Добрые Люди - Дмитрий Александрович Тихонов
Раненая тварь снова возникла на пороге и шатаясь вломилась в башню. Гариус не стал церемониться, он вытянул руки перед собой и кисти его окутало пламя — изменённый тут же вспыхнул, словно факел и закрутился на месте противно визжа. Я подобрал топор мёртвого разведчика и, зачерпнув ещё толику силы, проделал трюк Мальвика. Клинок мечника явно был непростым, потому как даже усиленный потоком удар топора встретил изрядное сопротивление и лезвие всего лишь застряло в шейных позвонках изменённого, но твари хватило и этого, чтобы замереть навсегда.
Я выскочил из башни и осмотрелся. Стих даже ветер и гнетущее безмолвие повисло в воздухе. Я обошёл башню по кругу, стараясь огибать глубокие сугробы, но никаких следов так и не обнаружил, словно твари появились из пустоты. Вернулся ко входу и бросил взгляд в сторону долины, опасаясь разглядеть там фигуру в жёлтом плаще, но долина была пуста, и лишь лёгкая позёмка стелилась над снежным покровом.
Когда я вернулся в башню, то застал мрачную картину: разведчики складывали погребальный костёр из остатков дров и умерших солдат прямо посреди башни.
— Не прикасайтесь к ним голыми руками, — предупредил чистый.
Мёртвых уложили в центре и мастер Ригго полил тела тягучей жидкостью из флакона, а после покойных подожгли. Вторая тварь тоже полыхнула и теперь три костра освещали башню до самого потолка. Поскольку дверей в проёме больше не было, то образовавшаяся тяга выдувала весь дым на верхний балкон.
Костры прогорели с восходом солнца. Мрачные разведчики, не сговариваясь, принялись собирать пожитки и приматывать снегоступы к ногам. Никто не пытался завести разговор, но меня терзали тревожные мысли. Я уселся рядом с чистым, взял пару снегоступов и спросил:
— Как они смогли подобраться незамеченными?
— Это ты мне скажи, — насупился он. — Ты же был наверху.
— Я никого не видел. Разведчик, что дежурил со мной, тоже. Я специально вышел наружу и обошёл башню. Следов нет!
Мастер Ригго посмотрел на меня, взгляд его был уставшим, и снова опустил голову.
— Все, кто возможно встречался с такими, мертвы. — Он кивнул в сторону кучки обугленных костей у входа. — У нас нет информации на этот счёт.
— Погоди, — нахмурился я. — Больше года у вас тут проблемы с этой нечистью, и ты хочешь сказать ни церковь, ни ордены не заинтересовались этим вопросом?
Он замолчал, так как к нам подошёл один из разведчиков. Оценив мою привязку снегоступов, солдат одобрительно кивнул и ушёл помогать кавалеристам, у которых явно возникли трудности.
— Послушай, — тихо начал чистый. — Если мы сейчас потянем за эту ниточку, то крайним можешь стать ты. Когда выяснилось, что изменённые как-то реагируют на воздействия капеллана, то в дело вступили иные силы. Понимаешь о чём я?
Я понимал. Любое дело, в котором были замешаны Добрые Люди, за лигу разило политикой, а значит тут переплетались влияние, крупные суммы денег, интриги и конечно же проливалась чья-то кровь.
— Ладно, — согласился я. — Эти твари худшее, с чем мы можем столкнуться?
— Я надеюсь на это, — печально ухмыльнулся мастер Ригго.
— Надо торопиться! — Десятник Валло возник на пороге и призывно махал чистому рукой.
Мы вышли наружу и проследовали за командиром разведчиков. Он жестом приказал нам пригнуться, а сам аккуратно выглянул из-за камня. Я повторил его движение, надвинув белый капюшон на голову. На самом дальнем краю долины, там, где начиналась осыпь, двигалась пятёрка людей. Разглядеть их с такого расстояния не представлялось возможным, но этого и не требовалось: ярко-жёлтый плащ одного из путников сложно было спутать с чем-то ещё.
— Что тут у вас? — Гариус на корточках подобрался к камню и выглянул из-за него. — Мать твою! Небо смеётся над нами, право слово!
— Уходим. Быстро! — скомандовал мастер Ригго.
Мы вернулись в башню и разведчики, по приказу десятника, уничтожили остатки провианта, снегоступы и всё, что могло оказаться полезным для преследователей. То, что группа путников во главе с колдуном преследовала нас, сомневаться не приходилось: сложно было представить, чтобы кто-то пошёл в Белый Горы в такую погоду из праздного интереса.
Информация о преследователях придала решимости отряду. Ночное происшествие отошло на второй план. Собралась группа быстро, и мы выдвинулись в сторону ледника по старой схеме — в связке. В снегоступах передвигаться было непривычно, а кому-то даже неудобно, случались падения и тогда нам приходилось вызволять бедолагу из снежного плена. Конечно, это не касалось разведчиков, солдаты передвигались уверенно и задавали приличный темп, но всё же им приходилось задерживаться, пока выручали упавшего.
К полудню мы вышли на ледник и сменили снегоступы на кошки. С набором высоты стала проявляться общая усталость группы, а Тэсс пожаловалась на головные боли — верный признак горной болезни. Снова пошёл снег, и я в последний раз посмотрел в сторону Хранителя, но преследователи так и не объявились. На леднике мы изменили порядок: первым пошёл десятник, затем несколько разведчиков, после костяк нашего отряда, снова разведчики, потом я и Тэсс, а замыкали также разведчики. Вполне обоснованное решение, так как наличие связки не отменяло риска провалиться в трещину, а я сильно сомневался, что кавалеристы имеют представление о том, как выручать угодившего в расщелину. Я и сам был не силён в подобной науке, но при мне всегда был поток, поэтому я поставил Тэсс позади себя: если она сорвётся, я просто удержу её силой мышц.
Снег усиливался и в какой-то момент я понял, что не вижу больше начало и конец группы. Впередиидущий так же порой скрывался из виду, и мне приходилось останавливаться, дожидаться, когда верёвка натянется и только тогда ускорять темп. Я часто оборачивался, следя за тем, чтобы Тэсс не отставала — владеющая заметно сдала и темп её падал, но помочь я ей ничем не мог, разве что поджечь поток и взвалить её на плечо.
Когда я в очередной раз обернулся, то не увидел в образовавшийся просвет замыкающих и замер от изумления: за Тэсс тянулся следом лишь оборванный клочок верёвки. Я стал махать ей руками, потому что перекричать ветер не стоило и
