Вадим Филоненко - Вадим Филоненко Сто рентген за удачу
Марек — один из немногих — знал, что за автомат висит у меня за плечом. Но мое нежелание покупать себе бронекостюм и прочее снаряжение было поводом для его постоянных насмешек. Вот и сейчас он не унимался, продолжая подкалывать меня:
— Я понял, как ты справился с шептуном, Бедуин. Испугал его своим драным свитером, да?
Пришлось отшучиваться:
— Не угадал. Я дал ему понюхать мои носки.
Русик и Пух зафыркали, а Марек продолжал наседать на меня:
— Нет, Бедуин, ну в самом деле! Как ты только умудряешься в таком виде бродить по АТРИ?
— А в самом деле — как? — заинтересовался Пух.
— Если повезет хотя бы разок с ним на маршрут сходить, узнаешь, — заржал Марек.
Пух и Русик переглянулись. Не надо быть телепатом, чтобы прочитать их мысли: сейчас парни попытаются предложить мне свою компанию.
— «Бычков» не беру, — сразу осадил я ребят. — Только напарников. Причем не абы кого, а самых опытных, таких, как Марек. И то крайне редко. Предпочитаю ходить один.
Парни разочарованно вздохнули, Марек спрятал польщенную улыбку.
Я действительно чаще всего лазаю по АТРИ один — использовать людей в качестве «бычков», то есть предназначенного на убой «мяса», не хочу, а отвечать за чью-либо жизнь уж и подавно не собираюсь.
— Бедуин, — окликнул меня один из боевиков Петровича, — тебя хозяин к себе в каморку кличет.
Личный кабинет Петровича находился в подвале. Мало кто из вольных бродяг мог похвастаться, что удостоился чести здесь побывать. Мне же доводилось спускаться сюда неоднократно — приносил Петровичу ценный хабар, получал от него задания, а после выполнения — и деньги.
Сам Петрович называл свой кабинет «каморкой», хотя на самом деле это было не так. На глубине пяти метров за массивной металлической дверью располагались настоящие хоромы. Мягкая мебель, полированный стол, встроенный бар, холодильник, кондиционер, приятный ненавязчивый свет и даже ковры на полу.
Из «каморки» имелось несколько выходов, так что привилегированные заказчики могли приходить и уходить без лишнего шума.
— Бедуин, рад тебя видеть. — Хозяин встал при моем появлении, энергично потряс мне руку. — Присаживайся к столу, дорогой. У меня для тебя кое-что припасено.
Он полез в бар и достал бутылку отличного армянского коньяка. Судя по этикетке, не менее десяти лет выдержки.
— Знаю, знаю твою слабость, родной. Любишь коньячок, ведь так? — продолжал ворковать Петрович.
Я хмыкнул: действительно люблю. Если есть выбор, предпочитаю его и водке, и текилле, и всяким другим алкогольным напиткам. Но коньяк, как и прочие атрибуты нормальной человеческой жизни, остался для меня в далеком прошлом. А мое настоящее — это дешевый самогон, дерьмовые соевые консервы, которыми побрезгует даже панцирный пес, и постоянная погоня за деньгами…
Тем временем Петрович продолжал накрывать на стол. Поставил блюдо с сыром и колбасной нарезкой, бокалы — три штуки, извлек из холодильника лимон.
— Чего стоишь, Бедуин? Садись на диван. Или в кресло.
Я проигнорировал предложение, усевшись на жестковатый стул. Кресло, как и диван, слишком мягкое и глубокое. В случае чего быстро не встанешь. Паранойя? Нет, въевшаяся в кровь привычка к осторожности, без которой в АТРИ просто не выжить.
— Работа-то хоть не слишком грязная? — Я повертел в руках пустой бокал, наблюдая, как хозяин священнодействует, открывая коньяк и нарезая тонкими дольками лимон.
— Только не говори, что для тебя это имеет значение, — фыркнул Петрович.
Тут он прав. Мне сейчас сгодится что угодно, лишь бы хорошо заплатили.
— Навар хороший? — напрямик спросил я.
— Сейчас придет заказчик, с ним и потолкуешь.
Петрович наполнил мой бокал. Себе наливать не стал. Решил дождаться заказчика? Его дело. Ну, а я ждать не буду. Когда еще представится возможность насладиться первоклассной выпивкой! Петрович не каждый раз так меня балует. Обычно прижимистый, сегодня он почему-то не поскупился…
Я погрел в ладонях стекло пузатого бокала, поднес к лицу и с наслаждением вдохнул тончайший аромат. Пригубил. Блаженно прикрыл веки, смакуя ощущения. Покатал во рту жгучий хмельной шарик. Проглотил. Отменный напиток мягким теплом обволок гортань и заструился в желудок, согревая внутренности. Я закусил долькой лимона и сделал следующий глоток.
— Когда ты пьешь коньяк, на тебя можно билеты продавать, — рассмеялся хозяин.
— Если нальешь еще, то можешь пригласить пару зрителей, — разрешил я.
— Сегодня зрители у тебя уже есть, — раздался за моей спиной голос, который я никак не ожидал услышать. От удивления допил остатки коньяка одним глотком, хотя можно было растянуть удовольствие.
Нет, вовсе не появление посторонних стало для меня неожиданностью. Я сразу почувствовал, когда открылась бесшумная потайная дверь, и точно знал, что вошли двое. Но вот кто они такие — это и стало главным сюрпризом.
Даже не поворачивая головы, я узнал говорившего. Такой скрипучий и тихий голос мог принадлежать только одному человеку — хотя человеком его почти никто не считает — Будде, предводителю клана изгоев.
Говорят, он многорук, как индийский бог. Хотя, так ли это на самом деле, я не знаю, потому что внушительную фигуру главного изгоя обычно окутывает просторный плащ, под которым можно спрятать с десяток не только рук, но и ног. В быту же он пользуется только одной парой рук, по крайней мере при мне.
По слухам, Будда — сын одних из первых поселенцев АТРИ. В те времена сюда ссылали репрессированных целыми семьями. Естественно, рождались дети, но не обычные, а мутанты. Возможно, Будда и впрямь один из них. Если так, ему уже за семьдесят, хотя выглядит он от силы на сорок.
Мы с ним знакомы уже несколько лет, и все же я удивился, увидев его у Петровича. Обычно изгои не любят приближаться к человеческим поселениям — большинство бродяг относятся к ним враждебно и запросто могут пристрелить, если опознают в пришлом мутанта. Причина простая: среди бродяг бытует стойкое убеждение, что мутации заразны. Дескать, если будешь общаться с изгоем, станешь таким же. Чушь полнейшая, но многие в АТРИ искренне верят в это.
Конечно, в Муторае изгои в полной безопасности — на них распространяется всеобщий нейтралитет. И все же нужна веская причина, чтобы заставить Будду прийти сюда!
У меня внутри все как-то нехорошо напряглось. Неужто он за мной? Узнал, что я мутант?.. Нет, не может быть! Как он мог узнать? Я не говорил никому, а Разенков абсолютно точно будет молчать, потому что иначе потеряет бешеные деньги, которые получает от меня еженедельно за сыворотку.
Я повернулся к вновь прибывшим и просто глазам своим не поверил: рядом с Буддой стоял Волкодав!
Волкодав — бывший чистильщик, а эта группировка поставила своей целью очистить АТРИ от мутантов любых видов: растений, животных, людей. Причем объектами уничтожения у них считаются не только действительно опасные и кровожадные твари, вроде меченосцев и упырей, но и вполне адекватные изгои. Как по мне, отморозков среди чистильщиков на порядок больше, чем среди изгоев, так что еще посмотреть, кого из них правильнее зачищать.
К тому же руководство группировки чистильщиков — сплошь лицемеры. Пропагандируют «чистоту АТРИ», а сами не гнушаются посылать своих людей собирать хабар. Не брезгуют продавать его на Большую землю, хотя цацки — это ведь тоже своего рода мутации. Впрочем, руководство можно понять — любая борьба, даже за «чистую» идею, требует очень много «грязных» денег.
Сейчас у чистильщиков и изгоев вроде как перемирие, вернее, крепкий вооруженный нейтралитет. Хотя мне все эти дела по барабану. Я не берусь судить, кто прав, кто виноват, и хочу лишь одного — выжить. Выжить самому и как можно дольше уберечь Потапа…
Что же касается Волкодава — он никогда не был ярым чистильщиком, именно поэтому примерно год назад покинул группировку и создал собственную бригаду. И все же последним человеком, которого я ожидал увидеть рядом с Буддой, был именно он…
— Вот и заказчики, — нарушил молчание Петрович. — Вы тут пообщайтесь, а я пойду посмотрю, как там дела в кабаке.
Он вышел, встряхивая козлиной бородкой при каждом шаге. Волкодав проводил его взглядом и подошел к столу. Будда остался стоять на месте, то есть у меня за спиной.
Бывший чистильщик уселся в кресло, повертел в руках бутылку, рассматривая этикетку. Налил коньяку себе и мне, даже не подумав предложить выпить Будде.
Мы чокнулись, а мне в голову пришла дурацкая мысль: «Возможно, придется пить с каждым заказчиком по отдельности, вот оторвусь на всю катушку!»
Осушив свой бокал одним глотком, Волкодав отставил его в сторону, словно отметая все пути назад, и сказал:
— Ты, Бедуин, пацан конкретный. Сам понимаешь: наши терки должны остаться между нами.
