Оксана Головина - Сердце зверя (СИ)

Мик прицелился и кинул винтовку вниз, надеясь, что полковник доберется до нее. Ставров приподнялся, и подтянулся к оружию. Он ухватил ее за потертый ремень, пытаясь подняться.

— Я иду! — грохот и разлетевшиеся камни не оставили ему выбора. Мик спрыгнул, чувствуя, как ноги загорелись огнем. Приземлившись, он не удержался, разодранное колено отказывалось слушаться. Он шатко развернулся, задохнувшись от увиденного. Их было не двое. Их было гораздо больше…

— Глупый мальчишка!! — винтовка пальнула, своим последним патроном. Пуля вошла ровно промеж глаз, проклятой твари, и они оба прекрасно понимали, что за этим последует.

— Уходи!!

— Нет! Без вас — нет!! — его рука дрожала, пистолет стал невыразимо тяжелым в этот час.

Они окружили их, переступая через трансформированное тело своего убитого «товарища», рыча и выжидая момента атаки. Их было слишком много, а добычи слишком мало, это заставляло существа издавать громоподобное рычание. Они неистово молотили длинными хвостами, раздирая когтями старые бетонные плиты.

— Сколько? — Ставров едва повернул к нему голову, указывая взглядом на пистолет.

— Как раз, два патрона осталось… — лицо молодого человека исказилось от переполнявших чувств.

— Тогда ты знаешь, что должен сделать, сынок.

— Нет! Нет, нет!.. я убью двоих, пока они отвлекутся, мы успеем… — он, жарко говоря, вытер перепачканное взмокшее лицо, вновь направляя оружие то на одного Волка, то на другого.

— Давай, черт возьми!! Трус!!

Они кинулись разом, отталкивая друг-друга огромными лапами. Мик развернул пистолет, целясь ему в голову. Яркие синие глаза глядели в самую душу. Одними губами, он прошептал:

— Спасибо…

Выстрел гремел и гремел у него в голове… он слышал, как упало бездыханное тело его последнего друга. Не успевшее остыть дуло прижалось к его виску. Снова выстрел… и снова… и снова… почему он слышал их? Почему звук не умолкал? Почему ни одна тварь так и не настигла их?..

Капитан заставил себя разомкнуть глаза. Все они лежали у его ног. Сломанными манекенами, с посеревшими лицами. Места, где вошли пули, все еще дымились.

— Бросьте оружие! Поднимите руки над головой!

Голоса? Люди?.. Только тогда он понял, что так и держал пистолет прижатым к собственному виску, так и не нажав на курок.

Приходя в себя, он уже различал силуэты в черной форме, показавшиеся среди развалин. Он слышал треск раций, он слышал человеческие голоса… они все-таки дошли… они смогли… горький, полный отчаяния крик его разорвал эхом умолкшее здание. Горячая влага застилала зеленые глаза, стекая по измученному лицу, в первый и последний раз, в своей человеческой жизни.

— Покойся с миром…

Мик прижал куртку к лицу, прячась от всего мира. Ханна, оставаясь в стороне, видела, как подергивались его плечи, в беззвучной агонии.

— Столько лет прошло, малыш… когда же ты перестанешь себя терзать?

Придя в себя, молодой человек обернулся в сторону дорожки к дому, но она была пуста.

— Ханна… — он взглянул на свою старую одежду.

Темные пятна складывались в различимый отпечаток его ладони. Он так отчетливо был запечатлен в его памяти, что виделся ему даже сейчас, спустя столькие годы, ярким, алым. То, что тогда привело их в западню, в этот раз могло помочь вывести из нее. Именно на эти пятна он и рассчитывал, искренне надеясь, что Крешнику этого хватит для анализа.

Глава 3 4

Креш с благоговением смотрел на протянутую ему ветхую куртку.

— Брат, где ты откопал эту вещицу? Ей цены нет… — он проворно потянулся к одежде длинной узловатой рукой, но Мик вовремя выхватил форму, едва не разорвав хрупкую ткань.

— Я ее не для твоей извращенной коллекции принес! Где то, что оставила девушка?

Его друг, скорчив обиженную физиономию, полез в свои многочисленные ящички и коробки. Он извлек прядь волос, заботливо уложенную в небольшую коробочку.

— О Боже, Креш! — Мик только скривившись, покачал головой, — мне нужно, чтобы ты провел анализ.

— Не понял?

— Просто сравни ДНК на этой куртке, с волосами, что остались у тебя.

— Зачем?

Он вовсе замучил его своими вопросами. Мик развернулся к нему, сверкая глазами, голос его, рыком раздался в небольшой комнате:

— Делай свое дело, Креш! Пока я окончательно не вышел из себя!

— Походу, ты туда не часто наведываешься… — ученый вырвал одежду из рук друга, и посеменил в свою крошечную лабораторию. Вожделенную прядь, он бережно положил в глубокий карман своей безразмерной рубашки.

— Сколько тебе нужно времени?! — Мик прокричал ему в след, когда тот скрылся, не удосужившись дослушать.

— Уходи! Я свяжусь с тобой, когда закончу! — противный голос раздался, словно из другого света.

— Мне нужно примерное время, Креш! Меня интересуют пятна крови на рукаве.

— Образец даже навскидку потянет не несколько десятков лет! Думаешь все так просто, в моих ограниченных условиях?! Я сказал — уходи!

— Черт тебя дери, Креш… — Мик покинул хижину, не находя себе места. Он так желал этого результата, что не мог сосредоточиться ни на чем.

Крешник уложил одежду на свой стол, и, потянувшись за приборами, глянул на панель на стене. Большим скоплением ярко-зеленых точек, высвечивалась часть карты, отображавшаяся на одном из горевших экранов.

— Мик!! — ученый засеменил обратно, надеясь догнать друга.

— Мик!!!! — стоя на крыльце, он голосил, как на поминках. Птицы снялись с верхних веток, вторя своими голосами его крику.

— На мосту как-то слишком людно!!!!!! — прокашлявшись, Креш решил, что достаточно, и, учитывая слух его товарища, он сделал все, что смог.

— Ты идиот, Креш! — Мик на ходу развернулся, устремляясь к черневшему под небесами мосту. Что могло заставить людей собраться там? Нехорошее предчувствие одолевало его всю дорогу.

Она бежала, из последних сил. Взмокнув до последней нитки, она, задыхаясь, упала на колени под огромной тенью, отбрасываемой высоким мостом. Схватившись руками за высохшую траву, она восстанавливала дыхание. Она уже слышала приближение машин наверху. Оранжевая пыль и ржавчина оседала на ее спине и косах.

— Как… как успеть… как успеть?!.. — ее хриплое дыхание резало горло. Виктория подняла голову, прикрывая глаза, слезящиеся от пыли и солнца. Или от бессилия.

— Поднимайся.

Она повернула голову, пытаясь понять, кто оказался рядом. Она даже не заметила, как он подошел. Высокие ботинки нетерпеливо пинали старую сваю. Мик глянул на нее, неподвижно сидящую на земле, разглядывающую его через завесу спутанных волос.

— Вставай!

— Не могу… — ватные ноги и вправду не слушались ее. Это было странное раздражающее чувство. Она привыкла, к тому, что в ней словно ядерный реактор работал на износ. Похоже, он отработал свой срок.

— Это пройдет.

Он будто читал ее мысли.

— Это просто нервы. Успокойся и вставай. Он не должен увидеть тебя такой.

— Что ты делаешь здесь Волк? — она тяжело поднялась, подхваченная им под руку. Молодой человек, убедившись, что она устоит сама, отпустил ее, отступая на шаг.

— Я не Волк.

— Твои зубы говорят об обратном!

— Твои тоже!

Виктория только сейчас почувствовала, знакомую помеху во рту.

— Я чудовище…

— Как и я, собственно.

Они замолчали, словно впервые видя друг друга. Мик первым очнулся, остановив взгляд на цепи, обмотавшей ее шею.

Сейчас тебе нужно идти. Но ты должна вернуться в Пустошь, как только закончишь. Ты не сойдешь с этого моста, больше никогда. Я помогу, если ты дашь мне слово.

— Я не могу дать тебе его. Я должна сдаться.

— Тебе нельзя возвращаться в город. Я совершенно не понимаю, что происходит, но точно знаю, что ты не должна попасть к этим людям. Ты подвергаешь их смертельной опасности.

— Меня просто расстреляют и все кончится!

— Ты так легко готова умереть?!

— А сколько я еще должна убить, чтобы быть готовой? Троих не достаточно?

Мик замолк, не веря своим ушам.

— Моего друга обвинили вместо меня в том, чего он не совершал. Я должна передать ему прибор, чтобы ни я, никто другой не попытался навредить ему… потом, все должно закончиться.

— Дай мне один шанс. Есть человек, который может попробовать разобраться во всем. Он сейчас этим занимается. Пусть он скажет свое слово.

— А потом?

— Ты сама сделаешь свой выбор.

— Ладно. Ты сказал, что можешь помочь. Я не успею вовремя.

— Я подброшу тебя. Там, наверху есть перегородки, за которые можно ухватиться. Ты поднимешься по ним.

Она подняла голову, глядя на железную конструкцию, о которой говорил Мик.

— Это слишком высоко…