скорее уплотнённая вода, или тёплый лёд. И поднос, и посуду, и чай она создала из воды. Разве что листья чая были настоящими. Их я, впрочем, практически не видел — они остались на дне чайника.
Девушка отхлебнула свой напиток и блаженно зажмурилась. Затем чуть пересела, поджав ноги под себя.
— Время — нестабильная величина, — вдруг сказала Белая. — Учёл ли ты в своих вычислениях, что сутки в разных локациях десятого этажа длятся разное время?
