Дмитрий Манасыпов - Район-55
– Чего?!! – Произнес обалдевший Сапсан. – Каких таких?…
Слышь, военный. – Борис повернулся к нему. – Ты локаторы-то спрячь. Грузи людей на броню и вези в карантинную зону. Понял? А то сам таким станешь. Быстро!
Сапсан открыл было рот, чтобы сказать все, что он думает по поводу всяких там умников. Но тут пискнул коммуникатор, встроенный в экран наглазника, и Сапсан промолчал, поскольку даже по званию стоявший перед ним был на пару звезд больше. Спецназовец хмыкнул и махнул своим, идя к бэтээру.
– Ты на Базу сказал, чтобы их через «мозговарку» пропустили? – Первый, начавший натягивать мешок на Измененного, обернулся к коллеге.
– Ну, уж не впервой. Предупредил, красным кодом. Слышь, Валь, ты представь, а если девчонка выживет? Она же беременная. Елы-палы…
– И не говори. Ладно, давай паковать. Вон уже наши возвращаются. Эх, родимый ты мой, мохнатый, чего ж ты такой тяжелый-то?…
Отправленный к мосту патруль обнаружил только следы от протекторов тольяттинского внедорожника. Да еще отпечатки громадных когтей, которые вели прямо в темную воду.
Егерь гнал машину в сторону одного из дачных поселков, расположенных вокруг Радостного. Поселок, один из самых больших, назывался прямо как конфеты в детстве: Раздолье. Они молчали почти все время, пока ехали. Уже практически добравшись до скопления дачных участков, среди которых был двухэтажный кирпичный дом, доставшийся Егерю по наследству, ему пришлось притормозить и загнать «Ниву» в густой пролесок. Сверху на барраже прошел «крокодил». Теперь Егерь уже начал их бояться. Наташа, молча плакавшая всю дорогу, повернула к нему распухшее лицо с красными глазами:
– И мы… и с нами будет то же самое? Но как же, ведь…
– Успокойся. С нами ничего пока не произошло, слышишь, Наташ?
Она всхлипнула:
– Да слышу я, слышу. Вот только понять не могу. Ну как же так?
– Как, как. Задницей об одно место, вот как.
Егерь глубоко вздохнул, стараясь успокоиться.
Ему тоже было не по себе от того, что он увидел там, на холме. Но что им оставалось?…
***Слава Рычинов, вышедший в отставку в звании майора, был доволен своей жизнью. Все для него складывалось как нельзя лучше.Работу бывшему военному строителю удалось найти очень быстро. Благо и опыт, и образование, и возраст – все подходило. А умение командовать людьми и решать всякие весьма сложные дипломатические вопросы с бюрократами давало только дополнительные плюсы. Став в тридцать восемь заместителем директора крупной строительной компании, Слава считал, что жизнь удалась. Он уже стал задумываться о женитьбе на какой-ни- будь, желательно разведенной и с взрослыми детьми, женщине. Нет, нельзя сказать, что он не любил детей, нет. Просто не хотелось, чтобы дома висели подгузники и стоял несмолкаемый ор. Уж так вот он был устроен. Планы рухнули в одночасье, когда по всем телевизионным каналам начали показывать город, лежащий возле Волги. Тот самый, где прошли пять лет жизни тогда еще капитана Рычинова. Через неделю после первых репортажей, ахов и охов журналюг всех мастей и титулов, после громких заявлений государственных мужей и тихих прогнозов знакомого врача-эпидемиолога Слава запил. Нет, он не скатился в пропасть, после которой запросто можно было оказаться бомжом. Не такой закалки был человек. Но изо дня в день, с переходом на выходные, он начал употреблять все больше и больше. Свадьба не сложилась. А причина была проста…
– Что это, товарищ капитан? Я такое только в кино видел, ох, епта…
– Отставить, Снисаренко. Что ты как первогодок, право слово?
– Извиняюсь, не сдержался. Да-а-а, вырыли мы очередной тоннель для Росрезерва…
– Так, а ну отошли, бойцы! Кому сказал?! Снисаренко, выставь караул. А я к особисту. Но, бля, охеренная штука, я согласен. Ну все, давай будь бдителен тут.
Рычинов пошел по прокопанной экскаватором траншее в сторону строительного городка. Поправил спецовку с надписью «ТрансГаз», думая о том, что сообщать начальству. Официально они работали якобы на прокладке нефтепровода. По сути – так оно и было, поскольку его тянули рядом. По факту
По факту одно из подразделений инженерно-саперных войск РФ, которое само себя величало не иначе как «Росметрострой», расширяло и увеличивало хранилище Росрезерва России. Самое первое, созданное здесь еще в шестидесятых прошлого века, было немного маловато. А если быть более точным – не подходило для хранения законсервированных углеводородных продуктов и прочих производных. Сам городок с ласковым названием Радостный строился изначально именно под данную задачу. Но пришло время, и, применяя все возможные методы конспирации, нужно было расширять площади. Благо стихшие в лихие девяностые нефте- и газодобывающие местные предприятия снова работали на раз-два.
Именно поэтому батальон капитана Рычинова, состоящий исключительно из специалистов-контрактников, находился здесь и рыл траншеи, которые в дальнейшем должны были перейти в тоннели, соединенные с основным старым комплексом. Самый сложный этап работ – создание искусственных каверн и резервуаров – еще был впереди.
И вот сегодня, отваливая очередной пласт земли, экскаваторщик Семенов приостановил работу и вызвал его, своего командира. Потому что под ковшом открылось нечто. Оно было, судя по видимой части, далеко не самых малых габаритов. И еще оно было настолько странного искусственного происхождения, что Слава сразу вспомнил сериал про неугомонного американца, твердившего: «Я хочу верить». Да и было с чего…
Покрытое буроватым глиноземом нечто выпирало выпуклым боком. И был этот бок то ли сварен, то ли склепан настолько хорошо, что казался абсолютно монолитным и целым. Без единого видимого шва, без какой-либо трещины. Материал был похожим на металл, да только металлодетектор на него никак не реагировал.
Тоже еще та ситуация. И данные геологоразведки, и результаты прочих исследований, проведенных Институтом, во всю ивановскую кричали: нет здесь ничего!!! А оно было, вон, так и выпирало зеленоватым, со стальным отливом покрытием. Рычинов вполне представлял себе, что теперь будет. И от этого ему становилось нехорошо.
Да, его ребята ни разу не нарушили всевозможные подписки, которые давали, заключая контракт с Минобороны. Но сегодняшний-то случай, как ни крути, не подпадал под них. И как теперь начнет суетиться и дергать ГБ,можно было себе представить. Слава был, конечно, далек от мысли о том, что к ним применят тот самый способ, которым надежно закрываются любые возможности «слива» информации. Не то на дворе время, «воронки» не катаются. Но мандраж все равно присутствовал, и никуда от него было не деться. Потому капитан Рычинов и оттягивал последние минуты перед свиданием с особистом Сергеем.
Но известно: человек предполагает, а Господь располагает. Когда капитан остановился покурить, особист сам вышел из вагончика, бодро протопал в курилку и присел рядом с Рычиновым. Оба задымили и с глубокомысленным видом начали обычное соревнование: кто больше колец пустит. Выиграл, как обычно, наследник несгибаемого Феликса, хитро улыбнулся и спросил в лоб:
– И чего у тебя, любезный камраден, случилось? Неужели нашел клад адмирала Колчака, который прикопали драпавшие через эти места белочехи? Или чего поинтереснее?
Рычинов покосился на довольно скалившегося чекиста, отметил про себя, что хоть тот и ржет, но глаза у него как у робота-супостата из ремейка «Терминатора», вздохнул и начал рассказ. Много времени он не занял. По окончании особист сорвался с места, да так, что капитан еле успел его догнать. Результат…
Работы, не были прекращены, и даже никто не удалил с территории объекта подразделение Ры- чинова. Так что он оставался до того самого момента, пока обводная траншея не состыковалась с ближайшим отростком системы подземного сообщения объекта Росрезерва «Радостный-1». Хотя, как понимал умница-капитан, рядом с его площадкой появилась еще одна, которую в документах обзывали не иначе как «Радостный-55», а промеж собой ловкие и склизкие парни с глазами пламенных борцов за дело революции называли «зоопарком», «инкубатором» или «зеленкой».
И как-то автоматически потом получилось у Рычинова стать майором, которого, правда, никто не двигал на должность подполковника, а скорее – задвигали подальше от населенных районов страны. Вместе с подчиненными, которых к тому же постарались разбросать кого куда. Увольнялся он из Сибири, подписав напоследок кучу бумаг, суливших ему почти мгновенную смерть в случае, если захочется потрепаться.
В Интернете он нашел нескольких ребят, даже переписывался. Пока…
Пока, около года назад, ему не позвонила жена Снисаренко. Паша умер. Скончался вместе с несколькими друзьями в гараже, распив бутылку водки после работы. А потом случайно Рычинов узнал про смерти еще троих ребят из батальона. И с тех пор прекратил все связи с бывшими сослуживцами.
