Следы Цивилизации. Книга II. Враждебная территория - Артем Лукьянов
(Из лекции по приборам и модулям. Звездный Патруль. Аламах)
Слабое звено
Космическая станция Патруля (КСП) на орбите Парпланда своей завершенностью все еще оставляла желать лучшего. На фоне крупной закольцованной станции Альянса несколькими тысячами километров далее вдоль орбиты она больше походила на сиротку или бедного родственника. Время от времени черноту космоса разрезали вспышки света, из которых в евклидовом пространстве появлялись корабли различных классов и назначений. Точно таким же способом тут возник шаттл Звездного Патруля класса «Буревестник» и направился в сторону одинокой КСП.
Нагиб Ховат, молодой высокий мужчина 22-х лет отроду с мелкими кудрями вьющихся черных как смоль волос, заступил на дежурство не по своему желанию, а по распределению после окончания учебки на «Элеоне», станции-столицы Звездного Патруля в Секторе Персея. Его назначение сюда вместе с 4-мя другими в том числе и бывшими курсантами радовало лишь тем, что планета-колония, на орбите которой они находились, пережила все страшное и сейчас устойчиво набирала обороты в своем развитии. Нагиб не любил стресс и все эти экстренные ситуации, внезапные подъемы, подготовки и высадки на опасные территории. Он числился инженером в недавно сформированном отряде своего одногруппника Сухрейна Аму-Мейни. Только инженер из Нагиба был так себе. Он не любил Патруль и мечтал поскорее сбежать отсюда. Его родители сделали глупость, вступив в эмбриональную программу, потом осознали это, пустились в бега и попались во время пересадки на «Янтае», когда летели полюбоваться «чудом света» – Сверхмассивной Черной Дырой имени Глеба Захарова, что в Юнионе Семнадцати Созвездий. Нагиб любил своих родителей, а они любили его, но взаимная любовь продлилась лишь до той самой поры, пока их всех не сняли с галактического экспресса за нарушение условий эмбриональной программы. На родителей наложили штраф, а маленького 7-летнего Нагиба забрали и оформили в симбио-группу 5-леток. Тогда-то он и узнал, что тот милый дружок, что иногда беседовал с ним в мыслях, был не подаренный ему на день Рождения пушистый черный круль 4-го поколения ИИ, а его собственный червь-симбионт, вживленный в него еще в материнской утробе. Все свое детство он мечтал найти родителей, которым по постановлению за нарушения программы было запрещено иметь с ним свидания до окончания учебы и обязательной 5-летней службы по контракту. Нагиб учился плохо, имел прогулы и самоволки. К своему совершеннолетию он сделался своего рода виртуозом и мастером манипуляций в одурачивании сокурсников, инструкторов и преподавателей. Ему за это частенько влетало. Отличник Сухрейн тянул и прикрывал Нагиба, будто некий старший брат или отец. Именно он был виновником того, что Нагиб попал сюда на станцию Патруля «Парпланд» по распределению.
Первое впечатление от этой КСП было удручающим. Осознание того, что тут ему предстоит провести месячный цикл до смены вахты, вгоняло в тоску. По сути не доведенную до ума станцию мониторинга бросили впопыхах орионовские, когда волей политиков Звездного Патруля рангом повыше станцию переподчинили Сектору Персея. Даже ключевой модуль всей этой конструкции под названием «Рама» не был должным образом подключен, откалиброван и настроен. По всему выходило, что его тут просто закрепили и бросили. Ни о каком успешном слежении за Временным Континуумом (ВК) даже речи не шло. В качестве космолетов перехвата в ангаре пылилось звено 12-тонных «Стрижей». Не то, чтобы эти космолеты были слишком плохи, совсем нет. Вот, только и для перехвата сбитых в ВК нарушителей они подходили едва. Могли разве что здорово рассмешить, но уж точно не остановить или напугать. Для подобных целей куда лучше смотрелись более тяжелые и универсальные 20-тонные «Ласточки». Однако, чего не было, того не было. Зато с жилыми каютами все было вполне терпимо. За исключением непередаваемого запаха свеже-спаянного полимера придраться по сути было больше не к чему.
Нагиб закрепил под потолком паньет с видами Овадана, 2-й колонизированной и освоенной планеты в системе Гама Витала, что во владениях Преторианского Альянса. Там был когда-то его родной дом. Там прошло его детство до того момента, как он попал в «лапы» Патруля. Паньет с записями родной планеты был ему единственным подарком от родителей за все время учебы. На судьбу Нагиб не жаловался, но строил планы, как он сбежит в самоволку на Овадан с элеонской рем-зоны, куда он себя уже прописал на ближайшие 5 лет обязаловки. Все, казалось, было схвачено, но до момента, как его с другими такими же «везунчиками» не направили в эту дыру под названием «Альфа Гастергауза» где-то на окраине Рукава Персея нести вахту. Таким образом руководство вознаградило его за плохонькую учебу и назначило в качестве «поощрения» и 5-летней «обязаловки» вот такую вот ежемесячную службу с ротацией на «Элеон» и обратно. Нагиб не жаловался. Условия были обычные, даже в чем-то щадящие. Где-то глубоко в сердце теплилась маленькая надежда, что его исключат из отряда за профнепригодность. Или же просто придется потерпеть месяц, а уж с «Элеона» он точно как-то сбежит, там возможностей было побольше. Нагиб улыбнулся, рассматривая голографические пейзажи своего родного города, гуляющих по парку молодых людей. Его это успокаивало. Родные и милые глазу виды умиротворяли и давали силы. Но дело было не только в них.
Силуэт фигуры с мягкой почти кошачьей походкой выплыл на дорожку аллеи будто из тумана. Нагиб остановил свой взгляд на волнующей поступи незнакомки и радующей глаза черноволосой короткостриженой девушке в сине-голубом костюме с модным шейным отворотом. Ее добрые и милые серые, узкие, но вытянутые вдоль линий бровей глаза посмотрели в его сторону. Лицо девушки озарилось мягкой улыбкой.
