Ключник - Кирилл Юрьевич Шарапов
— Я пришел познакомиться, — уверенно заявил уродец. — Эстера же ничего не знает тут, хотел предложить помощь, показать дом…
Лина сидела молча, глядя в лживые глаза ублюдка, а тот продолжал врать. Сдерживаться было тяжело, но Белова старалась не показывать своих чувств и задушить гнев, который снова вскипел и требовал выхода.
— Тут она предложила мне пройти в купальню. Бесстыдно, не стесняясь меня, разделась донага и забралась в бадью, потом предложила мне присоединиться. Я отказался, не пристало мне, наследнику рода Вирату, вести себя неподобающе с незнакомой девушкой. Она выскочила из ванной, глаза бешённые, видимо, не потерпела отказа, схватила полотенце, в котором у неё был нож, ударила меня. Я упал, она взгромоздилась на меня, нанесла ещё два удара, так, чтобы я не смог сопротивляться, и пообещала изуродовать. Потом появились вы, наставница, и прекратили этот ужас.
— Заноза, — повернулась она к Лине, — что из этого правда?
— Всё, — с усмешкой произнесла Лина, делая паузу, и графёнок победно заулыбался, — всё, начиная от удара ножом, он действительно был под полотенцем. Дальше ублюдок рассказал всё, как было.
— Заноза, без оскорблений, — повысила голос Зиера. — Рассказывай свою версию.
— Поужинав и выпустив Хима погулять, я забралась в бадью. Тёплая вода меня убаюкала, и я задремала, день был длинным, и я устала. Наверное, поэтому не услышала, как кто-то вошёл. Кроме того, я сказала Щенку, чтобы он забрал грязную посуду. А потом мои волосы намотали на кулак и начали меня топить…
Лицо графёнка побелело, но он удержал маску вежливого ленивого интереса — порода. Лина рассказала всё, как было, в мельчайших деталях, передала диалог, почти дословно. Все находящиеся в помещении смотрели на парня с брезгливостью, словно им под нос кучу свежего дерьма навалили, а они вынуждены нюхать, поскольку почему-то не могут отойти. Лица соучениц Гирона исказились в презрении, во взглядах трёх девушек полыхал пожар ненависти.
— Это ложь, — лениво заявил парень, — оговор.
Зиера бросила на Гирона быстрый злой взгляд, и тот заткнулся.
— Я верю тебе, Заноза, — после довольно долгой паузы произнесла магесса. — Такое выдумать невозможно. Кроме того, Борк поведал мне, что случилось с одной из моих служанок, пока я была в отъезде. Я не поверила ему, уж больно мерзкие вещи он мне рассказал, и собиралась утром допросить девушку под зельем правды, но в этом нет нужды. Как ты посмел? — вперив яростный взгляд в графёнка, звенящим голосом поинтересовалась магичка.
— Они девки безродные, — оскалившись, с презрением выдал Гирон. — Для чего они ещё нужны? Ну, поразвлекся бы я немного, но она же бешённая, она позволила себе напасть на аристократа, причём с оружием. За это по королевским законам положена смерть через четвертование.
Лина слушала и не верила своим ушам, неужели подонок уйдёт от возмездия, и титул его защитит?
И тут произошло то, чего она никак не ожидала. Зиера вскочила, красивое лицо магессы исказилось от гнева, её правую руку окутало фиолетовая дымка. Она взмахнула кистью, словно что-то стряхивала, в направления графёнка, и его голова окуталась фиолетовым облаком. Гирон даже дернуться не успел. Не прошло и секунды, как он забился в припадке, ноги его мотались из стороны в сторону, тело выгибало дугой.
— Не сдержалась, — неожиданно спокойно произнесла Зиера, — подонок. Привык на землях родовых, что выше него и отца его, графа ан Вирата, никого нет, и творил что хотел. А привычка — дело такое, от неё так просто не отказываются, а он тут уже полгода, заскучал.
Лина бросила взгляд на графёнка, фиолетовая дымка уже развеялась, и теперь тот полулежал в кресле с широко распахнутыми глазами, в которых была вселенская пустота, по подбородку на дорогой новенький камзол стекала слюна. Он дышал, но было видно, что разум покинул Гирона навсегда, и что не делай, не вернётся.
Зиера посмотрела на Лину.
— Заноза, мне очень жаль, что подобное произошло. Но я прошу всё, что ты тут увидела, оставить в тайне, остальные не расскажут, слуги под магической клятвой, девушки под другой клятвой, о тайне между наставницей и учениками. И только ты можешь выдать меня…
— От меня никто ничего не узнает, — заверила её Лина, — клянусь честью эстеры.
Зиера кивнула, похоже, ей это было достаточно.
— Хорошо, — прокомментировала магичка и посмотрела на мужчину со шрамом, которого Лине так и не представили. — Нокор, — обратилась она к нему, — убери отсюда это. Завтра возьмёшь карету и пару своих людей и отправишься во владения ан Вирата, доставишь ублюдка графу. Разум его я уничтожила, его никто вернуть не сможет, такое бывает с молодыми магами, очень редко, но бывает, когда они лезут с экспериментами, куда их не просят лезть. Так и объяснишь его папаше.
— Госпожа, — подал голос Нокор, отлипнув от стены и направляясь к креслу с валяющимся в нем конченым дебилом, который уже оклемался и с интересом изучал свои пальцы, — может, слуг отправить в сопровождении Кирса. За пару недель обернуться. Вы нуждаетесь в защите, Ролл погиб не случайно, мне не хотелось бы оставлять вас и поместье без охраны. Два моих человека, что тут останутся, могут не справиться.
— Она защитит и её пес, — Зиера указала на Занозу. — Я её для этого и наняла.
— Что-то сомнительно, — смерив Лину взглядом, не скрывая скепсиса, прокомментировал такое решение Нокор. — Её едва этот сосунок не утопил. Он, конечно, крепыш, но это говорит не в её пользу.
— А ты проверь, — с усмешкой предложила Лина, — на мечах здесь и сейчас.
Она ничем не рисковала, с зачарованным клинком она освоилась и прекрасно себя контролировала, не было больше этого безумного упоением боем, она перестала быть берсерком. Нокор смерил её взглядом, после чего бросил вопросительный взгляд в сторону хозяйки, спрашивая разрешения.
— Я не против, — посмотрев на Занозу, кивнула она, — только без убийства. Хотя знаешь что, Нокор, убей её, если сможешь. Но как только прольётся первая кровь, поединок прекращается.
Лина кивнула, её беспокоил только пистолет за ремнем на спине, он очень сковывал движения, не даст проклятая железяка проделать акробатические трюки, к которым она привыкла, вывалится, и хрен объяснишь, что это такое.
— Госпожа, — вставая, произнесла Лина, — я
