Майор Казанцев и Европейский Халифат(СИ) - Рясной Илья

Официант был, как и принято в Парижах, высокомерный, смотрел сверху вниз на заезжих варваров, которых принес черт в его кафе.

Я честно старался выглядеть туристом. Даже фотоаппарат-мыльницу положил рядом с собой на стол – мол, беззаботно фотографирую Нотр Дам, который отсюда виден. И Леший, зашедший и приземлившийся за мой стол, тоже искренне хотел выглядеть безобидным туристом. Но два таких тертых природой и человечеством бугая, как мы, хочешь не хочешь, а смотрелись опасно и подозрительно. Поэтому официант, хоть и зло косился в нашу сторону, но двигаться стал быстрее – мало ли.

Мы заказали по бокалу французского вина, чашке черного кофе и пирожные. Что, неправильная смесь? А плевать, мы же не изысканные французы.

Группа прикрытия прибыла сутками раньше меня почти в полном составе. За исключением тех бойцов, кто обеспечивали наш с Писателем отлет из столицы России.

- Накопал что? – спросил я без особой надежды. Что можно сделать за сутки?

- Накопал, - гордо объявил Леший. – И немало.

Сердце радостно екнуло. Хорошо вот так прилетать на все готовенькое. Тогда нет тупикового чувства, которое обязательно возникает в начале работы, что ты упираешься лбом в стену. А тут мне уже приготовили лазейки и направления Поиска.

– Местная резидентура передала раскладку по нашему Архивариусу, - произнес Леший - под псевдонимом Архивариус у нас теперь проходил беглый Сойфер. - И результаты полицейского расследования.

- Отлично! – с чувством произнес я.

Это и, правда, радовало. Думал, будут проблемы с тем, чтобы изъять материалы в Префектуре. А они уже передо мной, качественно зашифрованы и втиснуты на небольшую флешку в виде гнома на колечке.

Как мы и думали, местная полиция по раскрытию убийства заезжего русского не особенно напрягалась. Ну да, погиб гражданин иностранного государства. Но, фактически, вражеского, против которого ведется массированная комплексная гуманитарная война. И чего жалеть потенциальных солдат противника? Кроме того, русская мафия, то да се, киношные штампы. В общем, убили и ладно.

Но все же за раскрытия тут полицию тоже дерут, так что были проведены более-менее качественные первоначальные мероприятия. Полицейские напрягли агентуру. Просмотрели записи с видеокамер. Мобильника при убитом не было, так что контакты не установили. На этом и успокоились.

У них не было зацепки. А у нас была. Информация Шашиста о связях с местными дельцами.

- Вот, - Леший протянул мне смартфон, экран которого заполняла хитрая лошадиная морда длинноволосого прохвоста лет пятидесяти. - Старый барыга Ренард Гаррель.

- Приятель и партнер Сойфера, - удовлетворенно завершил я мысль. - Что по нему?

- Мелкие правонарушения. Подозрения в скупке краденого. Пару раз заезжал в камеру за махинации с предметами антиквариата. К серьезным артдилерам его никак не отнести. Так, старьевщик.

- Э, осторожней на поворотах, - усмехнулся я. – Старьевщик – это я. А он торговец рухлядью.

- Ну, звиняй, барин, попутал, - Леший отхлебнул вина и продолжил. - Несмотря на мелкотравчатость, этот тип обладает обширными связями среди тех, кто готов за четверть стоимости приобрести хоть картину Рафаэля.

Я перещелкнул картинку на экране. Возник аккуратный, типично французский деревенский двухэтажный домик, увитый плющом. Такой образец сельской идиллии.

- Тридцать километров от Парижа, - пояснил Леший. - Деревня Вальменье. Место тихое. Это и есть дом месье Ренарда Гарреля. К нему туда приезжают партнеры обтяпывать разные темные делишки. В Париж он выбирается крайне неохотно и по очень серьезным проводам.

- Значит, и Архивариус должен был побывать там?

- Надеюсь.

- Чего делать будем? – спросил я.

- Я организовал контроль за домом Гарреля, его телефонными переговорами, - излагал Леший. - Выясняю круг знакомств и связи. Они бесконечные. Но самый интересный экземпляр, попавшийся в наше поле зрения - некий Эркюль Левассер. Личность в криминальном мире известная под кличкой Гриф. Три ходки по тюрьмам. Два доказанных убийства. И банда у него из таких же сволочей. Состав интернациональный – и французы, и арбы, и даже негр.

- Уже интересно. Берем его на заметку, - произнес я. - А по поводу Архивариуса. Как нам установить, приезжал он в этот уютный домик? И вышел ли оттуда на своих ногах?

- Мы над этим работаем, - заверил Леший. - Подожди денек.

- Что от меня требуется? – спросил я.

- Отдыхай, набирайся сил и здоровья, - расщедрился Леший. - Лучше с союзником из квартиры не выходи. Не лезь лишний раз в городские камеры наблюдения. И жди.

- Хорошо, - улыбнулся я. – Считай, распределили обязанности. Я отдыхаю. Ты работаешь. И, черт возьми, мне это нравится!..

Глава 4

Новости всемирной телесети Джи-Эн-Эн из полутораметровой телевизионной панели на стене лились на меня потоком в пулеметно-постмодернистском стиле – три слова на пять событий.

«В ответ на санкционное изъятие в банках Европы активов ряда русских госкомпаний, Правительство России, в нарушение базовых международных норм, приняло так называемые «зеркальные меры». В результате национализирована доля европейских инвестиционных компаний в российской промышленности. Премьер России озвучил угрозу, что и дальнейшие шаги русских будут ассиметричными».

Мелькающий видеоряд. Грозное лицо русского Премьера. Фотографии русских предприятий, почему-то полуразвалившихся.

Ну что сказать. Русское государство стремительно возвращало, казалось, навсегда потерянные позиции. Национализировало заводы, вышибало оттуда иностранный капитал, благо Запад постоянно давал к этому поводы. Строило новые заводы, в основном, военно-промышленного комплекса, под вопли пятой колонны, что лучше бы эти деньги раздать пенсионерам или наштамповать валенок и поварешек. Но народ больше разделял идею штамповать как раз пушки и ракеты. Это такой основной инстинкт у русского человека – всегда держать под рукой большую дубину, ибо на тебя обязательно однажды попрут очередные сбрендившие завоеватели. У нашего народа безошибочное чутье. Он ощущает момент, когда становится ничего не жалко, даже своей жизни, для обороны страны. А сейчас противостояние со всем миром постепенно достигает своего пика.

Душа за Родину, конечно, болит, потому что, по сути, я был, есть и буду русским офицером. Но все же я Старьевщик и гляжу на мир немного с иного угла зрения. Суета политиков – это далеко от меня. Место моего обитания, как и всего «Фрактала» – это сумеречная зона. И с высоты моего положения мне кажется гораздо важнее следующая новость из телевизора.

На телеэкране мелькают полицейские машины, окровавленные раненые люди. Стеклянное многоэтажное здание с выбитыми окнами. Крики боли. И озабоченный голосок комментатора:

«Нападение террористов на офис компании «SCE Group» в Цюрихе, занимающейся высокотехнологическими исследованиями, в том числе в области чипирования. Пятнадцать человек погибли. Ответственность на себя не взяла ни одна террористическая группировка. Личности террористов остаются неизвестными для полиции».

А ведь это ответный ход «Фрактала» за московскую бойню. Все крутится вокруг этих чипов. За этим кроется что-то глобальное и очень неприятное. Думаю, что эта акция не последняя на территории противника. Будем наблюдать. Хорошо, что пока со стороны…

Мы с Писателем пару дней дисциплинированно и честно провели в своем убежище. Благо, холодильник полон под завязку, да еще в кладовке лежат три ящика очень неплохого красного вина – хоть залейся.

Но заливаться мы не стали. На третий день Писателя обуяла жажда деятельности. Накануне он долго копался в своих записях в компьютере, что-то ища и высчитывая. И торжественно объявил:

- Мне кажется, я нашел зацепку.

- Что за зацепка? – не понял я.

- Нужно посмотреть кое-какие черепки в Музее восточных культур. Мне кажется, есть связь.

- Чего с чем? – все еще не въезжал я в ход его мысли.