Александр Воробьев - Огненная бездна
– Мда, – хмыкнул влетевший вторым Фаррел, – обстановка совсем как на такшипе. Теснота, и вонь.
Несколько лейтенантов на ближайших к шлюзу койках одарили Фаррела испепеляющими взглядами, но разглядев погоны вошедших, пререкаться не стали. Лишь один из них, самый молодой, и видимо горячий, прошептал что то о пижонах с крупнотоннажников, и злобно фыркнув отвернулся к переборке. Анри выразительно посмотрел на Фаррела, но тоже ничего не сказав, заозирался в поисках доктора. Хибберт нашелся быстро, пристегнувшись, он сидел на одной из коек метрах в пяти от шлюза, и увлеченно разговаривал о чем то с командиром дивизии тактических кораблей.
– Доброй ночи, Джулиус, – подойдя вежливо поздоровался с доктором, Анри, козырнул комдиву. – здравствуйте, сэр.
– Ночи, Анри, – привстал с койки Хиббер насколько позволял ремень. – Не спиться?
– Кофе доктор, все он, проклятый.
Попов вдруг заулыбался, и немного раскрыв клапан койки, извлек из недр одеяла пластиковый цилиндр с торчащей трубочкой.
– Кофе без коньяка грех. Будешь?
– Если только совсем по чуть чуть. – не стал отказываться Анри.
Он поймал брошенную ему фляжку, и ухватив губами трубочку, сделал несколько глотательных движений. И расплылся в улыбке, ощутив знакомый вкус «Вьей Жанно». И сделал не пару глотков, как планировал, а несколько больше. Попов смотрел на него с легкой усмешкой, и Анри, ощутив укол совести, с сожалением оторвался от фляжки.
– Спасибо, сэр.
– Хорош коньячок, а? – подмигнул ему Попов.
– Это арманьяк, сэр. – машинально поправил Анри.
– А все равно, – отмахнулся комдив, – главное что пьется легко. Твой товарищ присоединится? Фаррел помотал головой.
– Извините сэр, много работы, нужна трезвая голова.
– Ну как пожелаешь. В следующий раз захочешь, а больше не предложу, крайняя бутылка осталась.
– Кирк, – уточнил Анри, – это тот самый арманьяк, бутылку которого я забыл в гостинице.
– Тогда тем более! – от полноты чувств Фаррел аж отодвинулся от искусителей. – Как можно пить то, что стоит суточное жалование за глоток!
Первым засмеялся Хибберт, а вскоре к нему присоединился и комдив. Анри ограничился легкой гримасой, что должна была изображать улыбку, а Фаррел и вовсе лишь возмущенно фыркнул. Дождавшись, пока Хибберт отсмеется, Анри спросил.
– Как дела, Джулиус? Тот указал на Попова.
– Вот, господин капитан третьего ранга рассказывает интересные вещи.
– Какие же? – заинтересовался Анри.
Вместо ответа Хибберт снова указал на комдива. Тот отхлебнул еще немного, закрыл колпачок, и спрятав фляжку обратно в постель, пожал плечами.
– Вы слышали о теории «окон контакта»?
Теорию эту Анри слышал. История ее уходила корнями чуть ли не в докосмическую эру, во времена, когда человечество впервые стало задумываться о других мирах.
– Если мне не изменяет склероз, – Анри почесал бровь, – там говориться о том, что каждая цивилизация доступна для контакта ограниченное время. Сначала она не готова принять саму идею существования иных существ, а потом это ее уже не интересует.
– Не совсем так, капитан-лейтенант, – поправил его Попов. – давайте объясню на примере.
– Давайте, согласился Анри.
Боковым зрением он заметил, что на ближайших койках к ним прислушиваются, а кое кто и вовсе стал подбираться поближе. Похоже комдив слыл среди своих людей интересным рассказчиком.
– Лига уже триста лет исследует планеты в других звездных системах. За эти годы наши корабли побывали в двух с половиной тысячах наиболее перспективных систем. В сорока семи мы нашли жизнь, находящуюся на разных уровнях развития. На трех некоторые виды в дальнейшем возможно смогут развить в себе разум. Теоретически, через пару миллионов лет эволюции. Хиббер кивнул, соглашаясь, Анри же недоуменно спросил.
– Это я проходил еще в школе. К чему вы клоните, сэр?
– В сфере радиусом сто световых лет мы не нашли ни одного разумного вида. За триста лет поисков! Ни одного! Это подтверждало правоту теории Лема!
– Кого? – не понял Анри.
– Старинного философа. Авторство теории «окон контакта» приписывают ему. Понимаете, капитан-лейтенант, для возникновения разума требуется миллиарды лет эволюции. От простейших микроорганизмов, до звездного зодчества лежит тьма времен!
Распалясь, Попов что бы не улететь, вынужден был даже ухватиться за верхнюю койку.
– Вот смотрите, есть две планеты, пригодных для возникновения жизни. Обе возле спокойных звезд, в «поясе жизни», где вода в жидком состоянии, и так далее. Анри понимающе склонил голову.
– Предположим. Насколько я помню из школьного курса галактографии, все планеты, где была обнаружена жизнь, находились в «поясе жизни».
– Так вот. Проходит миллиард лет, на одной планете появились первые простейшие микроорганизмы, на второй еще нет. Проходит еще миллиард, на первой жизнь выходит из океанов, на второй появились микроорганизмы. Понимаете?
– Понимаю. – улыбнулся Анри. – Когда на первой цивилизация уже вышла в космос, на второй примитивные твари только только вышли из океана.
– Совершенно верно! – просиял комдив. – К тому времени, как цивилизация второй планеты выйдет в космос, цивилизация первой планеты уже миллиард лет как будет мертва!
– Или, хехе – по своему обычаю хихикнул Хибберт, – уже миллиард лет как уйдет на другие планы бытия.
– Ну или так, – не стал спорить Попов. – В любом случае, эти две цивилизации никогда не пересекутся! Молчавший до сих пор Фаррел вдруг мрачно заметил.
– Как показала практика, две цивилизации все таки пересеклись. Комдив медленно повернулся к говорившему.
– Вот это то и странно. До сих пор считалось, что во всей галактике на данный момент существуют от силы две, ну максимум три цивилизации. И учитывая размеры нашей галактики, они никогда не должны были встретиться!
– А вот встретились. – снова повторил Фаррел. – уровень развития правда не совсем одинаковый.
– Вот тут ты ошибаешься, – горько рассмеялся Попов – Как раз уровень развития практически одинаковый. Что меня и удивляет. Поневоле поверишь в те бредни, что распространяют Смотрящие-на-звезды.
– Господа, давайте не будет о религии – поморщился Хибберт. – Мне, как правоверному, они неприятны.
Вокруг повисло неловкое молчание. Выразительно посмотрев на коммуникатор, Попов извинился.
– А вы знаете, через три часа у нас запланирована проверка дистанционного управления. Моим людям пора отдыхать.
Последнее он явно произнес для сгрудившихся вокруг подчиненных. Те дисциплинированно разлетевшись по всему убежищу стали готовиться ко сну. Поняв намек, Анри отстегнул ремень, и воспарив, поблагодарил комдива.
– Спасибо за «Жанно», сэр! По возвращении на Ганимед проставлюсь вам в ответную.
Еще не закончив фразы, Анри сообразил, что сморозил глупость. Как бы не сложился грядущий бой, возвратиться на Ганимед уже не получиться. Аспайры ни за что не пропустят ни орбитальные станции крупнейшего спутника Солнечной системы, ни поселений на его поверхности. И шансов, что винный погреб бара «У доброго доктора» переживет орбитальную бомбардировку не было никаких. На Титановом клыке, спутнике Каштуры-2, аспайры уничтожили все следы пребывания человека.
Ему не указали на ошибку, но как понял Анри, заметили ее все. Фаррел же и вовсе изменился в лице. Даже не попрощавшись, главный инженер козырнул, и извернувшись в воздухе, быстро полетел к шлюзу. Похоже слова старшего помощника задели больную мозоль. Анри дернулся было догнать его, но почувствовал, как на плечо легла тяжелая рука доктора Хибберта.
– Не стоит, Анри. Дай мужику побыть в одиночестве.
– Да что с ним такое? – Анри наконец решился задать терзавший его вопрос.
– Невеста у него там, на Ганимеде. Врач, специалист по радиологии.
Анри, как раз оттолкнувшийся ногой от пола, замер в замешательстве. Болезненный удар о потолок, заставил его зашипеть, но привел в себя.
– О боже. – Анри с сочувствием посмотрел вслед влетевшему в шлюз Фаррелу. – Почему он молчал?
– Она ради него записалась во флот. Выбила себе вакансию врача на «Авере», это носитель такшипов в Первом Ударном. Прибыла сюда на три дня раньше нас, через неделю должна была отправиться к Иллиону.
– На том транспорте, который развернули к Земле? – понял Анри
– Так точно!. А девочка застряла на Ганимеде. Она не попала в списки эвакуации, ее вообще в тех списках не значилось.
– Боже мой, – повторил Анри. – Бедный Кирк.
На миг поставив себя на место Фаррела, Анри вздрогнул от ужаса. Если бы Марси оказалась на Ганимеде, что чувствовал бы он?! Какую дикую смесь ужаса и безысходности переживает сейчас Фаррел!
– Фаррел отлично держится, но клянусь всеми пророками, один Вседержитель знает, чего ему это стоит.
