Физик - Василий Горъ
Здорово, правда? О, а вот и он. Финишировал шестым. Интересно, что ему в этот раз помешало низвергнуть с пьедестала задержавшуюся на нем Суккубу?
Наверняка глумился над проигравшими и дальше, но как именно, я, увы, не услышал. Сначала из-за того, что проснулся ГОЛОД и свел нутро в таком мучительном спазме, что мне пришлось умять четыре из восьми питательных батончиков, заныканных в карманы комбеза как раз на этот случай. А потом финишировал последний гонщик, остававшийся на трассе, и мы всей толпой рванули к победительнице.
Кстати, недоброжелатели попробовали дотянуться до нее и сразу после гонки — организовали еще одну проверку ее «Искорки» очередной «ужасно независимой комиссией». Так что нам пришлось подождать. Порядка семи с половиной минут. Зато после того, как особо авторитетные специалисты по поискам запрещенных артефактов и блоков с искусственным интеллектами расстроено развели руками, заявили, что в болиде нет ничего лишнего и нехотя подписали соответствующий акт, дорвались. Само собой, не все, а только Яна и я. И по-разному: если Зыбина-младшая с разбега обняла любимую тетушку и что-то радостно заверещала, то я сдержал аналогичный порыв, благоразумно решив ограничиться теплыми поздравлениями. Ибо за январь вытянулся на двенадцать сантиметров, существенно раздался в плечах и перестал выглядеть ребенком. А еще точно знал, что фамильного сходства между нами «все еще» не наблюдается, и не хотел дарить любителям позлословить тему для новых сплетен.
Увы, тут меня переиграли. В смысле, как-то уж очень быстро доперев до причины моей «холодности», Зыбины цапнули меня за руки и притянули к себе. Слава богу, в «правильном» варианте, то есть, вплотную к младшей. А традиционный поцелуй в лоб от старшей, по моим ощущениям, должен был ограничить соответствующие фантазии большинства злопыхателей. Тем не менее, расслабляться я и не подумал — после коротеньких обнимашек взглядом подозвал к нам остальных членов команды и вместе с ними спрятал Раису Александровну в плотной «коробочке» из очень мотивированных мужчин. И снова выпал из реальности в попытках не дать сформироваться невесть с чего активировавшемуся покрову.
Воевал с собой, не соврать, минуты две, причем небезуспешно. А после того, как стихия, решившая пойти на поводу у подсознания, унялась, внезапно понял, что мы крупно попали, и в ближайшие пару часов вряд ли выберемся из толпы несущихся к нам журналистов. При этом, видимо, как-то выдал свои мысли, ибо к спине прижалась горячая ладошка «старшей сестрички», а над ухом зазвучал ее же насмешливый голосок:
— Не паникуй, защитник — я потерплю эту шоблу только до награждения. А сразу после него мы свалим в аэропорт и улетим домой.
— Так, стоп! — разворачиваясь к ней, вполголоса воскликнул я. — А как же банкет и все такое?
Земляничка равнодушно пожала плечами:
— Банкеты я не посещаю, ибо терпеть не могу даже трезвых мужчин. А там будут пить. Причем, в основной массе, обиженные и оскорбленные. Ну, а по поводу «всего такого» могу сказать следующее: Гена мотается со мной по миру не первый и даже не второй раз, так что машины, запчасти, резина и остальное имущество будут готовы к выдвижению максимум через час…
Глава 1
Часть 2
…С автодрома свалили на единственной машине команды, не успевшей примелькаться — моем «Хозяине Леса», за время нашего пребывания в Италии выезжавшего из бокса всего шесть раз и только на гоночную трассу. Кстати, гонял весьма достойно: да, до рекордов Зыбиной на «Искорке» в разы более тяжелому внедорожнику было далеко, но время, показанное на этом монстре Раисой Александровной, внушало даже не уважение, а трепет. Очень неплохо «полетала» и Яна, хотя ее «вторичка» — Вода — не ускоряла восприятие, а значит, не располагала к особым успехам в этом виде спорта. А я, можно сказать, регулярно сливался: в восьми из одиннадцати попытках пройти хотя бы один круг целиком невовремя бунтовал организм, еще две пришлось прервать из-за диких вспышек голода, крутивших живот, а в единственном успешном заезде я зачем-то заехал в «Двойку», так что почти весь круг, по сути, присматривался к очень неприятным поворотам.
Да, чисто гипотетически мог бы гордиться результатами, показанными в семи заездах на запасной «Искорке», но как-то не получалось. Из-за того, что все эти «рекорды» были установлены в период неконтролируемых «сдвигов по фазе», то есть, в состоянии ускоренного восприятия, в котором я, по сути, пытался заставить «слишком медленный» организм успевать за командами «слишком быстрого» мозга и иногда умудрялся не ошибиться. Впрочем, эти войны с самим собой помогли почувствовать всю ценность связки «Физик — Молния»: в редкие моменты «просветления» я реагировал на раздражители раза в полтора быстрее нормы, значит, при должном уровне адаптации к своим возможностям действительно мог превратиться в неплохого телохранителя.
«От преследования» толпы фанатов, журналистов и недоброжелателей умотали впятером. При этом «Хозяином Леса» управляла уже не шести-, а семикратная чемпионка Европы, я, не рискнувший сесть за руль в таком состоянии, занял соседнее кресло, а Яна и две мои «личные надзирательницы» расположились сзади. Пока гнали по средненькому автобану, я с интересом поглядывал по сторонам и любовался всем, на что падал взгляд. Хотя вру: если небольшие сельские дома и строения в единственном городке, мимо которого мы проехали, показались интересными, то архитектура церквушек почему-то не впечатлила. Равно, как не впечатлили и промышленные предприятия, гигантские складские комплексы и железная дорога — первые дымили так, что у нас, в Империи, владельцев отправили бы на каторгу, вторые выглядели на редкость обшарпанными, а третья показалась устаревшей эдак на полвека.
Что, кстати, преисполнило гордости за Отчизну и добавило желания поскорее покинуть изрядно поднадоевшую чужбину. Поэтому, увидев за бесконечным забором, опоясывающим местный аэропорт, пассажирские самолеты, я забыл обо всех достопримечательностях. Правда, потом невольно вспомнил, в каком состоянии меня выводили из военно-транспортного «Байкала», сдуру зябко поежился и, мысленно обозвав себя придурком, заторопился объяснить встревожившимся женщинам, что именно вызвало такую реакцию.
Увы, к этому времени в глазах у Яны и Вали появились слезы, Раиса Александровна, переживавшая из-за неминуемого расставания в разы сильнее этой парочки, потемнела взглядом и закусила губу, а Лада Леонидовна просто помрачнела. Слава богу, поднимать столь болезненную тему для обсуждений не захотели даже Зыбины, и Ледицкая сочла необходимым перетянуть наше внимание к такому же актуальному, но заметно менее «острому» вопросу:
— Нашли, что вспоминать! Ваш организм уже практически перестроился под кондиции, требующиеся инициировавшимся Дарам — пульсация Миквица-Лема сошла на нет
