Экспансия: Сотрудничество. Том 5 - Дмитрий Дорничев
— Столица или сам Орбитал? — я задумчиво отбил дробь по столу. — Хотя без разницы. Если это действительно так, то времени дожать сомневающихся в Кельце у нас не осталось. День-другой, и помехи в атмосфере могут вовсе сойти на нет.
— Господин патриарх, — постучав, а после просунув голову в дверную щель, произнёс Дворж, — представители общин собраны. Дожидаются в главном зале.
— И это хорошо, — поднявшись из-за стола, ответил я. — Син, Фёдор Иванович, за мной.
— А мне-то зачем? — удивился Леонов.
— Потому что у тебя сейчас настолько ошарашенно-злобное лицо и выпученные глаза, что мне даже говорить ничего не придётся, эти «представители» сами всё, что нужно, подпишут, — пошутил я, но наставнику явно было не до смеха.
Зал для совещаний в мэрии впечатлял. Когда-то. После того, как здесь похозяйничал командор со своей бандой, место выглядело как помесь борделя с казино, так что Штепану, не лично, конечно, пришлось изрядно повозиться, чтобы привести его в порядок.
Так что сейчас лепнина на стенах и дорогие люстры диссонировали с обычными столами, которые к тому же ещё были и разных цветов. Ну и кресла, расставленные вокруг них, были и вовсе различных форм и расцветок. Я даже под одним из присутствующих заметил обычный трёхногий табурет без спинки.
В самом зале людей было не меньше двух десятков. А если быть более точным, двадцать один человек. По семь представителей от каждой из общин.
Стоило мне и моей крохотной свите появиться в зале, как стоящий там гул тут же стих и на мне скрестились взгляды. Как нейтральные, так и откровенно настороженные. Была даже парочка откровенно недовольных. Восторженных криков и чествования, как освободителя, я не услышал. Впрочем, судя по докладу Штепана, тут собрались не совсем простые люди, и смена власти для таких, как они, не есть праздник.
В гробовой тишине прошагав до небольшого президиума, специально подготовленного для нас, я уселся на удобное кресло и, со скрежетом подвинув его, окинул взглядом тех, с кем сейчас мне предстояло торговаться.
Даже с первого взгляда по внешнему виду было видно разделение на специализации. С левой стороны от меня находилась группа учёных в светло-синих комбинезонах. Их возглавлял Мануэль Гарсиа, невысокий, довольно плотный, я бы даже сказал упитанный мужчина, с округлыми щеками и вечно прищуренными глазами.
Справа находились люди, одетые… в рабочую робу… Наверное, можно было так назвать форменную одежду, если не обращать на её качество. Знаете, это как с ручками. Вроде и функционал у них один и тот же, и форма схожа, вот только одна стоит меньше кредита, а вторая как крыло от шаттла.
Верховодил у «работяг» некий Богдан Николич, огромный мужчина, с лицом, покрытым многочисленными шрамами. Он и смотрел на меня с нескрываемой враждебностью. Ну хоть у кого-то тут яйца в наличии.
Ну а третьими оказались местные аграрии, хотя не узнай я про них из бумажки, которую мне вручил Дворж, пока мы шли к залу, ни за что бы не подумал, что эти люди хоть как-то связаны с трудом, в общем, и землёй, в частности.
Дорогая офисная одежда, надменное выражение на лицах, которое, впрочем, быстро сошло на нет при моём появлении, а их руководитель, Лейб Вайсбард, среднего роста старик, с густыми чёрными волосами, в которых можно было заметить седину. Он даже ободряюще мне кивнул, заметив, как я посмотрел в его сторону.
— И так, господа, дабы не затягивать нашу встречу, как понимаете, дел у всех нас с избытком, обойдёмся без прелюдий. Возмещение неустойки за преждевременное прекращение контракта можете требовать с Константина Кравцова. Где он захоронен, мой человек вам покажет, так и быть. И цеха, лаборатории и прочие места, где вы работали, теперь принадлежат мне. Ну а теперь, если ещё остались вопросы, можете излагать, — усевшись, я тут же взял, как говорится, быка за рога.
Собравшиеся между собой переглянулись, видимо, готовясь к куда более долгим «предварительным ласкам». Ну там узнать друг друга получше, определиться, с какой стороны получше можно будет зайти.
— И чего вы все будто языки в жопу засунули, переговорщики хреновы? Ладно, как обычно, самому все делать, — спустя почти минуту молчания не выдержал, наконец, Николич. — Господин Исаев, у всех наших общин были определённые договорённости с родом Кравцовых, и мы их исполняли должным образом до сего момента. Но с вашим приходом мы остались без работы и денежных средств. Нам перестали передавать продовольствие. А ваши отморозки закрыли то немногое, что ещё функционировало, и не пускают рабочих в цеха. А вчера она, — тут представитель работяг ткнул пальцем в Син — забрала двоих моих людей, и они до сих пор не вернулись.
— Живые. Их проверили, по ним вопросов не было. К вечеру бы их вернули, — в полголоса пояснила мне девушка. Впрочем, уверен, что её слышали и остальные.
— Но это произвол!
— Уважаемый Богдан Николич, давайте я немножко проясню ваше положение, — подняв руку, остановил я начавшего распаляться мужчину. — Бывшие поданные Кравцова, после гибели патриарха, перешли ко мне, и я несу за них ответственность. И как заботливый правитель я обязан обеспечить их всем необходимым в первую очередь. Вы же сейчас для меня чужие. Люди, которых я на свою территорию не звал. И тратить на вас ресурсы, которых у меня не то чтобы много, я не обязан. Уверен, в моём случае вы поступили бы точно так же.
— Но большая половина тех, кого вы называете своими людьми, — обычный мусор, который сражался между собой, с радостью убивая за красивую побрякушку, — уже с горечью произнёс мужчина. — Почему мои люди должны гибнуть в тот момент, когда вы спасёте эту шваль?
— Вы меня