Николай Коробов - РАГНАРЕК. Первая встреча
Дубов опасливо покосился на стоящую перед ним кружку, принюхался, сморщив нос.
– Как-то странно пахнет.
– Ой, да по тебе все что спиртом не пахнет, то странно.
– Ну, не делай из меня такого уж записного алкаша. Хотя доля истины в твоих словах есть, спирт пахнет привычно и правильно, а этот твой отвар непривычно и странно.
– Да пей ты уже, – скривился Роман, и протянул кружку Кристине, – сама-то пробовала?
– Нет еще, – тряхнула кудряшками Рысь, – правда вкусно?
– Ага.
Она приняла из его рук отвар, сделала маленький глоток, зажмурилась. Нечленораздельное «ММмммм» явно указало, что девчонке напиток пришелся по душе. Глядя на нее, наконец-то решился попробовать этот «чай» и Дубов. Пробурчав в бороду: «Была, не была!», он, выдохнув, сделал несколько больших глотков, сразу ополовинив кружку и вынес вердикт:
– Странная теплая жижа, имеющая странный запах и сладковатый вкус.
– Ценитель, блин, – улыбнулся Роман, – жижа странная… трындец просто. Тебе надо было бы колонку в газете вести, что-то типа «оценка блюд», от народ бы веселил.
Рысь присела рядом с капитаном, и он нежно заключил ее в объятия.
– На, Ром, а то я так весь выпью, – протянула она ему кружку.
– Пей, – улыбнулся Тиграш, – и не слушай этого вредного мужика с бородой.
– Ну, да, конечно, – рассмеялся Дубов, – вредного, ага. А что, ведь на самом деле мутная странно пахнущая жижа, безалкогольная к тому же.
– Алкоголик, – скривилась Рысь, – Ром, а давай его застрелим?
Тигренко честно силился не рассмеяться, но это оказалось выше его сил.
– Суровые у тебя методы кодирования.
– Чего методы? – изогнув бровь, повернула к нему голову Рысь.
– Кодирование, так раньше от алкоголизма лечили. – Пояснил все еще хохочущий Тиграш.
– Ну, вот тебе и на, надо валить от вас, а то еще застрелит меня эта истеричка – произнес Дубов и одним махом допил «чай».
Звуки выстрелов разорвали тишину, разом сорвав веселость с людей. Дубов, рывком поднялся, прислушался к недалекой канонаде, и уверенно произнес:
– В километре от нас, на шесть часов, стволов десять работает, судя по активности, хлестается кто-то серьезный.
Тиграш подхватив автомат поднялся.
– Так, я в разведку. Рысь, это не обсуждается, лагерь свернуть, вещи загрузить в коляску. Сержант, быть готовым, если потребуется гнать мотоцикл на максимальной. Все, я пошел.
Едва он выбрался из оврага, и поднялся на невысокий песчаный холм, как выстрелы смолкли. На дальнем краю поляны, у самой кромки воды, залегло три человека, один из них конвульсивно дергался, судя по всему в агонии. Из осиновой рощи появились нападающие, девять человек. Не таясь они подошли на расстояние в десяток шагов к лежащим. Ветерок донес спокойный голос, фразу было не разобрать, но это и не требовалось, Тиграш и так мог с уверенностью утверждать, что прозвучал короткий приказ к капитуляции. После секундной заминки, раздалось одиночное тявканье автомата и все окончательно смолкло. Раненый дернулся в последний раз и затих. Тигренко еще несколько секунд понаблюдал за происходящим: пленных быстро разоружили, умело скрутили руки за спиной, после чего нападающие, потеряли, показалось к ним интерес. Сбившись в довольно плотную группу, они что-то принялись обсуждать, довольно оживленно, один из них при этом постоянно оборачивался и тыкал пальцем в направление стоящих на коленях пленных. Обычная в принципе картина, люди выяснили силовым методом кто прав, кто виноват. Вмешиваться Тигренко не собирался, к чему лезть в незнакомые разборки. Но от чего-то, обернувшись, зашипел вниз, уверенный, что Дубов услышит:
– Сержант, Рысь, поднимайтесь сюда, и бинокль возьми.
Не прошло и минуты, как рядом с ним улеглась Кристина держащая в руках свой неизменный пистолет-пулемет, глаза ее сверкали нешуточным азартом. Тиграш шикнул на нее, перевел взгляд на Олега. Корявень улегшийся чуть дальше, уставился в бинокль.
– Ничего не понимаю, то ли у меня все еще глюки с позавчерашней попойки, то ли там форменная чертовщина творится. Они их на кол посадить собираются что ли? – Дубов отстранился от бинокля. Оглянулся на сидящего позади капитана, тот перезаряжая автомат, пробурчал:
– Не уверен, не стреляй… глюки… тьфу, думать надо что пьешь… и в каких количествах. Рысь, забери у него бинокль. – Роман и сам видел, что совещавшиеся пришли к какому-то решению, и шестеро из них направились в лес, откуда минутой позже, приволокли два бревна. Хотя с чего Олег сделал свои кровожадные выводы понять не мог. Мало ли для чего можно использовать эти бревна.
Девчонка, хихикнув, ткнула Корявна локтем в бок, и, выхватив бинокль, перекатилась в сторону, едва не врезавшись в Романа.
Олег, потирая ушибленный бок, прокомментировал:
– У рощицы, где проплешина песчаная. У дальней кромки, на фоне зарослей.
Кристина поводила биноклем, выискивая названные ориентиры, замерла вдруг. Дубов понял, что-то не так, слишком напряженно всматривается, произнес:
– Капитан… Роман… – договорить он не успел. Рысь, вскочив, кинулась к мотоциклу, на ходу закидывая ПП за спину. Догнал, когда она уже запрыгнула верхом на старенький Урал, и безрезультатно, но упорно пыталась его завести.
– Ну и куда мы собрались? Рокерша новоявленная, чего машинку ломаешь-то?
Она молчала, лишь закусила губу едва не до крови. Злой колючий взгляд уперся в глаза Дубова, и тот, непроизвольно отпустив ее руку, сделал шаг назад, уж слишком тяжел, слишком пропитан ненавистью. Послышались торопливые шаги, подошел ничего не понимающий Тиграш, спросил:
– Что за балаган? Что за шум, мать вашу!?! Совсем охренели!? Давайте еще парад утройте, а то на нас внимания не обращают. Сержант?
Корявень лишь повел могучими плечами, мотнул головой на Кристину, дескать с нее спрашивай. Роман обернулся к сидящей на мотоцикле, вопросительно приподнял бровь. Он не ругался, не требовал, и это, по-видимому, сыграло главную роль, Рысь сломалась. Плечи ее мелко затряслись, покрытые пылью щеки расчертили влажные дорожки.
– Там наши… пацаны наши… с Первоцвета…
Роман моментально все понял, перехватив автомат, передернул затвор, бросив мимоходом:
– Дубов, с левого фланга, обходишь, Рысь с правого, вместе со мной, и чтобы без инициатив, поняла меня, Рысь? Эй, – он довольно небрежно встряхнул все еще рыдающую девчонку, – Слышишь меня? Или лучше тут останешься?
Кристина размазала слезы по щекам, подняла взгляд на капитана:
– Рома, я все поняла, я буду слушаться, я с тобой пойду.
Они потратили около двадцати минут, для выхода на ударные позиций. Тигренко уже видел, что Дубов занявший удобную ложбинку минут на пять раньше их, готов открыть огонь, но ждет их. Дождался. Наклонившись к уху Кристины, шепнул:
– Рысь, без геройства, работаешь по тем, кто выйдет из зарослей. Без команды не вставать. Ясно?
Девчонка лишь кивнула. Лицо ее было как никогда собранно и серьезно. Тигренко внутренне ухмыльнулся, в былое время, его б под трибунал уже отдали, сколько раз он уже головой рискует, а ведь находится на задании. И тут же отбросил все мысли, оставив в голове легкую пустоту, пора работать, самокритикой можно и в другое время позаниматься, если оно настанет. Щелчок предохранителя показался ему оглушительным, он перевел флажок на стрельбу трипами и плавно выдохнув, потянул спуск. Дубов, видимо звериным чутьем учуяв нужный момент, атаковал вместе с ним. Четверых они положили в первую же секунду, по паре на брата, оставшиеся двое возившиеся до этого с бревнами, залегли и открыли ответный огонь. Воздух над их головами тяжело жужжа вспороли свинцовые шмели. Роман вжал голову в землю, скосил глаза на Рысь, боясь, как бы не вскочила, с испугу бежать куда, но девчонка оставалась спокойной, сосредоточенно наблюдая за густой чащей. Вот, прищурила один глаз, и тут же коротко татакнул ее пистолет, в осинках кто-то протяжно вскрикнул, донесся мат и проклятья. Тиграш позволил себе улыбнуться, вот ведь снайперша, достала кого-то таки. Пленники, оставленные без присмотра, тем временем освободились от пут, это и решило исход стычки. Подобрав оружие убитых, они слаженно ударили в два ствола по залегшим за бревнами автоматчикам с тыла, за секунды превратив их в кровавый фарш. Из осиновой рощи донесся протяжный треск неприцельно выпущенной очереди, и все окончательно стихло. Минут через пять над пляжем разнесся перхающий кашель мотора, мелькнула на мгновение старенькая моторка, вынырнувшая и тут же нырнувшая назад в камыш. Дубов поднялся, покрутил башкой, словно разминая затекшую шею, махнул рукой настороженным, словно зверьки, парням на пляже.
– Все нормально, пацаны, мы свои.
Пацаны на это заверение отреагировали слабо, все так же оставаясь настороже. Один из них, правда, опустил автомат, дулом вниз, крикнул в ответ:
