Время жить. Сопряжение миров - Мила и Виктор Тарнавские
– Кто?
– Люди, – Старший сделал широкий жест. – Кээн, то есть, имперцы, кронты, потом, конечно, жители этой новой планеты…
– Филиты, – подсказал Резидент. – Так они называют себя на самых распространенных местных языках. А планету зовут Филлиной.
– Филлина так Филлина. Значит, нам помогут филиты. И, само собой, земляне. Полагаю, в этот раз именно там следует задействовать спецконтингент.
– Попаданус вульгарис? – хмыкнул Землянин.
Ему давно хотелось пошутить, чтобы немного сбить излишне пафосный настрой. И, кажется, удалось.
– Ага, та самая редкая птица, – ухмыльнулся Старший. – Хотя не только, конечно. Но давай для начала прикинем, кого, куда и в когда…
Глава 1. Неправильный попаданец (часть 1)
Вот говорят: предчувствие, предчувствие… Да ерунда это все, не было у меня никакого предчувствия!
Были только чуть влажная от недавнего дождя трасса, поздний сентябрьский вечер и почти двести километров до дома, где меня ждали. Обычно я – довольно осторожный водитель, но дорога была практически пуста, время приближалось к половине одиннадцатого. Можно было позволить себе мчаться во всю мочь, на хороших участках разгоняя свою «Мазду» до ста тридцати.
Небо было затянуто тучами, лучи фар выхватывали из мрака лишь небольшое световое пятно, и я слишком поздно заметил странную темную массу впереди. Большой грузовик с прицепом то ли выехал откуда-то сбоку и заглох, то ли решил развернуться. Своей тушей он загородил почти всю дорогу.
В такие мгновения мозг начинает работать словно компьютер.
Затормозить я не успевал. Единственным шансм было проскочить в узкий промежуток между обочиной и краем прицепа.
Я изо всех сил выкрутил руль, машина вильнула, темная масса оказалась совсем рядом и... Мне не хватило каких-то полуметра.
Потом должен был быть удар, но я его уже не почувствовал.
Очнулся я от того, что кто-то шлепнул меня по щеке.
– Константин, как ты?! С тобой все в порядке? – послышался чей-то взволнованный голос.
– Almost (почти), – с трудом ответил я по-английски.
И лишь потом удивился. Вопросы прозвучали на чужом для меня языке. Почему?
Я попытался разлепить веки, чтобы оглядеться, и снова зажмурился от яркого света. Впрочем, полежать спокойно мне все равно не дали – теперь досталось второй щеке. Пришлось открывать глаза.
Как выяснилось, надо мной склонился Профессор Селезнев из «Тайны третьей планеты». Нет, естественно, нормальный человек не может выглядеть, как персонаж из мультика, но в тот момент он мне показался именно Селезневым. Такое же вытянутое, угловатое лицо с выступающим острым подбородком, длинные черные волосы, нависающие надо лбом, большой нос и, главное, огромные квадратные очки.
«Марк?» – промелькнуло у меня в мозгу.
Оказывается, я откуда-то знал этого странного человека. Его звали Марк Брайтон, он был американцем, и он был моим начальником.
Каким еще начальником?!
Но додумать ответ не получилось, потому что Марк, увидев, что я пришел в себя, развил бурную деятельность.
– Как ты себя чувствуешь, Константин?! – воскликнул он. – Сиди, не двигайся, я сейчас попытаюсь открыть твою капсулу.
Какую еще капсулу?!
Я ничего, совершенно ничего не понимал. Но тут что-то снова щелкнуло у меня в мозгу. Как-то одним рывком, буквально в секунду, мне стало понятно, где я, и что со мной произошло.
Сейчас я сидел внутри большого вытянутого яйца длиной порядка двух метров. Нижняя половинка яйца была сплошной, внутри нее находилось удобное кресло-ложемент, к которому я был пристегнут крест-накрест широкими ремнями.
Верхняя представляла собой редкое переплетение плавно изогнутых металлических прутков, покрытых белой глянцевой краской – что-то наподобие ажурного кружева садовой беседки. Впереди, там, где должен был быть руль, была клавиатура, напоминающая компьютерную, и небольшой экран – примерно такой, как у электронной книги. Экран был темным, и вообще вся передняя часть капсулы напоминала яйцо всмятку. Это я, оказывается, вмазался прямо в стену.
Так, а откуда это яйцо вылетело?
Я оглянулся, насколько позволяли ремни, и увидел за своей спиной странную конструкцию, напоминающую хитро вывернутые американские горки. Она тянулась почти до самого потолка зала, если можно так назвать помещение размером с хороший крытый стадион.
Где-то на краю этой конструкции я заметил бессильно качающийся лопнувший рельс. Надо понимать, там должен был быть поворот, а я слетел с этого рельса и полетел сизым голубем… прямо в стенку.
Тут я скосил глаза влево, и мне конкретно поплохело. Вплотную к тому месту, где завершился мой недолгий полет, к стене была прикреплена некая металлоконструкция с торчащими штырями. Отклонись я в сторону всего на полметра, и нанизался бы на эти штыри, как жук на булавку.
Марк к тому времени справился с запорами и сделал какое-то движение, от которого капсула разошлась, словно раковина, на две половинки.
– Константин, попробуй вылезти! Как твои ноги?!
Какой-такой Константин?! Меня ведь зовут совсем не так! И как я вообще здесь оказался?!
Я вдруг вспомнил несущуюся в ночи «Мазду», внезапно выросший на пути грузовик и ощутил какую-то неприятную слабость.
«Константин Васильевич Пашкевич, 32 года, 2185 года рождения, не женат, детей нет. Пилот космического корабля «Одиссей»
Новая порция информации, всплывшей из глубин моего мозга, буквально вдавила меня в кресло.
Вы что, хотите сказать, что я попал в будущее?!
Сегодня 20 сентября 2217 года, суббота, половина шестого вечера, снова услужливо подсказал мне кто-то внутри.
В ужасе я поднес руки к лицу и вдруг обмер.
Это были не мои руки! На тыльной стороне среднего и указательного пальцев правой руки у меня был тонкий шрам – память о том, как я в детстве рассадил их о колючую проволоку. На этих пальцах не было никакого шрама, и вообще, они были длиннее, тоньше и как-то ухоженнее моих.
Еще один взгляд на себя. Я был одет во что-то, напоминающее дорогой спортивный костюм, мягкий и совершенно не стесняющий движения, из гладкой, приятной на ощупь, материи. Цвет – светло-синий с серыми вставками. На голове – шлем, по ощущениям похожий на велосипедный. Ноги… с ними все в порядке, ничего не болит, пальцы шевелятся. Обуты в какую-то мягкую и очень удобную обувь без шнурков, молний и застежек…
Тут сеанс самопознания пришлось прервать, потому что Марк,
