Мы вернемся домой - Иар Эльтеррус
Готовая продукция поступала на транспортники, фрегаты и корветы через малые телепорты, производство которых успели наладить на Лейте. Первую партию недавно доставили в Солнечную систему.
В глубине шахт на обратной стороне Луны росли и развивались зерна больших искинов, постепенно формируя будущий системный вычислительный кластер, который будет содержать все до единого земные сайты и инфохранилища — оставлять информационную составляющую в руках врагов было нельзя, они не должны иметь никакой возможности влиять на общество. Пример информационной атаки Запада на Россию в первой реальности говорил сам за себя. Там очень умело поставили все с ног на голову, агрессора объявили жертвой, сделали Россию и русских во всем виноватыми в глазах чуть ли не всего мира. Украинских нацистов, убийц женщин и детей, подонков и насильников, сделали чуть ли не святыми. Так называемых свободных средств массовой информации без контроля искинов остаться не должно, они слишком вредны и работают на тех, кому принадлежать на самом деле.
К счастью, информационную политику заново разрабатывать не требовалось, она была давно разработана и использована в родной реальности. Очень успешно использована! Об этом говорило то, какими чистыми и светлыми вырастили новые поколения. Деструктивные идеи исчезли, словно их никогда не существовало. Одно это говорило об их искусственности. Стоило перестать их поддерживать, заставить умолкнуть их апологетов, как они растворились в тумане. И были начисто забыты. Это придется повторить здесь.
Николаевскую область успели полностью обработать, местный народ удивлялся странному запаху дождика и бурчал что-то про задолбавшую донельзя химию. Знали бы они, от чего спасает их эта «химия», свечку в церкви за здравие благодетелей поставили бы.
За прошедшие дни медкапсула завершила лечение и первичное преобразование Ивана Борисовича Доренко. Когда его забирали, старый учитель был почти в беспамятстве, поэтому сильно удивился, проснувшись в странном овальном устройстве с прозрачной крышкой, сквозь которую виднелся высокий металлический по виду потолок. Однако крышка почти сразу поднялась, и Иван Борисович сел. Оглядевшись, он сразу понял, что не знает, где находится. Это однозначно не больница. Хотя нет, все же больница, запахи соответствующие, но отнюдь не доманевская, знакомая от и до.
Старый учитель смутно помнил, что его навестили какие-то люди, но ему тогда было так больно, что он не мог вспомнить ничего из их разговора, кажется, какой-то молодо выглядящий человек с глазами старика, говорил, что они знакомы, но он этого человека не помнил. Потом девушка сделала Ивану Борисовичу какую-то инъеккцию, и его сознание поплыло. Что было дальше старик не запомнил, вроде бы его куда-то несли. Но кто и куда? Где же он?
— Добрый день! — донесся до учителя женский голос. — Как вы себя чувствуете, уважаемый?
— Здравствуйте! — отозвался Иван Борисович, прикрыв руками пах, поскольку был обнажен.
— Вот, возьмите комбинезон, — протянула ему странного вида одежду миловидная черноволосая девушка с короткой стрижкой. — Меня можете не стесняться, я врач и видела вас во всех видах.
Старый учитель поблагодарил, выбрался из капсулы, подивившись тому, как хорошо себя чувствует, лет двадцать, если не все тридцать так хорошо не бывало, и поспешил одеться. Врач не врач, а все равно неудобно трясти своим дряблым старческим «достоинством» перед красивой девушкой. Комбинезон оказался довольно удобным, хоть и слегка мешковатым. Несколько напрягало отсутствие белья, но, наверное, так было надо по медицинским показаниям.
Одна из стен внезапно стала зеркальной, и Иван Борисович с изумлением принялся изучать себя. Он выглядел лет на сорок с небольшим! У него снова были волосы и зубы, свои зубы, а не надоевшая до смерти искусственная челюсть. Это как так?!.
— Мы не стали омолаживать вас больше, — с улыбкой сообщила врач. — Нежелательно делать это за один сеанс. Лучше сделать перерыв на неделю-другую между сеансами. Да, возможно вы еще не в курсе, но после проведенного преобразования организма вы будете жить молодым и здоровым примерно до восьмисот лет. Если, конечно, не погибнете, что, к сожалению, иногда случается.
— До восьмисот лет?.. — тупо переспросил старый, точнее, уже не совсем старый учитель. — Омоложение?.. Да как же это?.. Кто вы такие?..
— Российская империя, двадцать пятый век от рождества Христова.
Сказанное девушкой было невероятным, неправдоподобным, сказочным, но разом объясняло все. От и до. Люди из будущего! В это мгновение взгляд Ивана Борисовича упал на противоположную стену, на которой был изображен очень странный герб. Красная звезда, а на ее фоне коронованный двуглавый орел, сжимающий в лапах серп и молот. Он даже головой помотал в надежде избавиться от наваждения, ведь такого герба существовать просто не могло, но ничего не изменилось.
— Добрый день! — привлек внимание старого учителя еще чей-то голос.
— Здравствуйте! — обернулся он, за спиной стоял тот самый мужчина, которого он видел еще в доманевской больнице. — Позвольте представиться, Иван Борисович. Я — Шукшин Олег Владимирович, профессор эпидемиологии. Как я уже говорил, в моем прошлом, в двадцать первом веке, мы с вами знали друг друга, и даже, не постесняюсь сказать, были друзьями. Я вас тогда спасти не успел, о чем до сих пор себя корю — мы опоздали буквально на несколько часов, англичане успели вас повесить…
— Англичане? — растерялся старый учитель. — А что они делали на Украине?..
— У нас с две тысячи четвертого по две тысячи тридцать шестой шла третья мировая война, — тяжело вздохнул Олег Владимирович, видно было, что эти воспоминания не доставляют ему радости. — Больше шестидесяти восьми миллионов погибших только в России. И полмиллиарда во всем мире. Мы агрессоров не простили после всего сотворенного на нашей территории, а творили «просвещенные» западники такое, что гитлеровцам и не снилось.
— Не простили?.. — содрогнулся Иван Борисович, осознав, что стояло за этими двумя простыми словами. — И?..
— Все языки мира, кроме русского и китайского, ныне являются забытыми, зато отчества наподобие Джоновича, Эдвардовича и Фрасуазовича вполне обычны, — спокойно ответил профессор. — Да, это культурный геноцид. Причем, убивать мы никого не стали, просто носителям чуждых идей не предоставлялись имперские медицинские услуги, и они прожили обычную человеческую жизнь, мало кто дожил до ста. Также их лишили возможности как-либо влиять на новые поколения, все их ментальные испражнения были доступны только таким же подонкам, как они сами. И мы добились своей цели — вырастили поколения героев, мечтателей и ученых вместо обывателей и потребителей. Смотрите!
На стене, неожиданно превратившейся в экран, потекли кадры. Освоение океанов. Разведка дальнего космоса. Споры молодых ученых.
