Андрей Быстров - Лезвие вечности
Таня спрятала кассету с копией записи в карман джинсов, а оригинал вернула в сейф. Отключив аппаратуру, она вышла, захлопнула дверь и спустилась по ступенькам лестницы.
Все ли в компьютерном центре осталось на прежних местах? Может быть, сдвинуты клавиатуры, перепутан порядок папок в сейфе, не там лежит карандаш?..
Таня ахнула, споткнулась… Листы с ее вычислениями ключа Леди Джейн! Она совсем забыла о них.
Бегом возвратившись в компьютерный центр, она схватила листы, скомкала, запихала в карман и огляделась. Придраться вроде теперь не к чему. А если ОНИ уже ждут ее в корпусе номер 2? И тоннель перекрыли? ОНИ схватят ее и отдадут какой-нибудь ужасной машине со множеством шевелящихся щупалец-манипуляторов, оснащенных никелированными скальпелями и сверлами для трепанации черепа.
Таня тряхнула волосами, отгоняя жуткое видение. Нет, все будет гораздо проще: всего лишь выстрел в затылок. Таня им больше не нужна. Они обойдутся и без оставшихся запланированных экспериментов, без месяца, отпущенного ей для жизни.
Как не хочется умирать! Что ж, пусть они обнаружат следы ее пребывания в компьютерном центре и в медицинской лаборатории – только бы не раньше завтрашнего… То есть сегодняшнего утра, не раньше чем появится профессор Колесников.
Вновь оказавшись в подземном коридоре, Таня открыла один из ящиков. Ящик был доверху заполнен желтоватыми брусками взрывчатки, но детонатора Таня там не обнаружила. Наверное, они установлены не в каждом ящике. Быстрее… Время…
Она осматривала ящик за ящиком и наконец отыскала простой и надежный электрический детонатор – к нему змеилось по стене ответвление бронированного кабеля. Девушка осторожно отсоединила взрыватель, взяла с собой и четыре увесистых бруска, похожих на брикеты хозяйственного мыла.
Ее время истекло – она едва успела ворваться к себе в комнату, швырнуть добычу в шкафчик ванной комнаты, раздеться и шмыгнуть под одеяло. Таймер видеомагнитофона щелкнул, телекамеры переключились в режим прямой трансляции.
Сердце Тани бешено колотилось, казалось, оно вот-вот выскочит из груди. Осталась ли ее эскапада незамеченной или ОНИ затеяли какую-то игру? Да стоит ли ломать голову, все выяснится очень скоро…
У Тани появился новый, чрезвычайно опасный враг – усталость. Ее неудержимо клонило в сон. Методами самовнушения она могла отодвинуть, отсрочить потребность организма в сне – но надолго ли?
Она поднялась с постели. Это не насторожит операторов, скучающих у монитора в каком-то из корпусов, – порой Таня просыпалась в четыре, в пять утра, принимала душ, слушала музыку, снова ложилась… Девушка направилась в ванную, открыла воду.
Она вынула из шкафчика взрывчатку и детонатор, извлекла элемент питания микросхемы из-за вентиляционной решетки. Он понадобится при модификации детонатора, но для взрыва его не хватит, зато после простых изменений в электрической цепи с этим справятся батарейки из пульта от телевизора. Нужны провода, с помощью ножа их можно извлечь из телевизионного кабеля, а окончательно она снарядит устройство после прихода Колесникова.
Вернувшись в комнату, Таня оделась и зажгла свет. Затем, беззаботно насвистывая, зарядила магнитофон переписанной в компьютерном центре кассетой, надела наушники и включила воспроизведение. Зная, что за ней наблюдают операторы, она притоптывала ногой в такт воображаемой музыке. Прослушав кассету, Таня сунула ее в карман.
4
Утро и первая половина дня прошли в мучительном ожидании. Тане вовремя подали завтрак, медсестра была приветлива и предупредительна. Но Колесников не приходил, и обычные утренние медицинские процедуры почему-то отменили.
Профессор появился после обеда. Таня тщетно высматривала в его лице признаки озабоченности, беспокойства или гнева. Нет, он был таким, как всегда.
– Как дела, Танюша? Говорят, ты сегодня встала пораньше?
Эта фраза могла ничего не значить, но Таня сразу внутренне напряглась.
– Не спалось, Петр Иванович, музыку послушала. А почему медики не вытряхивали из меня душу?
– Это больше не нужно, – сказал профессор. – Исследования завершены, скоро начнем курс лечения. И, надеюсь, ты будешь здорова.
«Настолько здорова, как может быть здоров только труп», – промелькнуло у Тани. Самое стабильное состояние – пульс не прощупывается, зрачки не расширяются.
– Извините, я сейчас. – Таня сделала движение в сторону ванной комнаты (батарейки лежали в ее кармане).
Профессор понимающе прикрыл глаза с деланно-веселым смущением.
Таня вошла в ванную и прикрыла за собой дверь. Поясом от халата она обвязала свое импровизированное взрывное устройство. Взрывчатку она укрепила на себе, подобно террористу-смертнику. Для этого ей послужили тонкие, но прочные пластиковые ленты, составлявшие занавеску перед ванной. Концы двух оголенных проводов Таня обмотала вокруг большого и указательного пальцев и соединила их, после чего подала на переделанную ранним утром схему питание. Экипированная таким образом, она предстала перед Колесниковым. Профессор воззрился на нее, точно увидел привидение.
– Таня, что это такое?!
– Вы хоть немного разбираетесь во взрывном деле, профессор?
– В чем? Таня, да что…
– Придется прочесть вам краткую лекцию. Вот эта штука у меня на поясе – не мыло, а четыре бруска сверхмощной взрывчатки, которой набиты ваши подвалы. А вот детонатор. Смотрите, какие усовершенствования я внесла в схему. Видите, мои пальцы сомкнуты. Это значит, что по цепи идет электрический ток. Но если я хоть на мгновение разомкну пальцы, чем нарушу контакт между намотанными на них проводами, ток из этой цепи… Смотрите, смотрите! Пойдет сюда и активизирует детонатор. И я, и вы – оба мы превратимся в пыль, а вместе с нами половина «Террариума». Конечно, это произойдет лишь в том случае, если меня, скажем, огреют чем-нибудь по голове или выстрелят в меня из пистолета. Да просто испугают резким движением. Я ведь могу вздрогнуть. Все понятно?
Ошеломленный профессор молча смотрел на девушку.
– Таня, – заговорил он наконец. – Ты, кажется, не понимаешь…
– Замолчите. – Она смерила Колесникова презрительным взглядом. – Ночью я побывала в компьютерном центре. Там я узнала кое-что интересное…
Ее перебил механический голос, раздавшийся из скрытого динамика.
– Профессор, говорит Бета-66. Мы видим и слышим вас. Ситуация анализируется. Рекомендуем вести себя спокойно и выполнять все требования.
– Идиоты, – простонал Колесников. – Сперва прошляпили, теперь дают советы.
– Алло, Бета-66, – сказала Таня. – Хотите, выдам экспресс-анализ? Ваш единственный шанс – напасть на меня молниеносно, так, чтобы перехватить мою руку и не разорвать цепь. Но, во-первых, я училась восточным единоборствам и была прилежной ученицей. Во-вторых, быстрота моей реакции намного превышает скорость реакции любого из вас. Если есть сомнения, обратитесь к медицинскому разделу базы данных проекта «Коршун», а пока заткнитесь и не мешайте. Сыграйте в шахматы…
Ответа не последовало. Таня вновь обратилась к Колесникову:
– Вы уполномочены отдавать распоряжения полковнику Лысенко?
– Кому? – искренне изумился профессор.
– Тьфу… Тогда мне понадобится генерал Курбатов.
– С генералом можно связаться из компьютерного центра.
– Идемте. Помогите мне надеть куртку. Только очень осторожно…
– Учту, – с горечью усмехнулся профессор. – Но от кого прятать твою бомбу? Весь персонал объекта оповещен.
– Не ваше дело! – закричала Таня. – Исполняйте!
– Ладно, успокойся, – проворчал профессор.
– Бета-66, – позвала Таня, облачаясь в куртку с помощью Колесникова, – вы еще не уснули? Не торопитесь докладывать о происходящем генералу Курбатову. Если я что-нибудь заподозрю… Усвоили?
– Вас поняли.
– Умницы. Пошли, профессор!
Колесников вышел первым. Таня направила его в сторону подземных коридоров. Он открыл дверь своим ключом. Они шагали вдоль смертоносных ящиков, профессор лихорадочно размышлял. Проклятие! Не далее как сегодня утром состоялось совещание у Курбатова, обсуждалась текущая фаза проекта, обычные дела. И вот… Но кто такой Лысенко и чего добивается Таня?! И можно ли что-то предпринять?
В компьютерном центре не было ни души. Входная дверь осталась распахнутой настежь. Разбежались, трусы… Впрочем, почему трусы? Разве отойти подальше от эпицентра взрыва – признак трусости?
Профессор вызвал генерала Курбатова по кабельной линии.
– Алексей Дмитриевич…
– Что случилось? – проворчал генерал.
– Прошу тебя немедленно прибыть в «Террариум».
– Там что, пожар?
– Хуже.
По голосу Колесникова генерал понял: действительно хуже.
– Выезжаю.
Потянулись долгие минуты ожидания. Таня, развернув кресло, села спиной к стене – так она одновременно держала под наблюдением и профессора, и входную дверь, и дверь, ведущую в подземелье. Колесников молчал, молчала и Таня. Наконец она негромко проговорила:
