Я – другой 6: СПАС I - Денис Деев
— Да, намного лучше.
— Они также прислали список экипажа и грузовую накладную. Экипаж шесть человек, груз — ты не поверишь, что мы спасаем!
— Ну и что же? — Я шел по следам, которые огибали большую трещину в грунте.
— Синтеты! Представляешь? Их корабль вез синтетов!
— И в чем ирония?
— Мы спасаем то, что скоро сделает нас с тобой безработными!
Слухи о том, что «Рейнбоу» готовится выпустить на рынок андроидов, превосходящих людей во всем, давно витали по Солнечной. Сенат Земли и император Марса уже наложили запрет на использование синтетических людей в армии, не желая в итоге получить восстание машин. Тогда ушлые дельцы из «Рейнбоу» заявили, что синтеты будут использоваться на самых опасных работах. То есть теоретически мы сейчас спасаем то, что завтра может оставить нас без заработка и куска хлеба.
— Давай так — людей и корабль спасем, а синтетов выбросим в космос, — предложил я.
— Да⁈ Так можно⁈
— Нет, «Рейнбоу» через суды сделает нас нищими быстрее, чем ее синтеты. Погоди! — остановился я, увидев, что следы свернули в разлом, похожий на пещеру.
— Что там? Видеосигнал от тебя совсем не проходит, — пожаловался напарник.
— Похоже, это пещера.
— Они могли там устроить укрытие?
— Чисто в теории — может быть. Взяли с собой герметичный кокон, воздух в баллонах, обогреватели. Но они прошли четыреста метров без скафандров! Туда могли дойти только мумии.
— Будем надеяться на лучшее. Я глянул контракт, за спасение экипажа положены очень приятные бонусы.
— Будем, — ответил я, хотя не испытывал никаких надежд. Пройти в вакууме, развернуть спасательный пункт и при этом забыть захватить рацию? Да и ушли они недалеко, поэтому должны были услышать меня. На всякий случай через каждые десять шагов я их вызывал. — Я иду внутрь.
— Хорошо, докладывай каждые тридцать секунд, а то мне не нравится… — Фразу Мирко как ножом обрезало. Связь с «Ангелом» пропала окончательно.
— Мирко! Мирко, ты меня слышишь? — Рядовая спасательная операция превращалась в черт-те что. У меня был вариант вернуться к боту, чтобы перегнать его к пещере, связаться с Мирко при помощи более мощных станций, а уже потом лезть в развал. Но в этом плане было одно большое но — экипаж «Рубина» мог этих манипуляций и не пережить. Если уж им и оказывать помощь, то нельзя терять ни секунды!
Зайдя в пещеру, я включил наплечные осветители, ведь мрак там был полнейший. У меня возникло желание остановиться, снять ранец, достать из него плазменный резак и навесить его себе на пояс — не люблю темноту с детства. Однако ни исчерченных тайными письменами стен, ни пришельцев, увешанных оружием, я не встретил. Разлом как разлом. Естественный, треугольного сечения, уходящий под небольшим углом под землю.
— Мирко? Слышишь? — Я решил успокоить друга, а заодно и себя самого. Но не судьба — связи не было от слова совсем. Я пошел вниз, морально готовя себя к виду восьми трупов. Сколько бы раз я их ни видел, но все равно это зрелище меня пробирало, да так, что меня заранее колотила лихорадка.
Пещера оказалась неглубокой, образовавшейся, скорее всего, от соударения с другим небесным телом. Десяток шагов — и вот оно. То, чего я опасался. Тела, долбаные тела! В белых комбинезончиках! Но вот чего я не ожидал, так это того, что тела эти будут разорваны на части. Руки. Ноги. Головы. Нет, я понимаю, что экипаж «Рубина» решил в полном составе устроить забег суицидников. Может, им зарплату урезали или вообще сообщили об увольнении. Но зачем, добежав до тупика в пещере, отрывать друг другу конечности? Ведь никого другого я в этом тупике не видел! Хотя… а это еще что такое⁈
Куски ребят с «Рубина» только на первый взгляд были раскиданы в хаотичном порядке. На самом деле они образовывали окружность, в центре которой лежал кристалл. Большой, с мою голову, наверное. Причем, когда я его только увидел, он был тусклый, матово-белый. Но вдруг внутри него появилось свечение. Сначала едва заметное, как уголек. Но свет внутри вытянутого кристалла разгорался и разгорался, пока не достиг того уровня, что мой шлем автоматически затемнил забрало, как при проведении сварочных работ. И только благодаря этому я не ослеп и увидел, как из земли появились две светящиеся «змейки», состоящие из роя светящихся искорок. Змейки завились вокруг кристалла, образовав нечто похожее на спираль ДНК.
— Мирко… здесь какая-то хрень… — пробормотал я, забыв о том, что связь отрубилась. — Мне нужно…
Договорить я не успел. Змейки закрутились быстрее. Потом собрались в единый рой, который понесся ко мне.
— СОС! — успел крикнуть я, и тут вся эта светящаяся орава вонзилась в кирасу моего скафандра.
Я почувствовал, как мою грудь прошивает тысяча пуль одновременно. Боль была такая, что мне захотелось орать не останавливаясь, но мышцы свело судорогой. Я смог лишь прохрипеть, и тут мой мозг решил перед смертью проявить милосердие. Мир потемнел, пошатнулся, а потом я провалился в беспамятство.
В чувство меня привело неприятное жжение в груди. Неприятное, но терпимое. Как будто мои легкие изнутри покусывает стадо мурашей. Я открыл глаза и увидел перед собой что-то серое в пятнах. Сфокусировав взгляд, я понял, что это каменный свод, освещаемый прожекторами скафандра.
Я лежал на спине и был вроде бы жив. Поднеся к глазам медицинский монитор, закрепленный на левом запястье, я убедился, что, как ни странно, и невредим. Все индикаторы горели зеленым.
— Носитель найден!
Опа, а откуда у меня тогда слуховые галлюцинации? Этот гадский фейерверк повредил мне мозг⁈
— Даня! Ответь! Ты куда пропал⁈ Богом клянусь, если ты не ответишь сию же секунду, то я…
— Мирко, — я не понял, что он там говорил про «носителя», но очень рад был услышать его голос, — тут…
— Господи, ты жив⁈ Ты почему молчал⁈
— У меня тут нестандартное… — Я осмотрелся и осекся.
Как выяснилось, я развалился возле оторванной ноги одного из членов экипажа. И сейчас я отчетливо видел, что конечность не была человеческой. На изломе вместо кровавой каши был виден какой-то голубоватый студень. А кусок торчавшей кости отсвечивал полированной керамикой. Я приподнялся и посмотрел на то место, где лежал кристалл. Та-а-ак, и что за закидоны устраивает моя психика? Вместо сияющего кристалла в серой пыли валялся какой-то
