Вектор Прорыва - Макс Алексеевич Глебов
Координатор медлил, и в какой-то степени Рарога это устраивало, поскольку любые проблемы, которые возникнут в результате такого промедления, впоследствии можно будет обратить против самого Координатора. Вот только давать людям слишком много времени было по-настоящему опасно, поэтому Рарог испытал немалое облегчение, когда система связи его корвета приняла информационный пакет от лидер-модуля. Координатор вновь принял его план и выделил ресурсы, которые посчитал необходимыми и достаточными для его реализации. Рарог запрашивал больше кораблей и техники, но получил то, что получил. Что ж… сам того не понимая, Координатор подставился еще раз. Впрочем, пока об этом думать было рано. Сначала следовало разобраться с проблемой в системе Бриганы. Или не разобраться. Рарог на мгновение испытал злорадное удовлетворение. Ему удалось создать для себя уникальную ситуацию, в которой невозможно проиграть. И успех, и поражение он сможет использовать для достижения поставленной цели. Победа, конечно, устроит его больше, но и поражение принесет свои бонусы, нужно только под правильным углом подать ситуацию аналитическому блоку лидер-модуля.
***
«Странник» Лиса неторопливо перемещался среди развалин по одному ему понятному маршруту. Высоко в небе над нами висел его летающий разведчик, а еще дальше к западу над Руинами бесшумно скользил «Скаут».
— Как успехи? — бросил я вопрос в командную сеть.
— Если ты о бункере, в котором засел центральный вычислитель Роя, то пока ничего конкретного, — ответил Лис. — Пятая орбитальная, конечно, многое здесь превратила в бесполезный хлам, но кое-что у противника еще осталось. Континент достаточно велик, и в его западной части подземная инфраструктура Роя пострадала не так сильно, как в центре. Уцелели и очень серьезные средства маскировки, пробить которые у нас пока не получается. Самое неприятное, что мы толком не понимаем, где искать, а всю эту площадь не получится просканировать, летая над самой поверхностью. Да и опасно это, ПВО Роя до конца не подавлена.
— Командир, Лис прав, — подключился к обсуждению Призрак, — мы так ничего не найдем. Судя по всему, нужный нам бункер прикрыт генераторами маскировочных полей не ниже первого поколения, а то и времен Вторжения. Так что мы на него разве что случайно наткнуться можем, да и то не факт, что поймем, с чем имеем дело. Тут нужна наземная разведка, причем очень серьезная, с привлечением сотен единиц техники.
— И чем нам помогут наземные роботы, у которых сканеры в разы слабее, чем у твоего «Скаута»?
— А тут дело уже не в сканерах, — ответил вместо Призрака Лис. — Рой не допустит приближения наших машин к столь важной для него точке. Неизбежно возникнет противодействие, причем сильное. Это даст нам подсказку, какие участки местности стоит проверить с особой тщательностью.
Подумав несколько секунд над словами Призрака, я лишь невесело усмехнулся.
— Мысль, конечно, здравая, но у нас нет ни времени, ни нужного количества техники для ее реализации. Обшаривать имеющимися средствами больше сотни тысяч квадратных километров мы будем несколько месяцев. А если вспомнить, что Рой станет реагировать только если мы подберемся к бункеру почти вплотную, так и еще дольше.
— У тебя есть другие предложения? — нейтрально поинтересовался Лис.
— Есть одна мысль, но, честно говоря, боюсь не справиться.
— Глаза боятся, руки делают, — немедленно откликнулся Лис с демонстративно преувеличенным оптимизмом. — Рассказывай.
— Насколько я помню, транспортные корабли в последние несколько месяцев к нам не прилетали и в центральные миры выкупленные вербовщиками трофеи не вывозили. Генералу Аббасу и его людям тоже явно было не до ждущих отправки в Федерацию артефактов. Обстоятельства, мягко говоря, к этому не располагали.
— Всё верно, командир, — подтвердил Призрак, — но что это нам дает?
— Ну, как минимум то, что сбитый и захваченный нами воздушный шпион Роя должен всё еще лежать на каком-то из складов вербовщиков, куда его отправил предшественник Зыкова. Я, честно сказать, не сразу о нем вспомнил, а ведь сканеры и маскировочные поля у него должны быть времен Вторжения, причем, вроде как, они какие-то не вполне стандартные. Возможно, даже что-то экспериментальное.
— Даже если так, вряд ли они лучше, чем у «Скаута», — с сомнением произнес Лис. — Если бы это было так, мы с тобой не смогли бы заманить его в ловушку.
— Не лучше, но всё равно очень серьезные. А теперь вспомните, что мы сделали с «Каракуртом». Все исходные компоненты, и произведенные людьми, и добытые из роботов Роя, были максимум второго послевоенного поколения, а на выходе что получилось?
— Один минус, — ответил за Лиса Призрак. — Командир, я правильно понимаю, что вы хотите попробовать модернизировать мои сканеры с помощью компонентов воздушного разведчика Роя?
— Слово «хочу» здесь не очень подходит, — со вздохом ответил я. — Если честно, не хочу совершенно. Это риск. Я никогда не имел дела с настолько высокотехнологичными устройствами. Всё, с чем я столкнулся при работе с «Каракуртом» — технический примитив по сравнению с аппаратурой «Скаута». Если я туда полезу и что-нибудь испорчу, мы останемся без наших лучших средств дистанционной разведки, а шансов на то, что у меня ничего не получится более чем достаточно. Даже если теоретически такая модернизация возможна, для ее реализации может понадобиться оборудование, которое невозможно достать на Бригане-3. Для переделки «Каракурта» и прочих изделий третьего поколения оказалось достаточно имеющегося у Шиффа станочного парка, но для работы с устройствами времен Вторжения возможностей этого оборудования почти наверняка не хватит.
— Командир, а вы уже пытались оценить, какой эффект может дать подобная модернизация, если она всё-таки будет успешной? — спросил Призрак, в голосе которого послышались странные нотки, однозначно распознать которые мне не удалось.
— Пытался, но только очень приблизительно. Думаю, в процентном отношении эффект будет сравним с тем, что получилось с «Каракуртом».
— То есть сканеры «Скаута» станут эффективнее минимум в два с половиной раза?
— Да, где-то так, — подтвердил я, — но это если модернизация будет успешной, в чем нет никакой уверенности.
— Я бы рискнул, — неожиданно заявил всегда осторожный в оценках и действиях
