Дж. Макинтош - Убей и умри
— Получилось. Один из Пятерки идет к ним. Вопрос в том, смогут ли Лудильщики…
В этот момент Лудильщики, казалось, вдруг поняли, что происходит, и побежали. Они бежали в сторону от лучников, налево, стараясь обойти Альфиан и добраться до Девушки.
— Я не понимаю, — сказала Линн.
— Она им нужна, чтобы выжить. Если она на корабле, то им не страшна смерть. Если же она погибнет, то у них нет никаких шансов на спасение. Никаких.
— Да, да, конечно, — прошептала Линн.
Стрелки, которые сейчас не нуждались в приказах, начали стрелять. Лудильщики стали падать. Их товарищи не обращали ни малейшего внимания ни на упавших, ни на стрелков, прикрываясь щитами, когда могли, бежали к опускающемуся вертолету.
— Они не успеют, — заметил Коттрел с удовольствием. — Им мешают маски.
Затем, вдруг вертолет резко пошел на снижение. Девушка ненавидела его, она его боялась. Он слишком быстро приближался. Он был совсем близко. Ей не пришло в голову, что его послали за ней, что она должна была войти внутрь. Для нее его появление означало нападение.
Перепуганная, имея в своем распоряжении только одно оружие, она направила удар, яростный в своем отчаянии, на пилота, управляющего вертолетом.
И машина рухнула на землю.
Раздирающий, воющий звук взрыва оказался таким же неожиданным для Девушки, как и для всех, кто видел его издалека. Она не собиралась убивать тех, кто в вертолете, они для нее не имели значения. Она нанесла удар по машине так же, как убила бы муху.
Было ясно, что никто не остался в живых в этих обломках, находящихся на расстоянии ста ярдов от нее. Впрочем, ее это не волновало. Она прошла мимо обломков, даже не взглянув на них.
— Если бы вы пришли вовремя, Линн, — сказал Коттрел мрачно, — я бы послал вас с этим вертолетом.
Вдруг события стали развиваться с необычной быстротой. Лудильщики, уже потерявшие четверть своей армии, обошли стрелков и бежали к Девушке.
Коттрел схватил Линн за руку и потащил ее к машине. Генерал что-то закричал им вслед, но машина уже мчалась по неровной дороге.
— Если Лудильщики доберутся до нее первыми, — прокричал Коттрел, — они заберут ее силой. Без нее им грозит смерть, и они это знают.
— Люди в вертолете собрались ее убить.
— Нет. Я хочу взять в плен одного из Пятерки, чтобы вы ее осмотрели. Мне очень хочется поговорить с ней самому.
— С позиции силы, — сказала она зло.
— Если в этом возникнет необходимость. Но наши призывы должны были быть бесстрастными, иначе у нас ничего бы не вышло.
— Удивительно, — сказала Линн. — Эта ведьма виновата во всем, что здесь происходит, во всяком случае, частично. Только что она убила четверых или пятерых человек, а всем она нужна живой.
— Она все еще идет, разве вы не видите?
Машина не была приспособлена к езде по земле. Это было сделано специально. Урожай на Шане был дороже золота, и ни при каких обстоятельствах машины не должны были ездить по полям. Машины и грузовики должны были ездить по специально проложенным дорогам.
Это означало, что, хотя Коттрел и находился в машине, которая могла ехать со скоростью сто миль в час, а Лудильщики бежали, и бег их замедлялся из-за того, что им трудно было дышать через респираторы устаревшей конструкции, он вовсе не был уверен, что доберется до места первым. Ему пришлось ехать, делая бесконечные головокружительные повороты, пока Линн не пришло в голову указать ему на одну из хороших дорог, которая, хотя и не привела бы их непосредственно туда, куда им было надо, выходила на дополнительную дорогу, идущую в более или менее нужном направлении.
— А когда мы туда доберемся, — прокричала Линн, — она и нас уничтожит?
— Нет. Они уже попробовали, помнишь? А теперь посиди тихо. Я хочу кое-что попробовать.
Он попытался освободить свой мозг от посторонних мыслей. Он не знал, получится ли у него это, и понимала ли его женщина. И, все же, он пытался объяснить ей, кто он такой, и что у него нет никаких враждебных намерений по отношению к ней.
Девушка поняла его и шла к нему.
Она поняла теперь, что, возможно, была неправа, когда уничтожила вертолет.
Она знала, что Лудильщики хотят добраться до нее первыми, и знала, почему.
Без нее они пропадут. С самого начала Шестерка, исключительно ради собственной безопасности, знала, что без них переход невозможен. Необходимы были все, но особенно тот, кто находился с ними на месте, объединяя усилия остальных.
Возможно, альфиане это тоже знали, и в настоящих обстоятельствах убить ее — означало бы одержать решительную победу, такую же, как уничтожение корабля с Организатором на борту. И, все же, она шла дальше и дальше, зов Шана не был опасным, так же, как и Коттрел. Она это чувствовала.
Машина добралась до женщины чуть-чуть быстрее, чем Лудильщики. Как только она оказалась внутри, погоня тут же прекратилась. Коттрел увозил ее от Лудильщиков. И некоторые из них, те, кто был поумнее, поняли, что это означает, и бросились к кораблю.
У них теперь почти не было надежды получить новые тела. Они поняли, что должны сделать все, чтобы сохранить старые. Это был их единственный шанс.
Коттрел, который сказал однажды Линн, что он любит всех женщин, старых, толстых и уродливых в том числе, понял, что Девушка довольно-таки сильно поколебала его уверенность в этом. Она не была старой, но он знал многих женщин старше семидесяти лет, которые были гораздо привлекательнее ее. Она была просто отвратительна. Кожа у нее была землистого цвета, волосы спутаны, сама она была толстая и бесформенная — типичная ведьма. И говорила, медленно подбирая слова, скрипучим, неприятным голосом. Правда, частично виной тому была маска на ее лице.
— Вот и ваш шанс, — пробормотала Линн, и он прекрасно понял, что она имеет в виду.
И он повел себя, как надо. Он был единственным, кто сумел увидеть женщину в этой ведьме. И она это поняла.
— Я могла не приходить, — проскрипела она. — Я пришла сама. Помните это. Всегда.
— Я знаю.
— Куда вы меня везете?
— К тем, кто звал вас.
— Женщина. Та, которую мы пытались убить огнем и холодом.
— Да.
Она огляделась, увидела Лудильщиков, без помех бегущих к кораблю, и альфиан, которые связывали лежащих без сознания.
— Вы отпустите некоторых из них?
— Почему бы и нет? Они расскажут о том, что произошло.
Она кивнула.
— Как вас зовут?
— У меня нет имени. Когда перестанет действовать газ?
— Уже почти перестал. Можете снять маску, если хотите.
Она подозрительно посмотрела на лежащих Лудильщиков.
— Они не двигаются.
— Да, они получили большую дозу. Но для нас уже не опасно. Смотрите.
Он и Линн сдернули маски. Воздух был не опасен, хотя и чувствовался какой-то сухой, пряный запах.
Девушка тоже сняла маску. Она оказалась еще уродливее, чем они думали. А голос ее был еще противнее.
Коттрел с усилием старался ни о чем не думать. Он не знал, что она могла понять. Совершенно неожиданно он сказал:
— Эдвина, вы не возражаете?
— Имя Эдвина? Почему?
— Мне кажется, вам подходит. Может быть, я когда-то читал книгу, в которой героиню звали Эдвина.
— Вы имеете в виду, что ведьму звали Эдвина.
— Пусть будет по-вашему.
Они прибыли в Штаб. К ним бежали люди, но Коттрел подал знак Генералу, который немедленно отдал приказ. Им вовсе не надо было, чтобы толпа налетела на Девушку. Все это было слишком важно.
Линн поймала взгляд Коттрела и спросила, не нужна ли она, и должна ли идти с ним.
Коттрел кивнул.
Вера сказала детям:
— Все оставайтесь на своих местах. И ничего не говорите. Пожалуйста. Ради меня.
Они подчинились, хотя у некоторых из них вырвался приглушенный вздох, когда Девушка вошла.
— Это Эдвина, — сказал Коттрел. — Эдвина, Вера…
Девушка посмотрела на детей, сидящих на полу. Они разглядывали ее с явным любопытством, хотя и молча, подчинившись приказу.
Вдруг она резко рассмеялась.
— Понятно, одаренные дети. Едва обученные, но зато много. Я должна была понять. Это одна из причин, по которой я пришла.
— Эдвина… — сказал Коттрел.
— Эдвина, — передразнила она его зло. — Ваш бесполезный зов — неужели вы думали, что он заставит меня прийти? Я пришла по другой причине. Чтобы разрешить эту ситуацию.
Она выхватила длинный кинжал. Линн, к своему огромному изумлению, закрыла собой Коттрела. В дальнейшем она объясняла это автоматическое действие не любовью к Коттрелу, а тем, что он был необходим Шану.
Но кинжал был направлен не против Коттрела. Девушка вонзила его в свое сердце под крики и всхлипывания детей.
Было слишком много потерявших сознание Лудильщиков, чтобы Альфиане, имеющие маски, могли справиться с ними, а тысячи других альфиан, которые могли бы помочь, придут в себя одновременно с Лудильщиками.
