Позывной «Оборотень» - Ерофей Трофимов
Повернувшись к Никите, кот открыл глаза и, широко зевнув, показал ему внушительный набор острейших клыков. Облизнувшись, кот тихо заурчал и, улёгшись на бок, уснул. Чуть улыбнувшись, парень покачал головой и, вздохнув, тихо сказал:
– Судя по твоей реакции, на имя тебе абсолютно наплевать. Раз так, значит, на том и порешим. Будешь Хватом.
От Иркутска до Екатеринбурга они домчались за четыре дня. Никита останавливался, только чтобы поесть и справить нужду. За прошедшие четверо суток он позволил себе только один шестичасовой перерыв на сон. Этого вполне хватило, чтобы восстановить силы. К его удивлению, кот даже не пытался уйти, справляя нужду рядом с машиной и старательно отслеживая каждый шаг Никиты.
Похоже, зверь и вправду соскучился по человеческому обществу. Другого объяснения такого поведения кота у парня просто не было. Переночевав на окраине города и проверив запасы топлива, Никита решил не испытывать судьбу и ехать дальше. Бензина должно было хватить с небольшим запасом. Благо по трассе он двигался с постоянной скоростью, а на памятной заправке успел залить все канистры под завязку. Залив полный бак и передохнув, он объехал город по периметру и стремительно помчался дальше.
Ему нужно было попасть на подмосковную базу, а всё остальное сейчас не имело никакого значения. Краем сознания Никита отмечал, что на дорогах практически не было автомобилей, а сами дороги почти не патрулировались. Но в данное время это его устраивало как нельзя лучше. Объясняться с представителями дорожной полиции, а уж тем более с военными патрулями ему совсем не хотелось.
Для всего окружающего мира он давно уже умер и выходить из небытия, не имея на руках никаких документов, не собирался. К тому же, если вспомнить, что машина у него почти битком набита оружием, то встречаться с силовыми структурами ему было просто нельзя. Подумав над всем этим, Никита пришёл к выводу, что ему очень повезло. Сокращение армии и полиции привело к тому, что в самый опасный момент правительству пришлось в срочном порядке отправлять не передовую все силовые структуры.
В городах оставались только считанные сотни полицейских, с огромным трудом справлявшиеся с наведением порядка. С введением чрезвычайного положения буйным цветом расцвели разбой, грабёж и мародёрство. Так что полиции и военным было просто не до одиночек, тысячами мигрировавших из оккупированных мест в поисках нового дома. В такой ситуации правительству оставалось только пытаться удержать ситуацию под контролем, не допустив открытых волнений и столкновений различных группировок гражданского населения.
Стараясь не отпугнуть капризную птицу удачи, Никита суеверно сплюнул через плечо и решительно прибавил газу. Подняв голову, Хват вопросительно мяукнул и, не дождавшись ответа, снова закрыл глаза. Краем глаза наблюдая за котом, Никита отметил про себя, как уверенно чувствует себя в машине найдёныш, и, пожав плечами, решил не вдаваться в хитросплетения кошачьей психологии и сосредоточился на дороге.
Дорогу до базы он нашёл бы из любой точки страны с закрытыми глазами. Иногда Никите казалось, что вся его жизнь длилась только до того момента, когда его группа покинула базу, отправившись на своё последнее, именно последнее задание. Дальше жизнь закончилась, и началось какое-то странное существование. Скорее, это было похоже на долгий кошмар, длившийся несколько лет подряд.
Задумавшись, парень чуть было не прозевал крутой поворот и, вздрогнув, резко вывернул руль, одновременно нажимая на газ. Широкие шины и полный привод удержали крошку джип на дороге. Выровняв машину, Никита выругался и, тряхнув головой, сбросил скорость. Покосившись на кота, он не смог удержать улыбки. В больших зелёных глазах зверя ясно читался укор, словно Хват всем своим видом пытался сказать: «Машину веди и за дорогой смотри, мыслитель».
– Извини, приятель. Это случайно, – вполголоса проворчал Никита, не сдержав улыбки.
Ему всё больше нравился этот самоуверенный нахальный зверь, считавший весь окружающий мир своей вотчиной. Во всяком случае, ему теперь было с кем поговорить, не беспокоясь, что тебя перебьют или поймут неправильно. Да и доверять ему свои тайны можно было смело. Уж что-что, а молчать этот парень умел здорово.
Добравшись до казахской границы, Никита отыскал несколько брошенных машин и, слив с них всё оставшееся топливо, отправился дальше. Спустя ещё неделю он остановил машину в перелеске и, заглушив двигатель, выбрался на улицу. Задумчиво поглаживая за ухом кота, которого держал на руках, парень смотрел на покосившийся забор из колючей проволоки и, вздохнув, тихо прошептал:
– Как сказал классик, разруха не в клозетах, а в головах. Надеюсь, Хромой Волкодав всё ещё здесь.
Ответом ему послужило тихое урчание. Осторожно опустив кота на землю, Никита отпустил его проветриться и, осмотревшись, решительно направился к старой кривой сосне. Разворошив землю у корней, он с улыбкой откинул крышку металлического ящика и, достав из него старый полевой телефон, воткнул вилку в находившийся тут же разъём.
Несколько раз крутанув короткую ручку вызова, он поднёс трубку к уху и, сдерживая нервную дрожь, принялся дожидаться ответа. Несколько таких точек связи специально были расположены за периметром базы, для экстренного вызова караула или сообщений о ЧП. Стометровая зона отчуждения контролировалась патрулями и часовыми на вышках, но иногда требовалось связаться с начальством срочно.
Именно поэтому ещё в далёкие советские времена такие точки были оборудованы за периметром. И что самое удивительное, они продолжали исправно работать. Впрочем, удивительного тут было мало. Простые как кирпич аппараты, разработанные ещё в середине пятидесятых годов прошлого века, состояли из необходимого минимума частей и работать могли практически в любых условиях.
После минуты сплошного треска и шума из трубки вдруг послышался гудок и решительный, до боли знакомый вопрос:
– Слушаю. Назовите ваш код.
Никита произнёс семь цифр разом осипшим от волнения голосом. Личный код был намертво впечатан в память уже много лет подряд. В трубке послышалось растерянное молчание, после чего последовал ответ:
– Ждите, с вами будут говорить.
Послышалась серия тихих щелчков, после чего растерянный голос произнёс:
– Назовите ваш код и позывной.
Повторив всё те же семь цифр, Никита коротко добавил только одно слово:
– Барс. Я буду говорить только с Хромым Волкодавом.
На том конце провода послышался растерянный вздох и быстрый ответ:
– Второй выход, право сто, третий узел, – после чего абонент отключился.
Убрав телефон, Никита медленно выпрямился и, подобрав крутившегося рядом кота, выдохнул:
– Кажется, нас ещё помнят.
Сев в машину, он запустил мотор и уверенно поехал к указанному месту. Для непосвящённого человека сказанное звучало полным бредом. Ему же было всё предельно ясно. Ему назначили встречу в ста метрах от запасных ворот у третьего узла связи. Это была
