Шелест (СИ) - Константин Георгиевич Калбанов
— Прибью, паразит, — поднявшись на цыпочки схватила она меня за шею, и начала трясти как грушу.
— Всё, всё, сдаюсь, — вздёрнул я руки вверх, и слабо трепыхаясь в её руках.
— То-то. Смотри у меня, — наконец отпуская меня, произнесла она.
— Лиза, ты бы всё же…
— Пётр Анисимович, хватит искать подвох там, где его нет и близко.
— Хорошо, не буду. Но поход на день рожденья Ганиной вылетел тебе, в смысле мне, в копейку.
— Никогда не думала, что ты скряга.
— Было бы на кого тратиться. А тут целая княжна.
— Надо бы подумать, что ей подарить. Признаться, мне на ум ничего не приходит.
— У Ганиной гости в основе своей были из помещиков, служилых и посадских дворян. Здесь же будет преобладать родовитая знать. Я бы не стал с ними тягаться в значимости подарка.
— Вообще-то, Мария пригласила весь класс и заявила, что подарки дороже одного рубля не примет, а кто решит выделиться, пусть готовится к отказу.
— Так у тебя голова болит над тем, как сделать оригинальный подарок? — догадался я.
— Именно.
— М-да. Вот уж проще было бы подороже, — помял я подбородок.
И я ничуть не лукавил. Деньги для меня и впрямь не проблема. Подумаешь боярские дети. Ну и кто из них сможет позволить себе подарок дороже пятидесяти рублей? Между прочим, серьёзная сумма, ежемесячное жалование подпоручика пятьдесят пять рублей. Я же, над златом не чахну и с лёгкостью могу расстаться с куда большей суммой. Когда есть возможность без труда восполнить свой бюджет, на эти вопросы смотришь просто. А вот с воображением у меня имеются определённые сложности.
— Хотя-а. Не мучайся, Лизок, я придумал. Сделаем подарок один на двоих.
— И что ты придумал?
— Доверься мне. Будет недорого, практично и полагаю ей понравится.
— А мне знать не полагается?
— Конечно полагается…
На первый урок я ещё сходил, пусть и прорисовал всё занятие, устроившись на задней парте. Учитель отнёсся к этому с пониманием, как и в мою детдомовскую бытность. Только там меня не трогали и ставили оценки, лишь за появление на уроках и тихое нахождение на «камчатке». А здесь… Да в общем-то за то же самое. И так же не спрашивали по предмету, ибо чревато выставить себя не в лучшем свете. Там я ни в зуб ногой, зато здесь цитирую учебники и труды учёных с точностью до запятой.
Следующий день не отличался бы ничем особенным, так как инициация одного из воспитанников пусть и значимое событие, тем не менее уже превратившееся в рутину. Однако, князь и княжна нечастые гости в нашем учебном заведении, поэтому с утра поднялась суета, и все носились по двору, дортуарам и учебному корпусу как наскипидаренные.
Марию я видел только мельком, но обратил внимание, что хотя она и держалась молодцом, всё же не могла скрыть охватившего её волнения. Впрочем, могло ли быть иначе. Каким бы серьёзным ни был экзамен, к нему ты хотя бы можешь подготовиться, здесь же от тебя ничего не зависит. И даже хорошая наследственность не может дать стопроцентной гарантии наличия у тебя хорошего потенциала.
Я по обыкновению предпочёл занятие в гимнастическом зале. Это одна из немногих причин моего нахождения в стенах гимназии. Нигде в городе больше не было столь хорошего набора спортивных снарядов. Имелись фехтовальные школы, но там обучали только владению клинком, а из физических занятий лишь всевозможные растяжки. К слову, фехтование здесь неразрывно с занятиями танцами. Ибо считается, что настоящий мастер клинка должен обладать безупречной грацией и плавностью движений.
Появление княжеской четы, инициация Марии, и ажиотаж вокруг этих событий прошли мимо меня. Когда к зале появилась Лиза, я обливался потом, толкая гири. Так взмок, что рубашка облепила рельефное тело, пришедшее на смену подростковой угловатости и договязости. Сестра даже остановилась окидывая меня оценивающим взглядом.
— Э-эх, Петя, достанется же кому-то эта красота, — со вздохом произнесла она.
— Что за разговоры, сестрёнка? — опуская гири, пожурил я.
— Нормальные разговоры. Ты мне брат, но для остальных желанный трофей.
— Я мог бы быть желанным трофеем, Лизок. Не забывай.
— Да ладно. Я тебе как женщина скажу, долг перед родом и будущими детьми конечно велит выйти замуж за обладателя перспективного дара, но это не имеет ничего общего с любовью и желаниями.
— Ли-иза-а.
— Да брось ты. Простецы в моём возрасте уже замуж выходят и детей рожают.
— Созрела, стало быть, — хмыкнул я.
— Да знаю я всё. Лучше скажи, подарок приготовил?
— Не переживай, всё сделал в лучшем виде. Стыдно не будет.
— Не хочешь узнать как прошла инициация?
— Предполагаю, что свечение указало на потенциал восьмого или девятого ранга, — равнодушно пожал я плечами.
— Огневик восьмого.
— Хороший результат для третьего ребёнка.
— Вообще-то не очень. Князь и княжна ещё успеют подняться до двенадцатого и одиннадцатого рангов соответственно.
Ну что тут сказать, права Лиза. С детьми у Долгоруковых как-то не задалось. Даже у старших потенциал не превысил отцовский. Это конечно не приговор, и одарённый ещё может перескочить потолок обозначенный на старте. Однако, как показывает практика, подобные прецеденты довольно редки.
Договорившись с сестрой о встрече на выходе из гимназии, я отправился в мыльню приводить себя в порядок. Волнение уже стихло и гимназисты разбежались по классам. Исключение составил лишь выпускной класс и отпрыски родовитых семей, приглашённые на торжество…
— Здравствуйте, рада что вы пришли, — встретила нас княжна, когда слуга проводил нас в сад.
Столы были накрыты под большими навесами, что позволяло укрыться от жары. Пусть и начало мая, земля ещё отдаёт стылостью, а в тени достаточно прохладно, на солнце припекает изрядно, а потому многие предпочитали держаться под сенью парусины раскрашенной в цвета князя Долгорукова.
— Здравствуйте Мария Ивановна. Позвольте нам с сестрой преподнести вам подарок.
С этими словами я развернул кожаный несессер, в отделениях которого обнаружились шесть метательных ножей, тускло блеснувших воронением, с рукоятями оплетёнными простой кожаной тесьмой. Присутствующие не удержались от любопытства и решили взглянуть на подарок. При этом боярич Тучин самодовольно хмыкнул.
Вообще, настроение у него приподнятое. Насколько я знал он так же обладал потенциалом восьмого ранга, а потому его притязания на руку княжны стали куда менее иллюзорными. Радовался же он тому, что я сел с подарком в лужу. Поскрёбыш? Да ладно! Влюблённый видит соперника в любом мужчине. И уж тем паче в том, кому его избранница благоволит. Ну и потому что именно я оказался на пути злоумышленников, а не он.
— Я же просила подарки не дороже рубля, — вздохнула Мария, явно не
