Темный орден (Оболенский, том 3) - Алекс Хай
— Разумеется, ваше сиятельство, — Дионисий отложил половник и в два прыжка оказался возле дверей в спальню. — Ваши вещи разместили в платяном шкафу. Ботинки начистили, но должен предупредить, что эта обувь несколько тяжеловата для местного старинного паркета. Если позволите, я добуду для вас хорошие комнатные туфли…
Я рассеянно кивал в ответ на его бесконечный поток советов. Судя по всему, Дионисий, дай ему волю, мог болтать без продыху. Распахнув тяжелые створки деревянного шифоньера, я озадаченно уставился на его содержимое.
— Здесь был кто-то до меня и забыл одежду? — бросил я через плечо. — Откуда столько?
Дионисий смущенно кашлянул.
— Это доставили по распоряжению Примы Друзиллы… Это ваша одежда, господин.
Что-то Друзилла начала превращаться в добрую бабушку, которая норовила побаловать любимых внучков гостинцами. И это совершенно не вязалось с моими представлениями о ней. Подкупала меня? Предполагала таким образом заработать шанс выжить?
Разумеется, все, что велела доставить старуха, оказалось очень дорогим и темным, как безлунная ночь в селе. Шили на заказ, но по моим меркам — все же комплекция у меня была нестандартная. Это как раз меня не удивляло: Друзилла была вхожа в дом Оболенских и с легкостью могла добыть образцы одежды или попросту расспросить о мерках слуг.
Несколько костюмов-троек разной степени парадности, еще две «двойки» — очевидно, повседневные. С десяток рубашек… Мне едва удалось найти за всеми этими подарками свое скромное барахло. И все же я выбрал его — оно было менее марким и более практичным.
Дионисий бросился, чтобы помочь мне одеться, но я взглядом остановил его.
— Я что, совсем немощный, по-твоему?
— Э… Разумеется, нет, ваше сиятельство. Но в мои обязанности входит в том числе и помощь с гардеробом…
— Прибереги силы для какого-нибудь важного события, — я наспех натянул белье, брюки из плотной ткани и свитер. На вешалке нашлась и моя любимая кожанка, но на улицу я пока не собирался.
Желудок снова настойчиво обозначил, что вконец оголодал. Я быстро сполоснул руки в уборной — и отметил здоровенную ванну, в которой собирался как следует откиснуть попозже. К тому моменту, как я вернулся к столу, Дионисий закончил накрывать. Я снова оглядел апартаменты. Чего-то не хватало, но оголодавший мозг отказывался шурупить и вспоминать, чего именно.
Первую тарелку гуляша я проглотил, даже не заметив. На второй распробовал, и это было ровно то, что доктор прописал: горячий, острый, в меру густой, но не очень жирный. Дионисий предложил рюмку, но я передумал и отказался. Хватит с меня на сегодня орденского пойла.
Когда передо мной очутилось блюдо с цыпленком, я по привычке, даже не задумываясь, оторвал кусочек белого мяса и сунул руку под стол — подкармливал Алтая вкусностями, когда никто не видел. И вместо привычного мокрого носа мне в ладонь уткнулась… пустота.
— Где мой пес? — я поднял взгляд на Дионисия. — Мать Друзилла сказала, что его оставят в моих покоях. Или ты запер его в чулане, который не посчитал нужным мне показать?
Слуга пристыженно отвел взгляд.
— Дионисий!
— Его… Вашей собаки здесь нет, господин, — наконец выдавил из себя он.
Я вскочил из-за стола, слишком резко отодвинув стул. Тот покачнулся и опрокинулся.
— Где он?! Где Алтай? — Несчастный слуга не успел отшатнуться, когда я оказался возле него и схватил за грудки. — Отвечай!
— На псарне… При дворце есть псарня… Прима приказала отвести его туда.
Внутри меня заклокотала злость. Я не заметил, как в приступе этой слепой, совершенно не свойственной мне ярости не просто тряс бедолагу, но схватил за горло и сжал слишком сильно.
— Какого черта вы меня обманывали?
Дионисий побагровел, его глаза начали вылезать из орбит, но он даже не пытался сопротивляться. Лишь умоляюще глядел на меня, а его руки повисли плетьми.
Господи, что я такое творю?
Испугавшись самого себя, я резко отпустил паренька, и тот, покачнувшись, едва не упал. Пришлось подстраховать.
— Прости, — смущенно проговорил я.
Дионисий зашелся в приступе кашля, ухватился за горло, пытаясь растереть место, где только что была моя хватка.
— Все… Все в порядке, господин. Вы вправе гневаться. Но смею заверить, ваша собака в полном порядке. На псарне великолепные условия. Примоген Вергилий держит здесь своих борзых, подаренных великой княгиней Александрой Федоровной. Свора немаленькая, и места на псарне много…
Я с трудом подавил очередную волну гнева. Так, Хруст, успокойся. Сила и правда начала тебя менять. Мне все это совесм не нравилось. Я всегда был против беспричинного насилия, тем более над маленьким человеком, который не мог дать отпор и всего лишь выполнял приказ грозной начальницы.
— Алтай должен жить со мной, — успокоившись, сказал я. — Это было моим главным условием. Поэтому сейчас мы пойдем на псарню, ты покажешь мне, где его разместил, и я заберу его с собой.
Мысли в голове Дионисия явно метались. Парень побледнел от страха — вероятно, перед Друзиллой. Но старуха-то на что рассчитывала? Понимала же, что я быстро все выясню. Или надеялась, что к этому моменту я уже не вспомню о собаке?
Я быстро поднял опрокинутый стул и направился за ботинками. Пока я затягивал шнурки, слуга неуверенно переминался с ноги на ногу.
— Ваше сиятельство, здесь очень ценная мебель и интерьеры… Полагаю, Прима опасается, что ваш питомец может что-нибудь испортить.
— Это не ее проблемы и не ее дело, — я выпрямился. — Веди на псарню.
— А обед…
— Псарня!
Парень решил больше мне не перечить — понял, что себе дороже. Мы быстро выскользнули в коридор, но на этот раз Дионисий повел меня другой дорогой. Я знал, что в больших дворцах были предусмотрены настоящие тайные ходы для слуг, позволявшие им передвигаться быстро и незаметно. Вот и сейчас лакей открыл неприметную дверь и поманил меня за собой.
— Прима меня убьет…
— Сдается мне, не того ты боишься, — проворчал я.
— И правда, ваше сиятельство, — он закрыл за нами дверь, и мы очутились в узком, не более метра шириной, коридорчике, что уходил к такой же узкой лестнице. — Нам сюда. Так много быстрее.
Я молча кивнул и поспешил за ним. Дионисий едва ли не бежал, но возле лестницы нам пришлось вжаться в стену, чтобы пропустить горничную с мешком белья. Спустившись на нижний этаж, слуга
