Владимир Поселягин - Ганфайтер (СИ)

'А я думал, что такое могли сотворить только индейцы, стрелы, скальпы, все поголовно вырезаны, а тут вон оно как, м — да', — подумал я, приняв информацию к сведенью.

— Вы мне позже всё расскажите, хорошо? А пока я обратно поеду, нужно успеть до темноты.

Сбросив на траву сумки, у небольшого озерка шириной метров пять на три, которое образовал родник. Немного поколебавшись, я отдал им и 'кольт', оставив себе только нож, спросив, умеют ли они им пользоваться, оказалось, умели обе:

— Мой отец и братья были охотниками, так что мы обе стрелять умеем, — сказала старшая и, повертев в руках револьвер, с натугой взвела курок.

— Ну и хорошо, мне спокойней будет, только одна просьба, стреляйте без колебаний, бывает момент, что решают только секунды, так что если будете колебаться, то в прерии может оказаться на две могилы больше, так что… думайте.

Я показал, где утварь и съестные припасы в сумке, после чего вскочив в седло, поскакал к повозкам пора выполнять обещание, данное осиротевшим девушкам.

Земля была просто замечательная, железная лопата, найденная мною в одной из повозок, хоть и имела полуобгоревшую укоротившуюся ручку, но так было даже удобнее. Откинув очередной пласт земли, я шейным платком вытер лицо, шею и немного отдохнув, снова возобновил копание.

Погибших, в семье девушек было шестеро, это родители и четверо парней, возрастом от двадцати до двенадцати лет, их я подтащил к яме, которую начали копать девушки найденными палками, а я расчистил и углубил. Вздохнув, я осмотрел котлован, который вырыл за час и, взявшись за край, попытался выбраться, как услышал щелчок взводимого курка и шелест травы под чьими‑то ногами.

Обернувшись, я увидел мужчину лет сорока, который стоял метрах в десяти от меня, держа в руках револьвер, второй остался в низко висящей набедренной кобуре, очень похожих на те, что я видел в фильмах. Мужик внимательно разглядывал меня, стоящего неподвижно. После чего скосившись на закрытую кобуру, которая вместе с поясом лежала на расстояние вытянутой руки, и чуть приподняв губу, скрытую жёсткой щёткой усов и показал желтоватые зубы в усмешке, однако глаза его остались такими же как у змей, холодными, у меня даже дрожь пробежалась от его взгляда. Неприятная личность. Но я неприятнее.

— Ты здесь один? — голос, как и взгляд, был полностью лишён эмоций.

Я молчал лишь искоса поглядывал на лежащую рядом пустую кобуру, то что она пустая незнакомец не знал, а поэтому тщательно следил за моими движениями.

— Я задал вопрос, ты здесь один?

— Да, сэр, — ответил я, стоя на месте и не делая резких движений.

— Ты из каравана?

— Нет, сэр, я с отцом путешествовал по реке, как нас перевернуло на порогах, я выплыл, а… отец, нет, — мне пришлось добавить в голос горечь утраты, чтобы бандит поверил, а то что он из банды, напавшей на караван я уже был уверен, просто нюхом чуял.

— Отойди к краю ямы, — приказал он после некоторого размышления, показав направление стволом револьвера, после чего направился, посверкивая патронами во множественных чехольчиках на поясе под лучами заходящего солнца, к моей пустой кобуре. Похоже, незнакомец решил обезопасить себя, забрав оружие.

Пытаясь отойти к противоположному краю ямы, я споткнулся и чуть не упал, успев упереться руками о край и одну из ног, и встав с интересом, стал смотреть на него, продолжая отслеживать каждый шаг незнакомца.

Хмыкнув на мою неуклюжесть, незнакомец наклонился чтобы подхватить ремень с кобурой, и захрипев, стал заваливаться набок с ножом в груди, револьвер со взведённым курком упал рядом с ним на землю, не выстрелив, как я опасался.

'Ну и что это за хрен?' — подумал я, разминая кисть руки, которую, кажется, немного потянул в броске, и рывком одним движением выпрыгнув из ямы, быстро разоружил тело бандита.

Чтобы подогнать ремень под себя мне пришлось выдернуть нож из тела незнакомца и, вытерев его, провертеть новые дырочки, после чего он уже нормально застегнулся его на поясе и не спадал. Подвязав ремешки на кобурах к ногам, чтобы они не бултыхались, я попробовал быстро вытащить револьверы.

— А ни чё так, удобно, даже очень, — пробормотал я, поиграв оружием немного.

После чего сунув нож обратно в сапог, откуда мне пришлось доставать его перед броском, делая вид что споткнулся, и встряхнувшись, приступил к обыску после того как внимательно осмотрелся.

В карманах незнакомца нашлось семьдесят два доллара, и если к ним причислить деньги Тэйлора, то получалось семьдесят семь. Всякая мелочь вроде жевательного табака, меня не заинтересовала, но вот листок бумаги с грубым рисунком и с надписью внизу, даже очень.

'Разыскивается особо опасный преступник Джек Крисман по прозвищу Веселый Джек, награда за голову две тысячи долларов!'

Сравнив рисунок с лицом убитого, я решил, что сходство есть, а когда читал все что он совершил то увидел особые приметы и, оголив его плечо, понял что это и есть Джек Крисман, шрам от ранения имелся.

'Ну и хорошо, что бандита убил, а не простого гражданина', — подумал я с облегчением, все‑таки небольшие сомнения у меня были.

— Надо избавиться от тела и ехать за девчонками пора погребать убитых, а то вон уже солнце почти село, — подняв голову и осмотревшись, пробормотал я.

Оттащив незнакомца за ближайшую повозку, решив не прятать его особо, нужно же объяснить, откуда у меня взялось оружие, после чего возвращаясь к Чернышу, я остановился от внезапно пришедшей мне мысли.

— И чего ему тут одному надо было? Может девок искал?… А ведь он же сюда не пешком пришел, значит, где‑то должны быть лошади, — вслух прикинул я.

Взобравшись на повозку, которая стояла ближе, и внимательно осмотрелся вокруг.

Головы двух коней я обнаружил почти сразу, за одной дальних крайних повозок. Спрыгнув, я направился туда, держа в руке заряженный 'кольт', но тревога оказалось ложной, незнакомец был один.

— Ну — ну, успокойтесь, — сказал я лошадям, подходя ближе.

Подойдя к той, что стояла под седлом, вторая была вьючной, и погладил по голове дав понюхать руку, чтобы они запомнили меня. После небольших поглаживаний, я отвязал обе лошади и повёл их к Чернышу. И только пройдя несколько шагов, я понял, зачем незнакомец подъехал ко мне, вьючная хромала.

Дойдя до Черныша, я запрыгнул на него и, ударив сапогами по бокам, направился к роще, ведя на поводу обе лошади.

Встретил меня аромат свежезаваренного кофе и бобовой похлёбки с мясной подливой. От этого умопомрачительного запаха у меня закружилась голова.

— Что‑то случилось? Откуда у вас новые лошади? — немедленно спросила Мэри когда я принюхиваясь приблизился.