Бард 2 - Сергей Витальевич Карелин
Вернуть родовой амулет Невероятного Балка в племя Каменных топоров
Награда: вариативна
Внимание! Вы повысили уровень.
Текущий уровень: 30
Характеристики повышены автоматически.
Дополнительная награда за достижение 30-го уровня.
Очки навыков + 5
У вас появился дополнительный бонус в Древе Навыков.
Ух ты! А вот это приятно! Только непонятно, где этих топоров искать, на карте новых отметок не появилось…
— Алее-е-е-е-е-екса-а-а-а-андр Морозов совершил невероятное — отправил Невероятного Балка на покой! — Смеркл выскочил как черт из табакерки и схватил меня за руку, воздевая ее вверх. — Поприветствуйте нового любимчика публики!
Да-да-да! Как мне этого не хватало! Волна народного обожания захлестывала, наполняя мою бардовскую душу силой. За два боя я набрал немало фанатов. Даже тот факт, что большинство проиграли свои деньги, не повлиял на них. И пусть их любовь была мимолетной и непостоянной, мне вполне ее хватало. Спина выпрямилась сама собой, руки и ноги налились силой, в измученном теле открылось второе дыхание. Нужно успеть подлечиться, пока не явился новый противник…
— И-и-и-и… без лишних промедлений — третий бой! Встречайте нашего бессменного чемпиона, неуязвимую, непобедимую, неприступную принцессу Зинтариэль!
Дал бы хоть минуту дух перевести! Смеркл ловко уклонился от попытки схватить его за одежду и поспешно скрылся. Луч алого света навелся на обломок колонны высотой в три человеческих роста, на вершине которого находилась моя новая противница. Как быстренько пояснила Уна, она переместилась туда, как только я грохнул орка.
Принцесса Зинтариэль, которую я сразу стал называть Зиной, оказалась светлой эльфийкой. Она носила классический наряд следопыта из азиатских игр: расшитая золотом белая куртка, короткая юбочка, кожаные сапоги до колен и тиара с сияющим рубином. Попросту говоря — ни капли практичности в пользу максимальной зрелищности. Казалось бы, время восхищаться и умиляться ее идеальной внешностью, только вот лук со светящейся стрелой в руках этой милейшей девушки отбивал все желание улыбаться. А еще небольшой железный ошейник на тонкой шее никак не вязался с ее образом.
— Да когда это закончится?! — «Небесное благословение», ускорение и прыгнуть за знакомую колонну. Где-то за спиной раздался взрыв. Яркая вспышка на мгновение осветила всю станцию, ослепив зрителей.
— У-у-у-у-у! — отовсюду раздавались крики возмущения и обожания. Зинтариэль пользовалась популярностью, ее хейтеры мигом стали моими фанатами.
«Сам виноват. Пообещал Мин доспехи! Никто за язык тебя не тянул, — Уна усиленно делала вид, словно не уговаривала меня пойти на это. — Любишь медок, люби и холодок!»
«Откуда ты вообще знаешь это выражение?!» — искренне удивился я. Шансов, что она смотрела «Брата», ноль целых хрен десятых.
«У тебя в голове попалось, очень понравилось! Правда, мужик его говорит какой-то противный… Берегись! Сверху!».
Уходя в очередной перекат, я успел подумать, как несправедлива жизнь. Почему в моем классическом наборе заклинаний нет никакой защиты? Кастанул себе непроницаемый купол и играй себе на Лире… Чем-то я не тем занимаюсь… Нужно грохнуть эту остроухую сучку и убираться отсюда побыстрее!
Сказать было куда легче, чем сделать. Зинтариэль была очень быстрой, а пистолет попался не слишком точный. Весь магазин я высадил «в молоко» по скачущей цели, а она, наоборот, попала в меня трижды! Приходилось спешно прятаться за очередную колонну, выдергивать стрелу и быстро лечить себя. Лишь на третьей я понял, что она играет со мной! Хотела бы убить, давно бы прострелила горло, а не по рукам палила. Нехорошую догадку подтвердила сама эльфийка, внезапно выросшая из-под земли и нависшая прямо надо мной. Ее изумрудные глаза словно смотрели мне прямо в душу.
— И это все, что ты можешь? — скучающе поинтересовалась она, откровенно сдерживая зевоту. — Выдохся на ящерице и орке, что ли?
— У меня еще остались козыри в рукаве, — догадка была безумной, но выбора не оставалось. Оружие древних не поможет. Моя противница слишком быстра для пистолета, а применить винтовку мне не дадут. И что-то мне подсказывало, что молнии с огненными шарами следопыту 60-го уровня будут как комариный укус. Значит, идем ва-банк!
Пальцы нежно прошлись по светящимся струнам Лиры. Мелодия из моей головы разлилась по всей платформе. Стихли крики спорщиков, стоны неудачников, павших в драке, и наигранные вопли бордельных шлюх. Всего один аккорд, и я завладел всеобщим вниманием. Искра вдохновения внутри разгорелась лесным пожаром. Посмотрев Зинтариэль прямо в глаза, я запел. У меня был только один шанс, и я собирался использовать его сполна:
«Закрой глаза, коснись меня!
Ты пахнешь соблазном и медом.
Исчезнет грязь осколков дня,
Ударит в гонг природа.
Крадется ночь, как черный зверь,
Вибрирует в лунном свечении.
Скребется в дверь, стучит в окно,
Ей холодно одной, холодно одной.
Лаская ночь, коснись меня!
Имя тебе — искушение».
Сработало! По взгляду вижу — сработало! Не зря мне так нравилась Ария! «Искушение», конечно, не лучшая баллада о любви, но выбирать не приходилось. Золотистые глаза заволокло туманной дымкой. Медленно, колеблясь, Зинтариэль опустила лук и спрыгнула, невесомо приземлившись прямо около меня. Ее ледяная ладонь несмело легла в мою горячую руку. Словно осознав мое положение, Лира заиграла сама. Мне оставалось только петь и вести эльфийку за собой.
«Ты знаешь все, что надо знать.
Я знаю чуть больше, чем надо.
За мной иди в тот древний край,
Что был Библейским Садом.
Забудь о тех, кто говорит,
Что путь твой — разврат и паденье.
Пускай твой смех в ночи звучит.
И спелый плод горит, дьявольски горит.
Лаская ночь, коснись меня!
Имя тебе — искушение».
Мы сошлись в причудливом танце. Лира повисла прямо над нами, играя русский рок! Эльфийка никак не выпускала лук, но он нам совершенно не мешал. Шаг, шаг, поворот, откинуться назад, крутануть вокруг оси. Вот так, отдайся танцу со всей душой! Погрузись в него! Отрешись от всего!
«Дай мне
Больше, чем просто любовь,
Дай мне больше, чем страсть,
Что проходит, словно боль.
Я сгорю в огне, сгорю в тебе, пускай…
Я хочу стать пеплом, лишь познав твой рай.
Рай, рай, рай, рай».
Последняя строчка утонула в нашем жарком поцелуе. Ее ладони скользнули ко мне под рубашку, да и я не отказал себе в удовольствии пройтись по ее нежной спине. Ее волосы красиво развевались над черной пропастью. Сияние Лиры гасло, погружая платформу в темноту… Мой великолепный инструмент неведомым образом погасил все
