НеТемный 6 - Александр Изотов
— Да, бард, и теперь настало время для множества вопросов.
Виол даже поперхнулся от моего взгляда.
Глава 2
Я видел, как ещё побледнел и без того бледный Виол. У смуглых загорелых южан это выглядело не так, как у бледных северян — южане, когда волновались, буквально становились серыми, как камень.
И всё же, выдержав величественную паузу, первый свой вопрос я задал совсем не Виолу. Повернувшись к Креоне, я спросил:
— Почему ты пошла со мной?
Было видно, что я застал Креону врасплох. По её мнению я, видимо, весь такой понимающий должен был войти в её положение и не устраивать расспросы… Девушка столько пережила за сегодня: сначала её похитили; затем она узнала, что у неё есть мать, которую она тут же чуть не потеряла; а дальше чуть не утопила душу в вечном холоде.
Но нет, все живы-здоровы, загорают на травяном бережку под нежным солнышком. Я ещё мог поволноваться за самочувствие юного Луки и, возможно, безгрешных животных, но ранимая психика Креоны и уж тем более Виола меня мало интересовали.
Как это ни странно для бывшего Тёмного Жреца, я считал их друзьями, и хотел избавиться от недоговорённостей. Видимо, окончательно оторвав душу от Бездны, мне, вестнику наивности, захотелось всю свою новую жизнь разложить по полочкам.
— Ты изначально пошла со мной, желая найти свою наставницу, — сухо сказал я, не дождавшись ответа, — За Агатой Ясной ты сорвалась из Моредара в магическую зону, в замок к Левону, прямо в ловушку. И вот, когда всё закончилось, и когда ты обрела даже больше, чем наставницу… — тут я снова сделал паузу, — ты опять следуешь за странным броссом.
Креона закусила губу.
— Для истинной ученицы Моркаты, осенённой её лунным светом, дело чести — отблагодарить тебя за то, что…
— Да смердящий свет! — я хлопнул по коленям, — Креона, в расщелину твою душу, я даю тебе последний шанс прежде, чем мы расстанемся.
Виол не вмешивался в разговор, держа руку на плече, на татуировке струны Маюна. Либо он тоже хотел узнать, говорит ли правду чародейка, либо этот хитрец пытался вызнать, насколько тонко я могу чуять ложь.
Девушка запнулась. На какое-то мгновение она даже попыталась состроить обиженное личико, тряхнув серебристыми волосами, но, глянув на мою холодную реакцию, со вздохом ответила:
— Так мне приказала ма… кхм… наставница. Госпожа Агата Ясная сказала помогать тебе… вам, господин Малуш, потому что вы… эээ…
Она не отводила от меня взгляда, но я чувствовал, что сейчас алтарница на грани. Пытается сказать ложь так, чтобы этот сраный бросс не почуял.
Я поднял указательный палец и легонько покачал им. Креона вдохнула, собираясь сказать что-то ещё, но попросту сдулась, бросив испуганный взгляд куда-то в небо.
Неужели успела дать какую-нибудь клятву Агате, а значит, и богине Моркате?
— Думаю, твоя мать сказала тебе сопровождать меня столько, сколько потребуется, — я усмехнулся, — Ведь Хморок — тёмный бог, и Совет Камня вместе с Хранителями Яриуса не отказались от затеи остановить его.
Креона выдержала мой взгляд.
— Разве мать отпустила бы своё чадо с тем, кому не доверяет?
Надо отдать должное, тут Креона меня подловила. Разговаривая с ней, я использовал красноречие бывшего Тёмного Жреца, отчего мне не пришло в голову узреть такую простую вещь.
— Я верю тебе, Малуш, — добавила Креона, — Моя же ма… госпожа магистр в сомнениях, я ещё не видела её такой. Дело, которому она служила всю жизнь, оказалось ложью. Совет высших магистров, то есть, Совет Камня… те, кто должен хранить равновесие, и кто не должен бороться с силами зла… Он весь прогнил… как ты ей и говорил, бросс Малуш.
Я улыбнулся, кивнув в ответ. На лице девушки можно было прочесть даже больше, чем она пыталась сказать. Она и вправду хотела мне помочь, и просто была благодарна, что я вернул ей больше, чем наставницу.
Креона коротко рассказала, что из магической зоны нас вывел тот самый детёныш дракона. В жёлтом тумане образовался проход, по которому они следовали вплоть до выхода из магической зоны.
И, как оказалось, сейчас мы находились где-то гораздо севернее Моредара. А раз вышли со стороны гор, то получалось, что мы где-то между Троецарией и Лучевией, на том самом тракте, который их соединял.
Я ещё обдумывал это, когда Креона продолжила:
— Я сама решила идти с тобой дальше, Малуш. А госпожа Агата Ясная захотела донести до царя Нереуса всю правду о его советнике Левоне, поэтому отправилась в Моредар.
— Не думаю, что его величество, которого столько лет водят за нос все, кому не лень, что-то сможет изменить… — задумчиво сказал я, — Без обид, Виол.
Бард пожал плечами.
— Ты прав, громада. Отца всю жизнь водили за нос все, кому не лень, — Виол поскрёб затылок, — Могута Раздорожский ещё до моего побега из Моредара говорил мне, что Нереус, любящий лесть, окружил себя подхалимами.
— То есть, ты стал служить Могуте ещё до истории, когда тебя обвинили в убийстве брата?
Виол нехотя кивнул.
— Не могу сказать больше… Магическая печать.
— И всё же Нереус — царь Южной Троецарии, — перебила нас Креона, — Тем более, случилась эта история с похищением принцессы Дайю наместником, а в Моредар прибыл её отец, король Лучевии. Агата Ясная думает, что сейчас её слова, к тому же подкреплённые советником Феокритом, будут иметь большой вес, и Нереусу придётся что-то делать.
Я подумал, что южный царь, скорее всего, просто повесит всех собак на мёртвого Левона, и дело с концом. А что ему ещё делать? Всю работу сделал странный бросс, которого он в глаза не видел.
Но удивило меня другое…
— Советник Феокрит? — я покосился на Виола, — Тот, который нас чуть живьём не сожрал?
— Я как раз собирался тебе рассказать… — бард виновато вжал голову в плечи, — Анфим и Лихо, схватив меня, потащили к Феокриту и попросту оставили с ним наедине в пещере. И, видит Маюн, у меня получилось его излечить!
Я слегка оторопел, услышав это, и уставился на барда. Конечно, я никогда не сомневался, что по-настоящему сильный маг сможет пересилить яд упыря. Но Феокрита укусил ещё и вампир, так что этот адский коктейль смог бы развеять разве только что Отец-Небо. Ну, или Вечное Древо…
Но чтобы бард победил яд упыря⁈
— И как ты это сделал? Спел песню?
— Не поверишь, громада, но да! — Виол вдруг схватил лютню и осторожно провёл пальцами по струнам, — Я обратился к своему источнику, к самому Маюну, к Яриусу, к восхитительной Сияне… Моя душа взмыла
