Анатолий Логинов - Путь лекаря
Наконец прозвучала команда, ворота рухнули от заклинания, и отряд, соблюдая боевой порядок, насколько это возможно при быстром передвижении, устремился вперед по улице…
Олег и его небольшая дружина присоединились к отряду Марка Порция Коттона ближе к утру. Шел уже десятый час ночи, когда под прикрытием «плаща абсолютной тишины», из-за чего приходилось переговариваться только жестами, воины заняли позиции вокруг небольшого хутора.
Расположенный чуть в стороне от основного тракта, этот хутор ничем не привлекал внимания ни управляющего, ни местных инквизиторов, ни предыдущего владельца поместья. Жила на нем довольно большая семья чистокровных ромеев, занимавшихся бортничеством, разводивших свиней и выращивавших на продажу коноплю. Не для того, о чем сразу подумал Олег, а для переработки в канаты, использовавшиеся на флоте. Арендную плату и налоги вносили исправно, с соседями вели себя мирно. «Идеальная семейка, просто вешай портреты на Доску почета», – подумал с иронией Олег, разминая пальцы и проверяя, как легко выходит меч из ножен и насколько заряжены амулеты. Буквально через мгновение стоящий рядом Марк махнул рукой. И дальнейшее, как обычно в бою, распалось на ряд эпизодов. Вот они врываются в сбитую заклинанием калитку и первый выскочивший во двор инквизитор получает удар мощным огнешаром, пробившим заклинание. Мгновение, и Олег наносит ответный удар. От небольшой хибары летят в сторону, тут же загораясь, доски, но мага там уже нет. Олег поворачивается, медленно, словно продираясь сквозь внезапно ставший плотным воздух, успевает поставить щит, о который разбивается новый огнешар. Олегов удар разносит вдребезги свинарник, а вместе с ним – и не ожидавшего такого ответа мага. «Ошибся, скотина, думал, я послабее буду», – мысль, едва оформившись, тут же пропадает, а руки рвут из ножен меч. Удар, отбив, удар… Смертельный танец на скользкой от крови и заваленной мусором земле длится, как кажется, целую вечность. Противник силен, защищен амулетами и сдаваться не собирается. Но и Олег не зря сдавал столько экзаменов. К тому же не хочется оставлять вдову и сироту. Удар, финт, еще удар… Враг лежит, и из разрубленной катаной шеи плещет черная при свете восходящего солнца кровь. Олег остановился, осмотрелся вокруг и, нагнувшись, вытер катану о полу надетой на противнике накидки. Все кончено. Двоих уцелевших в бою сектантов уже экстренно потрошили подручные инквизитора, неведомо откуда возникший писец записывал их показания, превращая несвязные крики в логичный текст. Марк стоял рядом, вслушиваясь и контролируя. Несколько инквизиторов деловито собирали трупы и раненых в уцелевший сарай, к которому его воины подтаскивали все, способное гореть…
Когда через час небольшая колонна удалялась по дороге, позади вставал высокий столб черного дыма. Горело все, что может и не может гореть.
– Гнездо сектантов должно исчезнуть с лица земли, – констатировал Марк, заметивший реакцию Олега. Олег лишь кивнул, стараясь не думать о горящих заживо раненых. Впрочем, воспоминания об увиденном в лесу быстро излечили его от переживаний.
Они уже подъезжали к тракту, когда в душе Олега внезапно проснулось непонятное беспокойство. Пока не объяснимое ничем, оно заставило Гордеева напрячься, после чего попытаться телепатически связаться с Ольгертом, тем более что расстояние позволяло. Вместо ответа его словно обдало изнутри могильным холодом. «Ольгерт мертв? – удивляться некогда, потому что на тракте среди немногочисленных ранних путников неожиданно началась паника. – Коннахты? Здесь?» – Олег машинально поставил щит, закрывая себя и отряд от стрел, выпущенных на скаку заметившими отряд лучниками врага. Марк, с утра приказавший ехать в полном боевом, оказался прав. И теперь он громко командует:
– Мечи вон! В атаку!
«Действительно, кавалерийский отряд, встретивший противника на месте, проигрывает», – успел подумать Олег, на скаку вытаскивая из ножен сегодня уже напившийся крови меч.
Кони мчатся вперед, всадники, словно слившиеся с ним кентавры, подскакивают в седлах, держа мечи наготове. Кто-то положил меч на плечо, кто-то опустил его вниз, готовый в любой момент поднять и нанести удар, некоторые удерживают в поднятом положении.
«Конный бой быстротечен, как человеческая мысль. Несколько ударов сердца, и вот уже скачущий навстречу противник вырастает от маленького, словно игрушечного, человечка до грозного богатыря, что-то орущего и размахивающего опасно наточенной железкой в опасной близости от твоего тела», – отбив направленный в шею удар своим мечом, Олег уже привычным, почти незаметным на глаз движением уколол острием в шею коня противника. Тот вскинулся, коннахт в результате снова промахнулся и, получив полпальца доброй стали в лицо, сполз куда-то вниз. Конь тем временем нес Олега дальше. Впереди – еще один враг, замахивающийся тяжелой булавой. Удар катаноида развалил не защищенное броней тело почти до пояса. Третий коннахт успел убраться с дороги, Гордеев выскочил на пустую дорогу. Конь перескочил через какую-то груду тряпья. Внезапно Олег понял, что это зарубленные путники – женщина с маленьким, явно не больше двух лет ребенком. Он развернул коня и послал огнешар в пытающихся сбить группу для ответного удара отборных воинов. Огнешар оглушительно взорвался, когда Олег уже бил под мышку очередному противнику…
Внезапно все закончилось. Олег устало опустил руку с катаной, едва успев сдержать удар. Сидящий на чужом коне, украшенном самыми настоящими скальпами, Марк нервно усмехнулся и попал мечом в ножны только со второго раза. Взгляд Олега внезапно застыл, не в состоянии оторваться от верхних скальпов. Свежих, с заметными пятнами недавно засохшей крови. И страшно знакомых. Олег соскочил с коня, несколько минут, не веря своим глазам, смотрел на украшенную висящими скальпами сбрую. «Не может быть!» – но знакомые длинные волосы и висящая в виде украшения на уздечке еще более знакомая цепочка с кулоном не оставляли места для сомнений. Олег смотрел и чувствовал, как его изнутри заливает поток багрового бешенства. Наконец он дошел до глаз, заливая все вокруг красным, и… дальнейшее Гордеев уже не помнил. Очнулся он от того, что сбоку ткнулась, слюнявя ухо, лошадиная морда. Олег повернулся, пытаясь понять, что происходит. Стоящий рядом его жеребец по кличке Ант снова фыркнул и ткнулся мордой ему в плечо, словно успокаивая. Гордеев тряхнул головой, окончательно приходя в себя. И поразился. Стоящие в отдалении бойцы, да и сам инквизитор со страхом смотрели даже не на него, а куда-то за его спину. Олег обернулся и мысленно выругался. Еще бы… В воздухе, окропляя кровью лежащую под ним кучу чего-то неразличимого, похожего на мясной фарш, висело изуродованное человеческое тело, иногда шевелящее культяпками, оставшимися от рук и ног. Голова висевшего бессильно упала на грудь, а жизнь в нем, как сейчас же понял Гордеев, поддерживалась только магией. Олег мысленно прочел заклинание, тело упало на кучу, в которой он теперь опознал перемолотые тела. Сорвавшийся с руки Гордеева огнешар заставил ее жарко вспыхнуть неугасимым пламенем, без дыма и запаха. Жеребец, попятившись, недовольно фыркнул в ухо Олега. Но не убежал, а лишь нервно заплясал на месте. Олег, не отворачиваясь, смотрел на огонь, пока тот не догорел.
– Хм… Дон Олег, глотните, – раздался из-за спины голос Марка. Напряженный, но не испуганный. Олег обернулся, посмотрел на инквизитора. Но тот лишь отвел глаза, продолжая протягивать флягу. Благодарно кивнув, Гордеев взял предложенное и в несколько глотков, не отрываясь, опустошил флягу. Судя по вкусу, это было фалернское. Слегка кисловатое, крепкое вино пилось как обычный виноградный сок. Голова осталась ясной, и даже привычный огонек в желудке не разгорелся, обычный «огонек», хотя ни к какой магии он не прибегал. Зато через мгновение Олег почувствовал себя спокойным, как сфинкс.
– Спасибо, дон Марк, – сказал ледяным тоном, заставившим отнюдь не пугливого инквизитора вздрогнуть, Олег. – Что сказали покойники? – добавил он, кивком указав на дымящуюся плешь. Если инквизитор и удивился, то внешне этого было не заметно. «Пришел в себя», – мелькнула мысль.
– Ваше поместье и деревня разрушены. Второй отряд, по силам не меньше этого, отправился к городку Понтее. Есть данные, что в столице идут бои. Ближайший гарнизон, третья когорта Пятого Легиона, блокирована в лагере еще одним отрядом, в котором, кроме коннахтов, есть какие-то другие бойцы и маг. Думаю, алайцы, – ответ был четким, словно в армии. «Черт, мы и есть сейчас в армии. В случае войны все вооруженные части переходят в подчинение армейского командования. А то, что сейчас происходит, самая настоящая война. Столица… захвачена? Но как? Там же легион и преторианцы, вигилы и инквизиторы…» – Слушая доклад, Олег был опять необычно спокоен. Жизнь рухнула, и теперь переживать из-за мелочей он не собирался.
