Меч Реконкисты 2 - Макар Ютин
Священная ярость придавала ему сил, выводила на новый уровень интуицию — сплав боевого опыта и подсознания. Он больше не мог думать, просчитывать свои атаки или реагировать на изменение обстановки. Однако взамен стал двигаться на мгновение быстрее, реагировать на мгновение раньше. Убивать на мгновение чаще.
Виктор перестал думать. Просто бил, и с зомби эта тактика работала. До поры до времени, но ему было все равно.
Прыжок богомола хитокири прервал нетривиально: взял Филиппу прямо за лезвие, не замечая боли и текущей по ладони голубой крови, крутанул ее на манер пропеллера.
Клинок выбило из руки, унесло куда-то вверх, однако зомби хватило. прыгуна четвертого ранга словно бы пропустили через мясорубку: голова, плечи, конечности. От всех выступающих частей Санитар забрал свою долю, а в туман рухнуло уже истерзанное, мало на что способное тело.
Снова "Долгая Прогулка".
Виктор поймал верный меч прямо в воздухе. Перехватил за рукоять с кокетливой кисточкой на конце, хлестнул наотмашь по ленточнику. Раз, другой, третий… Десятый. Все — с сумасшедшей скоростью. И никаких атак от бедра — лишь поверхностные раны.
В течение секунды, тот покрылся целой дюжиной длинных, идущих через все тело ран. Рассеченные края выглядели ужасно, само тело держалось лишь засчет мелкой ячейки вен, что теперь не спасали на манер бронежилета, а, скорее, сшивали истерзанные куски вместе, как мягкую игрушку.
— РРРА!
"Долгая Прогулка"
Очередной выпад окончательно добил богомола. Противоход, потерянная доля секунды на правильную стойку, идеальное сочетание работы мышц и свойств клинка — Виктор все же сумел прорубить броню своего самого опасного оппонента.
Развалил тело от ключицы до бедра, отбил слишком медленный и слабый выпад ленточника, а затем принялся кромсать, кромсать, кромсать, кромсать…
Наверное, в этот момент сознание окончательно покинуло мечника. Мозг ящера, прописанный в человеке набор древних инстинктов, наследие страшных и темных времен зари человечества окончательно поглотило в себе Санитара.
Хор мертвых в его голове слился с внутренним голосом, стал неотличим от гневных воплей сознания. Собственное тело казалось грубой мясной куклой, персонажем игры, где потрясающе реалистичный вид от первого лица сменился топорной поделкой от третьего.
Внутри он кричал от боли.
Снаружи он трясся от злобы, выдавал припадочные движения за удары по умирающему врагу.
Какофония ненависти внутри него достигла пика, вырвалась наружу в виде бессмысленных, отрицающих любое искусство меча атак.
Голоса в черепной коробки достигли крещендо. Под конец, они стали настолько громкими, что его разум пошел в разнос, и, наконец, подключил защитные механизмы. Голоса остались, но перестали восприниматься.
Стали чем-то вроде мерного тиканья часов, к которым человек давно привык.
На их фоне он молчал.
На их фоне он вопил от боли, но некому было услышать.
— Сдохни! СДохни! СДОХнИ!
"Это не я, это не мое тело" — Первая связная мысль после ранения, она ухнула, словно в колодец, потерялась среди эха и кривых зеркал чужого шепота.
— ВИИИИК!
"Опять она, опять зудит рядом, паршивое насекомое. Таракан-пруссак на кухне моей жизни. Рыжая девка, слишком навязчивая, чтобы ее можно было где-нибудь бросить…"
— ВИИИК! — Проорали прямо у него над ухом.
Раздражающий шепот мертвых внезапно утих, будто кто-то крутанул на минимум качельку громкости, вместе с ним спал и гнев. Не до конца, разумеется, просто стало легче.
Состояние упало до: "Ты сжег мой дом".
Вместо: "Ты сжег мой дом, надругался над обгорелыми остатками всех дорогих моему сердцу обитателей, а затем заставил сидеть за это в тюрьме".
Только сейчас Санитар почувствовал, что задыхается. Припадок оказался настолько сильным, что он раскрошил себе зубы, изодрал ногтями ладони до кости, сорвал голос до рвоты, а вокруг рта образовались клочья пены от его слюны.
— Я кинула церковный бафф, — Робко произнесла Ира, успевая при этом отмахиваться копьем сразу от двух зомби-мечников. Труп третьего лежал рядом.
"Кидает баффы она, а церковной подстилкой называют меня", — Привычно вызверился на нее Санитар. Вспышка не дала ему сдержать язык за зубами:
— Заткнись уже, и сделай хоть что-то полезное.
Он неловко встал, грубо отбил протянутую ему ладонь. С мстительным удовольствием принялся наблюдать, как из-за этого простого жеста один из зомби-мечников успел пройти мимо неловко вскинутого копья и оставил напарнице резаную рану в боку. Не спас даже артефактный плащ, благо ударил мертвец с оттягом, да и подобрался близко.
Виктор слегка помедлил, но потом остатки разума победили, и он с отчетливым сожалением быстро упокоил шуструю нежить. Мимо упавшей на одно колено Иры он прошел, как мимо пустого места. Рана этой рыжей неудачницы его совершенно не интересовала.
"Гм, а я давал ей слабое зелье исцеления наперед, или так и оставил в инвентаре? Пофиг. Скорее второе. А эта клуша вряд ли догадалась купить сама. Вот и хорошо. Сдохнет — мне же будет проще", — Холодно решил он.
— Вик… — Раздался тихий, исполненный отчаяния и мольбы шепот ему в спину. Мечник его проигнорировал, лишь искоса посмотрел на нее, чтобы тут же отвернуться.
Рыжие, цвета апельсиновой цедры пряди трогательно облепили ее лицо. С фалд артефактного плаща весело бежала кровь, забытое копье валялось слишком далеко, чтобы успеть до него добраться, а на чумазом лице застыло непонимание пополам с отчаянием, гаснущей надеждой и подступающей обреченностью.
Она была так трагично красива в этот момент, что Виктор на долю секунды смягчился, потянулся рукой к инвентарю, чтобы бросить ей, как собаке, слабое зелье.
Но потом память подкинула ему похожий случай. Где она с тем же самым выражением стояла у порога своей квартиры, а милый синий халатик также шелестел подолом, как ее нынешний плащ. Она порвала с ним, вернее, взяла паузу, но все было понятно. И то же самое выражение на лице: крест, который она вынуждена нести, неизбежность трагедии и много чего еще.
"Вот и подыхай, с осознанием своей правоты, подзаборная шавка, королева драмы из дешевого шалмана", — Мстительно подумал он и окончательно выкинул напарницу у себя из головы. Есть проблемы и посерьезнее.
Он недовольно цокнул, провел языком по зубам, удостоверился, что регенерация вернула ему все обратно. А затем отрывистым движением вытер тыльной стороной руки хлопья пены. Помотал головой, но притихший было шепот мертвых, снова начал вклиниваться ему в голову.
— Да когда ж вы все заткнетесь?!! — Заорал он в бешенстве.
— А-А-а-а-а! — Вторили ему нечленораздельные вопли сражающихся вокруг людей. Адекватными среди них оставались считанные единицы. Разве что его напарница, сосредоточенный на бое Вереск, владельцы стены-баррикады, что еще держались под напором основной группы нежити, да Нана.
Последняя оттащила в угол свою раненую подругу и теперь обороняла ее с помощью подобия деревянного голема. Наверняка купленная в Системе вещь. Призывательные свитки Виктор
