Алекс Орлов - Сфера

«Замерз, жалкий фриз…» — подумал Понан злорадно. Впрочем, он и сам сильно закоченел и не смог сдержать удовлетворенного вздоха, когда они, наконец, оказались в теплой кабине геликоптера.

— Давай, приятель, гони к штабу! — сказал пилоту капитан Двоор, и машина оторвалась от площадки, отчаянно взбивая лопастями разряженный воздух.

На какой-то момент они зависли над пропастью, у которой в темноте не было видно даже дна, и майору Понану показалось, что машина стала неуправляемой. Но вот она скользнула вниз и понеслась навстречу обломкам скал и наваленных горной рекой булыжникам.

У Понана захватило дух, и он прикрыл глаза, не желая, чтобы фризонтал Двоор видел его страх. Но скоро машина выровняла полет и помчалась по ущелью в сторону долины.

Майор посидел с закрытыми глазами еще немного, потом открыл их и, помассировав отошедшее от мороза лицо, сказал:

— Что там у нас по расписанию? Что они будут делать в ближайшее время?

— Сначала встанут на орбиту, потом перейдут в тень луны. А уже затем выберутся на ее открытую сторону.

— А наши наземные действия?

— Пустим танкетку-автомат, ею придется пожертвовать. Зато после залпа энергоресурс артстанции снизится и чувствительность ее систем безопасности ненадолго загрубеет.

— И в это время мы ударим?

— Нет, сэр, это необходимо для начала фазы сближения со станцией.

— То есть мы сожжем танкетку зря? Я полагал, она отвлечет внимание, а в это время ударит десант.

Понан чувствовал себя неловко, этот худышка Дроон все понимал и детали операции ему казались очевидными, а вот потомственный военный майор Понан слегка притормаживал.

— Хорошо, капитан, какая часть операции самая важная в таком случае?

В этот момент геликоптер выскочил на открытое пространство и пилот спросил, какую выбрать траекторию.

— По какой пойдем, сэр? — спросил он, и капитан уставился на майора Понана, ведь он был здесь старшим. А тот снова не знал, что ответить, ведь пока он был заместителем полковника Фемастера, летать по долине ему не приходилось — вся работа ограничивалась штабом.

Для подготовки свержения босса это, конечно, было удобно, но вот для реальной работы в должности свергнутого начальника штабного опыта оказалось маловато.

— Я первый раз на выезде, — признался Понан, хотя капитан Двоор это и так знал. — Какие у нас варианты?

— Можем пойти накоротке, но там близко база противника. Есть вероятность, что где-то в лощине припрятана зенитная установка. Путь вдоль реки выйдет на полчаса дольше, но вероятность сюрпризов минимальна.

— Сейчас мы не можем рисковать, у нас важная операция. Идем вдоль реки.

— Вдоль реки! — продублировал капитан Двоор, и геликоптер заложил левый поворот, туда, где внизу блестела серебристая лента.

— Возвращаясь к разговору, сэр… — напомнил капитан. — Главная фаза — это первоначальный выход в зону видимости средств обнаружения станции.

— То есть из-за луны?

— Так точно. Если станция прозевает этот момент, остальное уже дело техники и выучки нашего отряда.

— Ну, с выучкой у них все в порядке, там каждый боец по цене генерала, я наводил справки.

— Да, сэр.

— А что связисты, они обещали непрерывную связь?

— Дали гарантию в девяносто пять процентов.

— Девяносто пять?! — возмутился майор Понан. — Да что они там себе думают? А если во время этих пяти процентов молчания на орбите что-то случится?

— Я указывал им на это, сэр, но они сказали, что поддержку двух каналов связи им никто не завизирует.

— Да чепуха! Я им все завизирую! Они же находятся у меня в подчинении!..

Двоор вздохнул, но не так заметно, чтобы оскорбить начальника. Ну до чего же эти норзы тупые!

«Может, все дело в росте? Вон, лейтенант Фрумм, хотя и фризонтал, но тоже заметно притормаживает. Очень заметно».

— Они подчиняются нашему штабу лишь в том случае, если распоряжаются собственными ресурсами, сэр. Но когда запрашивают ресурсы вышестоящего сектора, то уже сектор решает, что разрешать, а что нет.

— А кто там в секторе командует связью?

— Бригадный генерал Борн.

— М-да… Ну что же, будем использовать то, что имеется в наличии.

39

Целый день прошел в работе — весь свободный персонал базы занимался строительством забора из готовых быстро возводимых конструкций, которые привезли с собой.

— Все новенькое в маслице! Сколько лет-годов на складе лежали и не требовались, а вот теперь, видишь, пригодились, — сказал старшина Корвакс, проводя по замасленной балке пальцем. — Хорошая смазка, устойчивая.

— Да уж, — согласился Джек, поглядывая на свои ладони, которые были в серо-зеленых пятнах смазки, несмотря на то, что он работал в рукавицах, а потом мыл руки с обезжиривателем.

— Не обращай внимания, за неделю отмоется.

— За неделю?

— Шучу, — улыбнулся старшина, видя на лице Джека испуг. — Ну ладно, пойду кашеваров подгоню, и так ужин на полтора часа задержали из-за этого забора.

— Это правильно, — сказал Джек, глядя на закат сквозь сетку.

Подошел Хирш, а за ним жующий Шойбле.

— Ты тут, часом, не стихи сочиняешь?

— Нет, просто хочу понять, чувствую ли я теперь себя защищенным с этим забором.

— Ну и как?

— Пока не очень.

— Это потому, что ты еще не ужинал, — предположил Шойбле. — Когда человек сыт, он чувствует себя защищенным.

— Я так понимаю, ты на ужин уже не пойдешь? — спросил Джек.

— С чего это? Просто я пробую шпик, хочу отличить вкус того, что с красным перцем, от того, который с черным.

— И как, получается?

— Пока что в процессе…

Шойбле вытер руки об куртку и, подойдя к забору, проверил его на прочность, попробовав раскачать.

— Хорошо стоит, такой только техникой свалить можно. Или перепрыгнуть.

Сзади послышался шум запускающейся турбины, а затем на пост прошагал «гасс», который вместе с зенитными танкетками должен был охранять подходы к базе.

Раньше тяжелые роботы располагались по центру, чтобы оперативно выйти в нужном направлении, но с появлением ограждения у них появилась своя позиция.

— А вы знаете, как меня старшина Корвакс насмешил? — спросил вдруг Шойбле.

— Как? — поинтересовался Джек.

— Я когда в засаду ночью сел на оленей, смотрю, старшина чухает. Подходит ко мне и говорит — ты чего тут делаешь? Я говорю — командование разрешило, готовлюсь подстрелить оленя. А он мне говорит, твои дружки над тобой посмеялись, тут никаких оленей отродясь не бывало. И ушел.

— А ты что же?