Пурпурный рассвет. Эпидемия - Руслан Темир
23 Июня 13.24 по московскому времени
Сидел в столовой и лениво ковырял тарелку супа с тушенкой. Аппетита нет, как и у всех остальных. Треть личного состава части отсутствует, лазарет забит до отказа. Врач, капитан Снесоренко, сказал, что ничего серьезного, разновидность гриппа, но грипп никогда не валил с ног столько служащих одновременно.
В столовую быстрым шагом вошел дежурный по части.
— Через пятнадцать минут построение на плацу.
«Скорее всего, дело не в гриппе, раз построение проводят в середине дня», — Тимур бросил ложку и направился к окну мойки.
Про небо, сменившее цвет, молчат, только на утреннем построении провели разъяснение, что это — природная аномалия, связанная с глобальным потеплением и сильными магнитными выбросами на солнце, ионизирующими атмосферу. Телевизор в части выключили. Интернет на удивление молчит. Но непонятное чувство тревоги сворачивает желудок в тугой узел, наполняя живот холодными камнями. Тимур привык доверять своему чутью, порой сильно выручающему его в жизни. Иногда чуйка казалась сверхъестественной, настолько точно она предупреждала о неприятностях. И сейчас интуиция подсказывала, что это далеко не простой грипп, и небо сменило цвет не из-за какого-то там парникового эффекта.
Бросил взгляд на носки ботинок, сверкающих свежим гуталином, одернул куртку вниз и, поправив ремень, вышел на плац. Военнослужащие уже заполнили площадь ровными коробками взводов. Встал в строй, вытянулся по стойке смирно и чуть закинул голову назад, чтобы не затекала шея. Низкие тучи, затянувшие с самого небо утра, давили и ужасали неестественным фиолетовым цветом. Солдаты то и дело
запрокидывали голову вверх и внимательно рассматривали аномалию.
Стоять пришлось долго, подполковник задерживался, в строю начали переговариваться. В один миг все замолкли, услышав четкий стук каблуков, эхом разносившийся по плацу. Подполковник быстрым шагом направлялся к центру строя, за ним, еле поспевая, шел капитан Снесаренко. Военнослужащие вытянулись по стойке смирно, напряжение повисло в воздухе натянутой струной. Командир остановился и развернулся на каблуках.
— Сегодня без формальностей. На территории воинской части объявляется карантин. Отменяются все увольнительные и отпуска, вход и выход на территорию части запрещен. Обо всех случаях даже легких недомоганий срочно сообщать офицерскому составу. Провести полную дезинфекцию столовой и продовольственного блока. Всему составу получить средства индивидуальной защиты — респираторы. Информация для родственников: в части грипп, закрыли на карантин, максимум две недели. Команда ясна?
— Так точно, товарищ подполковник! — единогласно громыхнул строй.
— Офицерский состав собирается у меня в кабинете. Остальным пройти в медчасть в порядке очереди. Командиры взводов, принимайте командование!
Командир развернулся и направился в сторону штаба, вслед за ним потянулись остальные офицеры. Сержанты скомандовали выстроиться в колонну по два, и солдаты длинным змеем двинулись в сторону медблока, возле которого уже успела выстроиться очередь. Из другой двери здания выходил такой же ровный строй с белыми респираторами на лицах. Тимуру эта картина показалась забавной: маски закрывали лица военнослужащих, превращая их в одинаковые манекены, мерно шагающие строем.
Днем небо не вернулось к нормальному цвету, наоборот, фиолетовый стал более интенсивным. Жизнь в части замерла. Солдат разогнали по казармам и не давали общаться друг с другом. Сержанты и офицеры постоянно находились в расположении, сводя возможность вылезти в соцсети или мессенджеры к нолю. Напряжение нарастало. Срочники начали роптать. Все знали, что лазарет забит, многие почувствовали недомогание, и их тут же уводили. Никто не знал, что происходит за территорией части. Тимур пытался позвонить домой, но помещал неожиданно появившийся в расположении офицер.
Ночью отправили дежурить на КПП. Воздух посвежел, но еще чувствовалась дневная духота. Засунув руки в карманы, Тимур ходил по проходной и подталкивал носком сапога маленький камень, невесть откуда взявшийся. До конца смены еще пара часов. Пара чертовски долгих часов. В звенящей тишине небольшой комнаты каждая минута длится вечность. Тимур старался реже смотреть на часы, надеясь, что прошло как можно больше времени. Но холодные цифры с изуверской точностью отсчитывали секунду за секундой. Глаза так и норовили закрыться, приходилось время от времени тереть лицо ладонями.
Зазвонил телефон на столе КПП, отгоняя дрему.
— Рядовой Юлаев! — отчеканил в трубку начальник караула. — Сейчас к КПП подъедет «скорая», пропусти и объясни, как проехать к лазарету.
— Разрешите выполнять, товарищ сержант?
Через несколько минут по стеклам КПП скользнули желтые лучи фар. Раздался пронзительный сигнал. Щуря глаза, щелкнул засовом и толкнул тяжелую створку. С легким скрипом ворота открылись. Машина скорой помощи поравнялась с Тимуром и остановилась. Из сумрака кабины выглянул водитель, синяки под глазами и бледная кожа выдавали крайнюю степень усталости.
— Где лазарет? — охрипшим голосом пробасил мужчина и сплюнул под колеса.
— Вдоль плаца, за казармой налево, первое же здание по правой стороне.
Мужчина окинул взглядом строения и нехотя надавил на газ. Шурша колесами по асфальту, "скорая" скрылась за казармой. Тимур еще несколько минут смотрел на опустевшую дорогу, стоя у открытых ворот и вдыхая оставленные машиной выхлопные газы. Чутье уже не просто подсказывало, оно орало во все горло.
24 июня 7.12 по московскому времени
Солнце выползло из-за горизонта и начало прогревать еще свежий утреней воздух. Тимур стоял на плацу, молча разглядывая высокие облака. За сутки их цвет не изменился, все такой же пурпурный. Необычная цветовая гамма небосвода удручала и вселяла первобытный страх, вызывая желание забиться куда-нибудь поглубже, чтобы не видеть гнетущее фиолетовое марево.
Построение задерживалось, сержанты сновали между солдат, переписывая присутствующих. Плац необыкновенно пуст — вышло меньше половины состава части. Военнослужащие встревожено перешептывались, но Юлаев молчал и выглядел совершенно спокойно. Только выглядел. Грудь раздирали страх и сомнения. Телевизоры в части выключены, вся информация поступает только от офицерского состава. «Эпидемии нет, локальная вспышка, захватившая несколько населенных пунктов». Чутье и здравый рассудок подсказывали, что им лгут. Смартфоны изъяли, доступа в интернет нет, проверить информацию нельзя. Никто не знает, что творится дома, здоровы ли родственники и друзья. Неведение пробуждало чувство беспомощной злобы. Злобы на себя, на офицеров, и на все государство в общем.
Старший лейтенант суетливо ходил перед строем из стороны в сторону и изредка поворачивался к штабу. Его эмоции тяжело было различить из-за скрывающего лицо респиратора, но и так было понятно, что он нервничает. Так и не дождавшись начальства, солдат распустили без распорядка на день. Тимур отправился в казарму и, сняв ботинки, рухнул в кровать, собираясь воспользоваться послаблением — на службе редко удается безнаказанно поспать днем. Но отдохнуть не дали. Лишь только провалился в
