Барон ненавидит правила - Евгений Ренгач
— А чем он занимается?
— Так сразу и не скажешь… Он и его Комиссия выполняют важные поручения Императора…
— Важные — это какие?
Волков огляделся по сторонам. Я почувствовал, как он использует сканирующую технику.
Неужели так боится, что Одинцовский или кто-то из его людей может его услышать?
Да уж, напуганный Абсолют — такое нечасто увидишь!
— Расслабьтесь, его здесь нет, — ухмыльнувшись, успокоил я его. — И никто другой нас тоже не подслушивает.
— А, твой редкий Дар! Наслышан! — Волков понимающе кивнул. — А ведь я так и не понял, на что ты способен…
— Давайте по теме! — Разговаривать про свой Дар я был настроен меньше всего. — Что Одинцовский делает для Императора?
— Он своего рода цепной пёс. Всеволод I использует его, когда требуется надавить на кого-то из Благородных, чиновников или, например, купцов. — Волков мне поверил, но на всякий случай всё равно огляделся. — Например, если кто-то из аристократов наглеет и захватывает чужое поместье, то Инспекция Одинцовского приезжает с проверкой. Ну и, конечно, как следует прижимает нарушителя к стенке…
— Теперь ясно, почему Баринов его так не любит! — хмыкнул я. — Уверен, что наглеет он часто!
— Разумеется! Одинцовский частый гость в Академии. — Волков кивнул и, прикончив пакетик с орешками, набросился на изюм. — Ну и, конечно, он всегда находит, к чему придраться!
А интересная у него получается работёнка!
— Как я понимаю, с другими аристократами у него отношения так себе?
— Да они его ненавидят! — Волков усмехнулся, но подавился изюмом и закашлялся. — Но вслух ему никто ничего не скажет. Сам понимаешь, с ним опасно спорить! Тебе, Максим, честно говоря, следовало быть с ним помягче! Теперь он тебя в покое не оставит…
— А я разве был не мягок? — Я искренне удивился. — Да я же сама вежливость!
— Ну, я бы так не сказал… — Волков улыбнулся и одним движением челюстей прикончил весь остававшийся в пакете изюм.
Уж не знаю, чем они ему помогают, но с каждой съеденной вкусняшкой он становился всё спокойнее и увереннее.
Теперь он хотя бы похож на Абсолюта, а не на перепуганного бухгалтера среднего возраста!
На меня изюм и орехи тоже подействовали. Запасы энергии после зачистки следов восстановились, и я снова был полон сил.
Эх, как же я устал чесать языком… Всё, что мне сейчас нужно, — это как следует размяться!
Кстати, тренировка — это действительно хорошая идея.
Но только после того, как во всём разберусь. А у меня к Волкову оставалось несколько вопросов.
— Ланцов действительно занимался тёмной магией?
Волков помрачнел и сжал в кулаке пакет из-под изюма. Полыхнуло пламя, и упаковка сгорела без следа.
Он, кажется, и сам не понял, что только что использовал огненную технику Высшего уровня…
— Это всё наглая ложь! Во всём виноваты его враги. Они оболгали его и испортили ему репутацию! — уверенно произнёс он. — Тёмной магией учитель никогда не занимался!
— Почему тогда его Печати запрещены? — Я чувствовал, что он что-то недоговаривает, и не переставал на него давить.
— Потому что, Максим, учитель был увлечённым человеком. И иногда… — Волков смутился и снова огляделся. — Иногда он немного переходил грань и создавал очень спорные чары. Например, те Воронки, которые ты видел. Или его знаменитые Взрывные Печати. Или…
— Или Деструктивная Печать! — Я припомнил ту штуку, которая так помогла мне против големов на острове Лидера.
— О, ты и её попробовал? — Глаза Волкова сверкнули любопытством. — Однажды учитель показал нам, как она работает… Эффект был грандиозным. Мгновенное нарушение работы любого артефакта!
Он продолжил говорить с таким возбуждением, что я сразу понял — Волков был не просто учеником Ланцова.
Да он его настоящий фанат!
— Кстати, Максим, надеюсь, тебе не покажется грубостью… — Он смутился ещё больше. — Не мог бы ты зарисовать для меня те Печати, которые найдёшь в дневнике? Видишь ли, я помню далеко не всё, а увидеть их не могу…
— Ага, конечно! — Я посмотрел на него как на идиота. — Печать сработает, как только я перенесу её на бумагу. Мало ли какой у неё будет эффект. Кому как, а мне Воронка посреди комнаты не нужна!
— Что? Почему сработает? — Волков удивился, а потом рассмеялся. — Нет, Максим, ничего не случится, если рядом с основной ты начертишь Печать Отмены. Она очень простая и входит в разрешённый перечень.
Носком ботинка он принялся вычерчивать прямо на земле какой-то мудрёный знак.
И почти сразу я почувствовал, как по спине бегут мурашки.
Подслушивающая техника! И, зараза, крайне мощная!
Волков поймал мой взгляд и насторожился.
— Тоже это чувствуешь? — тихо спросил он меня.
— Ага. Какой-то придурок решил нас прощупать!
Волков вгляделся куда-то в пустоту, и я ощутил, что он плетёт чары.
Какая-то дикая смесь из Стихийной, энергетической и ментальной магии.
Такую обыкновенному Одарённому даже на четверть не потянуть. Только обученному Абсолюту.
В этот раз даже такая магия ему ничем не помогла.
Также как и Дар Следопыта.
Кем бы ни был этот человек, своё дело он знал. Мгновенно почувствовав угрозу, он обрубил все энергетические связи.
Дотянуться до него не удалось ни мне, ни Волкову. А если Абсолют и Следопыт не могут что-то сделать, то тут явно замешана магия самого высокого уровня…
— Очень мощная защита, — с уважением кивнул Волков.
Рисковать мы с ним не стали. Он поставил свою защиту, а я, незаметно для него, разместил одну из своих блокирующих Ловушек.
Теперь того, что нас подслушают, можно было не опасаться.
Волков продолжал водить по земле носком ботинка и скоро закончил начатую им Печать Отмены.
Она оказалась совсем несложной. Для того, чтобы её запомнить, мне хватило одного взгляда.
Этим Волков не ограничился и подробно рассказал, для чего эта Печать нужна.
Оказалось, что она была очень толковой. Если научусь быстро её воспроизводить, то в бою она мне точно пригодится!
Пока он говорил, я слушал его вполуха. Мне и без его лекций было о чём подумать.
Значит, Одинцовский специально настроил свои детекторы и артефакторы на поиск Печатей Ланцова. При этом сделал он это, скорее всего, сам, а не по приказу Императора.
Зачем? Это было пока непонятно.
Но у меня возникло стойкое ощущение,
