Эдуард Байков - Меч Господень
– Прикончи его поскорее, – недовольно приказал старший.
Второй с оружием наготове осторожно приблизился к отверстию и протиснулся внутрь. Сердце Быкова лихорадочно заколотилось в груди. Он нащупал рукой заостренный осколок оконного стекла, быстро обмотал широкий конец тряпкой, приготовился. Неожиданно где-то внизу, в подвале, куда вели ступеньки, раздался шум, как будто что-то сорвалось. Полицейский дал короткую очередь из автомата. В тот же миг Быков ударом ноги сбил его с ног и, недолго думая, вонзил в шею кусок стекла.
– Эй, приятель, у тебя там все в порядке? Ты прикончил его? – донеслось со стороны улицы.
– Да, – измененным голосом отрывисто бросил Быков и, выскочив наружу, выстрелил «легавому» в голову.
Не издав ни единого звука, тот замертво рухнул на землю. Девушка в ужасе закрыла лицо руками. Быков подскочил к ней, протянул руку:
– Вставай, нужно подальше убраться отсюда.
И, подумав, добавил:
– Я не местный, поэтому плохо ориентируюсь. Отведи меня куда-нибудь в безопасное место.
Девушка повернула к нему свое лицо, испытующе посмотрела в упор.
В глазах у Быкова потемнело. Это была Лариса!!!
– Лариса! – взволнованно воскликнул он.
– Руслан?! – она была удивлена не меньше его.
В замешательстве они уставились друг на друга. Затем, опомнившись, Быков произнес:
– Не верю своим глазам! Но должно быть это судьба, раз я оказался здесь в нужную минуту.
– Я так благодарна тебе, что спас меня от лап этих уродов.
– Почему они привязались к тебе?
Она удивленно взглянула ему прямо в глаза:
– Странный вопрос! Ты же все видел своими глазами. Они хотели изнасиловать меня. Но тут, слава Богу, оказался ты. Еще раз, огромное тебе спасибо!
Она с благодарностью посмотрела на него:
– Пойдем, я знаю, как можно уйти отсюда незамеченными. Но вначале нужно спрятать второй труп.
Быков согласно кивнул головой и без лишних слов оттащил мертвое тело в подвал, прихватив второй автомат.
Девушка повела его какими-то глухими закоулками, извилистыми проходами между развалинами домов и кучами мусора. Один раз им пришлось пробираться по подземному стоку. Наконец, они очутились в более цивилизованном квартале.
– Это мой дом, – она указала на серую пятиэтажку напротив, – спрячь оружие, а то кто-нибудь заметит нас и сообщит в полицию.
Двумя ударами об угол дома Быков отколол приклады, спрятав укороченное оружие под куртку. Его спутница с изумлением посмотрела на него, но ничего не сказала. Они поднялись по грязной лестнице на четвертый этаж, где девушка отперла обитую черным кожзаменителем дверь.
Внутри царили идеальный порядок и чистота.
«Она всегда отличалась аккуратностью», – почему-то уверенно отметил про себя Быков, хотя не мог этого знать, так как ничего не помнил из их с Ларисой отношений.
– Проходи в гостиную. Располагайся.
Быков кивнул и, сняв куртку, направился в комнату. Расположившись в кресле и положив рядом с собой оружие, он принялся ждать. Через несколько минут появилась хозяйка, уже успевшая умыться, привести в порядок прическу и переодеться.
– Ну, а теперь, – обратилась она к гостю, – давай выкладывай, откуда ты взялся, вдруг, ни с того ни с сего?!
– Искал тебя, – ответил он первое, что пришло в голову.
Ее красиво изогнутые брови удивленно приподнялись:
– Искал меня? А ты такой же шутник, каким был раньше.
Быков смутился:
– Знаешь, все последнее время я постоянно думал о тебе.
Перестав улыбаться, он приподнялся и, подойдя к ней, взволнованно воскликнул:
– Лариса, то, что произошло тогда в больнице, было недоразумением, моей ошибкой! Эта проклятая амнезия, которая, кстати сказать, до сих пор мучает меня, она перевернула все мое сознание, поставила там все с ног на голову! Я прошу у тебя прощения за свое глупое и жестокое решение, и я хочу сказать тебе, что… люблю тебя как прежде!
Быков с замиранием сердца ожидал услышать в ответ такие же наполненные страстью и нежностью слова своей возлюбленной, но она лишь безразлично пожала плечами.
– За это время, Руслан, я успела многое понять и простить. Но, увы, нельзя вступить дважды в одну и ту же реку.
Быков словно с размаху налетел на невидимую, но вполне реальную стену. Он ничего не понимал, вернее, все прекрасно понял, но не мог принять это сердцем.
Прервав воцарившуюся неловкую паузу, она очаровательно улыбнулась и обратилась к поникшему Быкову:
– Не бери в голову. Прошлое действительно уже не вернешь, но кое-что можно исправить.
Он резко вскинул голову, с надеждой глядя в ее голубые восхитительные глаза. Некоторое время он смотрел так на нее, чувствуя, как застрявшая в горле горечь обиды уходит куда-то прочь. Он знал, что должен сейчас использовать все свое умение убеждать и все свое красноречие, но сначала нужно было выяснить один мучающий его вопрос.
– Послушай, – вымолвил он, наконец, – дело в том, что со мной опять приключилась амнезия, потеря памяти, и я ничего не помню, начиная с… – и он назвал дату. – А сейчас какой год?
Она назвала год. Быков удивленно присвистнул:
– Ничего себе расклад! А что же произошло с тех пор?
– Ну как же, во всем мире к власти пришла военно-полицейская верхушка. Почти то же самое, как во время Дивова у нас в стране, только, пожалуй, похуже.
«Так, – подумал Быков, – значит, опять фашистско-антихристовое общество».
– И что же? – произнес он вслух.
– Ничего, – она вновь пожала плечами, – кто может, тот еще сопротивляется. Большинство населения сломлено, но есть и такие, кто готов с оружием в руках бороться с этими гадами, как боролись вы в свое время против «черной» власти.
– А ты?
– Я их ненавижу и хочу попасть к подпольщикам, чтобы вместе с ними включиться в настоящую борьбу.
– А как же твои родители?
– Их нет, – на мгновение она нахмурилась, – во время одной из облав они погибли.
– Извини, – мягко произнес Быков, – я не хотел тебя огорчать.
– Да нет, ничего.
Он посмотрел на ее освещенное лучами заходящего солнца нежное лицо, обрамленное светлой копной пышных волос, и сладостное чувство наполнило все его существо, заставив трепетать каждый нерв.
– Лариса, – поспешно обратился он к девушке, пытаясь скрыть охватившее его волнение, – нам нужно обязательно попасть к подпольщикам. Кое-какой опыт партизанской войны у меня имеется, к тому же у повстанцев мы будем в большей безопасности, чем здесь. Да и вообще, я не привык сидеть в бездействии, сложа руки. Ты пошла бы со мной?
Она утвердительно кивнула головой и как-то странно посмотрела на него:
– Наверное, я всегда была готова пойти за тобой, куда бы ты меня ни позвал.
– Лариса, – хрипло промолвил он, – я не знаю, что сказать тебе, но…
Он смолк, почувствовав, что не в состоянии далее говорить, горло у него перехватило. Происходящее с ним не укладывалось у него в голове. Все это было, словно во сне – то, как он очутился здесь, перенесясь во времени на несколько лет вперед, встреча с Ларисой, расправа с полицейскими, неудачное признание в своих чувствах. И все это за какой-то час его жизни. Невероятно! Но это был факт.
Но даже не это волновало его сейчас. Он понял, что теперь Лариса стала ему еще дороже и ближе, и что он без ума от этого нежного, но в то же время обладающего сильным характером создания. Он уже хотел броситься перед ней на колени, только бы она поняла и простила его, как вдруг, сильный стук в дверь заставил их обоих вздрогнуть от неожиданности. Быков напряженно посмотрел на вскочившую Ларису.
– Я не знаю, кто это, – прошептала она, – я никого из своих знакомых сегодня не ждала.
Быков приложил к губам палец в знак молчания и неслышно прокрался в прихожую. Требовательный стук в дверь повторился. Казалось, что дубасили чем-то тяжелым и твердым. Быков глянул в глазок и тут же отпрянул назад. Перед входной дверью на лестничной площадке стояли вооруженные полицейские. Стараясь не шуметь, он возвратился в гостиную.
– Там «легавые», – прошептал он.
– Так, значит, какая-то сволочь увидела все-таки нас и настучала, – Лариса поджала губы, – что же делать? По-моему, выхода у нас нет.
Быков посмотрел на нее и впервые по-настоящему осознал, что значат слова – отдать жизнь за любимого человека. В этот момент он не испытывал страха за себя, желая лишь одного – чтобы его любимая жила.
«Я спасу ее любой ценой», – с яростью решил он.
– В общем так, как только я их прикончу, ты беги наверх, постарайся уйти через чердак. Раз они ломятся так открыто, значит, не ожидают отпора и не продумали оцепить все вокруг.
Он осторожно выглянул в окно.
– На улице тоже никого. Только перед твоим подъездом стоят двое «легавых».
Она с тревогой посмотрела на него:
– Почему я одна, мы вместе уйдем через чердак.
– Хорошо, хорошо. Нужно торопиться. Просто беги наверх, а я пока задержу их здесь, на этаже.
