Олег Верещагин - Там, где мы служили
— Как… надругались? — Джек неверяще и с трудом выговорил это слово.
— Хорошо, что ты этого не понимаешь… — Бабушка Мэл не стала ничего объяснять. — А нас, девочек, таскали за собой почти полгода. И я смогла бежать. А потом смогла выжить. А теперь у меня есть моя семья и мой дом.
Джек помолчал полминуты. Тучи клубились наверху, зелень вокруг казалась в их темном движении грозной, черной… Потом юноша встал на колено, взял правую руку старушки и прижал к своей щеке.
— Полно глупостей! — легко засмеялась бабушка Мэл. — Вставай-ка, молодой человек, и пойдем в дом.
6
Самое странное было в том, что Фильги восприняли появление Джека с истинно английским хладнокровием. Так, словно Джек бывал тут уже неоднократно и является хорошим знакомым, если не другом семьи.
Первым явился Кэс Фильги — дед Стеллы. Если честно, Джек удивился — в дом вошел рослый, прямой, стройный мужчина в линялых джинсах, старой рубахе — и пожал руку юноше так, что тот с трудом удержался от ойканья. Если бы не резкие морщины на обветренном лице и не седые — совершенно не поредевшие! — волосы, Джек решил бы, что это отец Стеллы, а не дед!
От Мелиссы не укрылось, как изумленно Джек смотрел на ее мужа. Улыбаясь, она взяла Кэса под руку и ласково взглянула на него:
— Вот такой он, мой Кэссиди, — гордо сказала она. — И всегда он был таким. Мы с ним познакомились не в очень-то доброе время, но я тогда была куда красивей, чем сейчас, а вот он ничуть не изменился!
— Мелисса… — Кэс чуть смущенно улыбнулся.
— Я правду говорю! — воинственно вскинула голову старушка. — Помнишь, Кэс, как на наш фургон напали три тараноноса…[76]
— Я помню, как разворотил себе тогда морду, — проворчал старик.
— Мистер Фильги!
— Миссис Фильги! Ну хорошо, лицо… Короче, — старик обернулся к Джеку, — ты представляешь, как красиво я тогда выглядел — и какое мужество ей потребовалось, чтобы меня поцеловать…
— И какое — чтобы выносить следующие полвека, — ласково притронулась к его локтю бабушка Мэл.
— Ты, говорят, — Кэссиди подмигнул, — тоже неплохо дерешься? Когда мне это сказали, я не очень-то поверил. Прямо скажу, парень, твое поколение растет, считай, в тепличных условиях… — И неожиданно быстрым и точным движением он ударил Джека в грудь с левой.
— Ох! — Юноша машинально ушел в сторону, прикрывшись предплечьем, а Кэссиди захохотал и хлопнул его по спине.
— Ого! Ну, ты и правда неплох… Вино пьешь? У нас домашнее…
— Да я вообще-то нет… — замялся Джек, и Кэссиди кивнул:
— Правильно. Вот я, например, в жизни не ругаюсь, черт бы все побрал! А как выпью — поверишь?! — забираюсь в подвал и в вытяжное окно пою похабные песни!..
Короче говоря, Джек вскоре чувствовал себя абсолютно как дома. Он немного побаивался встречи с отцом Стеллы, но выяснилось, что тот в рейде, и вопрос сам собой отпал.
Том и Тэд — братья Стеллы — явились вместе с их матерью, Беатрис. И практически не спускали глаз с Джека — в смысле мальчишки. Да еще и нахально улыбались при этом, ну, как обычно, и Джек буквально прочел на их лицах восторженный вопль: «Жени-их!!!»
Стелла, как назло, явилась уже в темноте — последней.
* * *После обеда Джек вышел на открытую веранду в сад. Навалившись на перила, он без особенных мыслей всматривался в прохладную, с густым запахом каких-то цветов темноту, кое-где прорезанную светом из окон. Ему было сейчас очень хорошо и спокойно, словно он гостил у самых лучших друзей, может быть, даже близкой родни.
На протяжении всего обеда Стелла мало с ним разговаривала. Пришлось отвечать на бесчисленные вопросы родственников, выслушивать их суждения на самые разные темы и высказывать свои. Стелла же лишь спросила, на какой срок у Джека увольнительная. Он ответил, она кивнула. Все…
Шаги были совсем неслышные, но Джек уловил их и обернулся. Стелла, подойдя, оперлась о перила. Свет из открытой двери зажег в ее волосах бронзовую россыпь искр. Девушка задумчиво накручивала на палец густой локон.
— Там они лежат, — внезапно сказала она, кивнув в темноту сада.
Джек кивнул:
— Брат и твой… друг? Бабушка мне показывала.
Стелла помолчала, спросила:
— Ты в самом деле хочешь научиться ездить верхом?
— Конечно, — тут же ляпнул Джек.
— Ну так пошли, — пригласила Стелла.
— Что? Сейчас? — удивленно пробормотал Джек.
— А почему нет? Идем?
— Ну-у… пошли. А я шею не сломаю?
— Пойдем! — Стелла, засмеявшись, подцепила его за рукав формы. — Не трусь, солдат!
— Да я и не трушу, — ответил Джек неуверенно, послушно шагая следом…
Видно было, что коней Стелла очень любит, и те отвечают девушке тем же: конюшня встретила ее пофыркиванием, постукиванием и тихим храпом. Стелла зажгла свет, Джек увидел сухое, чистое длинное помещение, где по обеим сторонам от неширокого прохода стояли в загородках с десяток разных лошадей совершенно незнакомых пород. Своего знакомого — Уинда, коня Стеллы — Джек, впрочем, узнал раньше, чем хозяйка подошла и погладила животное.
Джек остановился у дверей, рассматривая развешанную на стенах сбрую и самих коней.
— Выбирай. — Стелла широким щедрым жестом указала вокруг.
— Мм? — Джек переступил с ноги на ногу.
— Ну, пройдись и выбери.
— Да? Сейчас. — Джек двинулся проходом, стараясь держаться точно посередине. Серый конь потянулся к плечу юноши, и тот поспешно отскочил, врезавшись другим плечом в дверь напротив.
Стелла звонко расхохоталась, глядя, как Джек, покраснев до корней волос, потирает плечо, бросая свирепые взгляды на серого.
— Не бойся, они это чувствуют!
— Думаю, это нетрудно, — пробормотал Джек. — Ну вот пусть этот серый мой и будет. Как его зовут?
— На дверце есть табличка. — Стелла привалилась к заборчику. Уинд перевесил голову на плечо девушки, и она рассеянно почесывала ему надглазье, наблюдая за манипуляциями Джека.
Серый оказался Сником.
— Почему такое имя? — удивился юноша.
— Он, когда еще был жеребенком, всегда встречал любого, кто входил в конюшню, а потом провожал мимо клетей с таким видом, словно все про всех знает,[77] — пояснила Стелла. — Так что, берешь его?
— Пожалуй, — кивнул Джек. — А что с ним делать? Я никогда сбрую для верховой езды не использовал.
— Смотри. — Девушка подошла к стене. — Вот она, сбруя. Вот удила. Делай, как я… Вот эта штука называется трензель, ее вставляют в рот… оп!
— М-м… — Джек пытался засунуть железку на ремнях и кольцах в рот коню, но Сник с абсолютным равнодушием стоял, сжав зубы. — Стелла… по-моему, он не хочет.
— Ерунда, он дурит. Зажми ему ноздри.
— Вот так? — Джек неуверенно выполнил совет, и Сник открыл рот с таким видом, словно говорил: «Ох и утомил ты меня, приятель!» — А дальше?
— Дальше вот эту бляшку — в центр лба, а ремни — за уши… так… — Она следила за действиями Джека. — Застегни пряжку… вот… Теперь можно вести, можно править. Так. Вот то седло — его. И потник тоже. Тащи сюда.
— Это туда входить придется?! — Джек бухнул седло на заборчик. — Он же меня расплющит, если захочет.
— Он не захочет, — улыбнулась Стелла. — Хотя и может. Он весит больше ста стонов.[78]
— Сколько?! — охнул Джек. — О небо, а я еще не написал завещания…
— Вперед, солдат! — Стелла шутливо, но крепко подтолкнула его в плечо.
Джек мысленно попрощался с белым светом и, держа перед собой потник, вошел внутрь.
В первую секунду он ничего не соображал от самого настоящего испуга. Но потом увидел, что конь не проявляет к нему никакой враждебности. Рядом был теплый, странно пахнущий бок, поблескивающий атласом в свете ламп, и Джек, помедлив, положил на него ладонь.
Бум. Бум. Бум. В ладонь юноши отдалось размеренное, сильное биение здорового, мощного сердца. Джек, осмелев, провел рукой по боку и положил на конскую спину потник.
— Как следует его отряхни и разгладь, — инструктировала Стелла. — Если там окажется сор или щепочка, конь взбесится. А складка сотрет ему спину. Давай! Так… Теперь — седло… это ты задом наперед… угу. Затяни подпругу… вон ремень с пряжкой болтается внизу.
— Затянул, — сообщил Джек.
— Да? А теперь дай ему коленом в брюхо и затяни еще.
— Коленом в брюхо?
— Ну да, — терпеливо пояснила Стелла. — Они хитрят, когда чувствуют, что их седлает новичок, надуваются, а потом подпруга болтается, как… черт-те что.
Джек перетянул подпругу и с некоторым удивлением посмотрел на дело рук своих. Стелла тоже закончила седловку и скомандовала:
— Выводим, пошли.
Не веря в то, что эта живая махина сдвинется с места, Джек потянул узду… и услышал, как мягко застучали копыта за его спиной. Юноша опасался, что Снику взбредет в голову укусить его — шотландские пони кусались частенько — или ударить его передними копытами, но конь шагал за ним совершенно спокойно.
