Виктор Ночкин - Череп мутанта
– Никита! – позвал он. – Эй, куда делся?
Ответа не было. Выставив перед собой автомат, Хромой подошел к ручью, оглядел рощу, начинавшуюся в нескольких метрах впереди, присел на корточки. Хрустально-чистая вода журчала, завивалась пенными струями вокруг лежащих на дне камней, в ней полоскались длинные травинки, иногда быстро проплывала ветка или желтый лист-кораблик. Если бы не потрескивание кислотной вдовы за кустами – совсем мирная картинка была бы.
– Пригоршня!
Хромой посмотрел вдоль ручья в одну сторону, в другую… И вдруг отчетливо понял: случилось что-то плохое. Чувство ЭТО пронзило его до печенок – пробрало так, что он вздрогнул. Зачерпнул холодной воды, плеснул в лицо, растер по щекам, фыркнул и еще раз крикнул:
– Никита.
Тихо – только ручей журчит. Тепло, пятна света и тени облаков ползут по просеке, солнце то слепит глаза, то тускнеет, скрываясь за прозрачно-серой пеленой, и тогда становится немного прохладнее. Подул ветерок, зашелестела трава. Из лесу вылетела пестрая птичка, села на кочку с другой стороны ручья, вывернув набок голову, покосилась на сталкера черной бусинкой глаза. Взмахнула крыльями – и взмыла в небо.
И здесь, посреди этого безмятежного мирка, только что пропал человек! Да не какой-то задохлик – здоровенный, сильный, молодой мужик. Опытный сталкер… куда опытнее, между прочим, Хромого, который в глубине Зоны раньше и не бывал никогда. Что теперь делать?
Двигаясь осторожно и не опуская оружия, он обошел всю просеку. С востока ручей извилисто уходил в лесной сумрак, на западе, весело журча, стекал по камням, образуя водопадик, за которым раскинулась большая лужа. И никаких следов – то есть вообще никаких. Да Хромой не очень-то и умел их выискивать… Но он точно знал: здесь никто не дрался, трава не смята катавшимися по ней телами, крови нет, гильз тоже. С момента, когда Пригоршня крикнул: «Тут ручей», до того, как Хромой выбрался к просеке, прошло около минуты. Никаких выстрелов, криков, тяжелого дыхания, звуков борьбы… И за это время Зона сожрала, вобрала в себя, растворила человека!
Хромой растерянно топтался на одном месте, не понимая, как поступить дальше. Вернулся к рюкзакам, открыл тот, что принадлежал Пригоршне, надеясь найти хоть какую-то зацепку… И ничего не нашел.
Кроме ПДА – не Дантиста, а Никиты. Включил его, некоторое время бессмысленно пялился на разгоревшуюся карту, затем стал проверять заметки, благо беспечный Пригоршня свою машинку не запаролил.
И наткнулся на сообщение от Химика: «Я вернулся. С Сорняком уладил. Ты где?»
Проверил время приема – совсем недавно, они как раз к ручью подходили… Что это значит? Ага, Пригоршня спецом не отвечал напарнику, а то Химик бы запретил переться к этому ручью, где «бабы бегают», и дальше к холму, за которым артефакты. Пригоршня рассчитывал быстро смотаться, до того как Химик начнет всерьез беспокоиться по поводу отсутствующего на месте встречи напарника.
ПДА был включен на вибрацию, Хромой щелкнул кнопкой звукового сигнала, и машинка почти сразу запищала в руке – он чуть ее от неожиданности не выпустил. На экране вылезло новое сообщение от Химика, пришедшее только что: «Пригоршня. где ты? Я на месте, жду». И тогда Хромой заколотил пальцами по клавишам.
* * *– «Малыша» я в лагере Коваля оставил. – Химик склонился над раскрытым рюкзаком. – Говоришь, машинка Дантиста у Никиты была, когда он исчез?
Хромой кивнул:
– Но я хорошо помню, что там написано было. «Триста метров к северу от лощины…» Это мы давно прошли. «Квадрат Б-2, три березы, средняя – кривая» – тоже прошли. «Дальше прямо на север, до ручья, где бабы бегают». Какие ещё бабы?… Потом: «Северо-запад, ориентиром узкий холм, не сворачивать, потому что вокруг аномальные поля. За холмом артефакты: «душа», «кристалл», еще какие-то». Дантист насчитал их около десятка, а то и больше…
– Так чего ж не взял? – скривился Химик.
– А может, у него тогда контейнера подходящего не было, на много ячеек. Не знаю я. Этот Дантист вообще придурочный был, кто его разберет? Короче, сейчас мы возле ручья.
Химик присел на корточки. Был он хмур и очень недоволен происходящим. Примчавшись и услышав рассказ Хромого, он несколько раз обошел просеку, едва ли не обнюхал берег ручья и после долго вглядывался в лужу за водопадиком в западной стороне.
– Бабы, а?
Хромому ничего не оставалось, кроме как пожать плечами.
– Вот потому-то Никита сюда и ломанулся, – добавил Химик. – Блин, я его из-за бабы у Сорняка отмазывал, а этот… – Он не хотел ругать напарника при Хромом, но ясно было – наедине Никите влетит от партнера.
– И еще чтоб перед тобой хабаром похвастаться, когда ты вернешься. Мол, он тоже крутой…
Давно перевалило за полдень, солнце сползало к кронам деревьев на западной стороне просеки, тени удлинились. Химик выпрямился, повел плечами. Он пришел не налегке: принёс М-16, гранаты, веревку с карабином, еду и боеприпасы в рюкзаке, какие-то артефакты в контейнере на ремне, бинокль…
– В общем, вы два молодых идиота, – заговорил он ровным голосом, – увидели идиотскую надпись на ПДА третьего идиота и решили прошвырнуться, собрать артефактиков. Так?
– Ну… типа того, – вздохнул Хромой.
– Без нормальной походной снаряги, без еды, никому ничего не сказав, рискуя, что ПДА в любой момент отрубится, если в ионизированное облако войдете…
– Так ведь идти-то пару километров всего. Какое тут облако?
– …и это не у Периметра – это за Дикими территориями, близко к Рыжему лесу, в глубине Зоны, где каждый километр за десять считается! Ну, напарнику я уже не удивляюсь, даже если он на химере вздумает жениться. Он про баб услышал, и у него шарик за ролик закатился. Но ты-то, Хромой? Тебя ж я знал как рассудительного мужика. Ты-то чего, а?
– Да меня Пригоршня уболтал! – Хромой в сердцах пнул ногой рюкзак упомянутого гражданина. – Аргументированно, блин. - Химик удивился:
– Это как же? Пригоршня собственную портянку аргументированно убедить не может, не такое у него воспитание, то есть интеллект…
– Он сказал: Шаман отомстить захочет, потому что я его опустил прилюдно и награду получил, на которую он рассчитывал. Подстережет по дороге и… А вы, мол, меня подвезете на своей мегателеге, когда ты приедешь… – Хромой говорил растерянно. Когда они с Пригоршней решились на вылазку, все было простым и ясным, а теперь, под сердитым взглядом Химика, он сам себе показался конченым кретином. – Вообще, я хотел с тобой потолковать, у меня странные артефакты, нужен совет. Хотел обсудить. Мы думали: как раз успеем смотаться и…
– Ясно. – Химик перешагнул через ручей. Став спиной к Хромому, вгляделся в рощу впереди, поразмыслил и наконец заговорил: – В общем, все это как-то связано, тут понятно. Исчезновение Пригоршни и эта запись на ПДА Дантиста. Но здесь Пригоршни нет, под землю он провалиться не мог, ручей такую тушу тоже не унесет. Значит, идем к тому месту, которое Дантист указал. Другого выхода я не вижу. Ты видишь?
Хромой покачал головой.
– Тогда бери оружие, фляжку с водой, ПДА. Рюкзаки ваши снеси к тому дубу, положи между корнями, листьями закидай. Повезет – их никто не найдет и звери не разорвут. Не повезет – останешься без награды за то, что Дантиста вычислил, сам виноват, не фиг было моего гения слушать. Давай шевели копытами, спешить надо.
* * *
Пока Хромой выгружал из рюкзака поклажу, которую собирался взять с собой, Химик помалкивал, но глядел очень многозначительно, так что хотелось поторопиться. Хромой распихал по карманам запасные обоймы и магазины, прихватил аптечку и контейнер. Потом сунул рюкзаки под корневище дуба, присыпал ветвями и листвой. Вздохнул и повернулся к Химику.
– Ну, готов? – Тот смерил Хромого хмурым взглядом. – Идем.
За ручьем аномалий было меньше, но ПДА Хромого то и дело попискивал. Химик морщился и наконец сказал:
– Отключи звук. Здесь нужно тихо – это тебе не у Периметра околачиваться. Ну-ка, повтори, где там у вас бабы бегают?
– У ручья.
– Мы сейчас у ручья. Я никого не вижу. Наверно, Пригоршня всех баб за собой увел… Ладно.
Химик еще раз осмотрелся и двинул в глубь леса. Хромой плелся следом, разглядывая едва заметную тропку, которую спутник увидел чуть раньше, пока Хромой прятал снарягу. Так, не тропа, а пустая формальность – тот, кто проложил ее, явно не отличался крупными габаритами и не слишком натоптал, но все же полоса примятой травы отчетливо выделялась между деревьями. Погода начала портиться, налетел ветер, стал шевелить кроны, лес наполнился шорохом. Химик осторожно продвигался по тропке, надолго замирал, глядя вперед. Хромой шел в десятке шагов позади. Интуиция подсказывала, что там, где исчез Пригоршня, может произойти любая пакость, но органы чувств помалкивали.
