Бастион: Хрустальный плен - Владимир Атомный
Вскоре мы въехали на территорию, а сзади шумно сомкнулись створки автоматических ворот. Выхожу. Весь яркий, как пятно на белой стене, только в моём случае – ядовито-желтый, на фоне серого двора и темно-зелёного сада. Таким и увидела меня Вероника.
– Привет, Матус! Добро пожаловать.
Пока мозг запрягает рот и язык выговаривать привычные фразы, глаза очарованно оглядывают облик девушки. На массивном крыльце, она стоит легко и непринуждённо. В простом платье до пят, но оно возвышает и без того аристократический облик председателя до императорского величия. Вырез декольте и тонкая кость ключиц, широкие изящные плечи и хрупкая длинная шея, тем сильнее западающая в душу, что богатство волос убрано под сеточку. Платье выполнено в белых тонах, со вставками небесно-голубого. Признаться, стало слегка стыдно за себя.
– В свете твоего потрясающего вида мне неловко, – признался я, поднимаясь по лестнице.
– Спасибо, – ответила девушка и грациозно посторонилась. – А ты эффектно выглядишь.
– Кхех, – поперхнулся я, – ну-у… Ты так думаешь?
– Неужели мои слова для тебя не важны? – сбила с ног вопросом она.
– Нет, что ты?!. – поспешил я развеять сомнения. – Спасибо.
Мы уже пересекаем величественный холл, где роскошь гармонирует с выдержанным столетиями стилем. Он и в массивности мебели, и в тёмных тонах дерева, и в проблесках золота.
– Матус, предпочитаешь сразу перейти к делам или позавтракаем? – приостановилась Вероника на выходе из холла.
– Думаю, лучше сразу к делам, – серьёзно заявил я. – Порешаем вопросы, а потом можно остальное.
Девушка ослепительно улыбнулась и говорит, с маленькой искрой озорства:
– Настрой, вижу, у тебя суровый.
– А то, дело важное и…– замялся я, подыскивая слово.
– Странное, или может, пугающее? – пришла на помощь председатель Бастиона.
– И то, и другое…– признался я.
Девушка повела к лестнице на второй этаж и комментирует:
– Всё хорошо, Матус! Ни ритуалов, ни демонов, ни пентаграмм на полу – ничего из этого не будет.
Её взгляд ободряюще нашел мой и стало стыдно за опасения. Вероника вдруг расхохоталась и вновь заговорила:
– Мне эта тема с детства знакома, потому и не учитываю, что человеку со стороны, тем более начитанному, – подняла палец она и я понял, что речь о комиксах, – тяжело освоиться даже после нескольких разговоров. Прости, Матус.
Как можно исторгнуть всю бурю эмоций, что взорвалась во мне после её слов?! Такое понимание и забота вызывают просто цунами благодарностей. Вероника прекрасна во всём.
– Не за что прощать! Наоборот, стыдно за такие тормоза…– я даже кулаки сжал.
– Главное, что теперь можно не скрывать моей причастности к магам, – сыграла Вероника глазами, показывая насколько это важно.
Заняться делом сразу не удалось – приехал Георг и мы спустились встретить. Он точно хотел поговорить с дочерью, но воздержался и лишь по лицу я догадаться об этом. Что-то случилось, иначе для чего ему приезжать, когда лишь недавно уехал на работу? Мы обменялись дежурными фразами и Георг унёсся к себе, а спустя минут десять вновь отбыл. На мой вопрошающий взгляд, Вероника ничего не ответила, а допытываться я посчитал неправильным.
Мы поднялись. Оказалось, что попасть в комнату магии, можно только из вероникиной. Я благоговел, затаив дыхание и робко переступая порог в святая святых – комнату прекрасной Вероники.
Это просторная, немного тёмная комната, в силу палитры предметов и отделки. Напротив два высоких стрельчатых окна, свет из коих приглушён тюлем и портьерами. Царицей предстала кровать с балдахином, сопровождаемая тумбочками с боков и охраной массивного шкафа напротив. Из комнаты ведёт ещё пара дверей, в одну из которых мы и направились. Я лишь потрясённо успел впитать величественный образ интерьера, воплощенного в королевской роскоши и стиле.
Хозяйка взялась за ручку двери и выдержала паузу. Не успел я озадачится, как Вероника нажала и мы вошли. Лаборатория настоящего мага оказалась небольшой и компактной. Потолок высокий, сводчатый, окна идут по левой стене и напротив. Я обстоятельно огляделся, высматривая ожидаемые алхимические приспособления, колбы, реторты, свитки, но ничего подобного не видно. Зато имеются стол, кресло и стул при нём, несколько шкафчиков и стеклянные витрины. Я успел подметить меч в ножнах и цепь, удивительно мягкого серебристого цвета.
– Как тебе моя секретная комната? – спрашивает хозяйка, довольная произведённым эффектом.
Я с трудом оторвался от разглядывания предметов под стеклом витрин:
– Удивительное место!.. Ожидал я всякого, но тут довольно… м-м…
– Скучно? – улыбнулась она.
– Нет, что ты?! Просто, не так, как представлял, но вот эти штуки, – я кивнул в сторону витрин, – завораживают. Расскажи о них, пожалуйста.
– Предлагаю присесть для начала к столу, – обратилась она и проследовала первой.
Я любезно отказался занять кресло и довольно наблюдал, как в него садиться Вероника – картина комнаты дополнилась хозяйкой.
– Может, – предложил я, заглянув в фиалк глаз собеседницы, – мне начать наш непростой разговор?
– Хорошо, Матус, но всё же надеюсь, что он будет простым, – подкрепила слова улыбкой, Вероника.
– О, тогда буду стараться…
Пришлось перевести дух и напрячь голову.
– Итак, мы имеем общую трагедию семьи Волох – наших друзей Агнии и Сапы, в частности. Это проклятие и, как я понял, весьма сильное.
– Грандиозной силы, скорее, – уточнила девушка, слегка кивнув.
– Тем более. И раз всё так, – продолжаю я, – то остаётся только просить тебя о помощи. Признаться, других путей просто не вижу.
– Ну, раз ты решил признаться, я тоже это сделаю – нет ни одной причины, и даже возможности, чтобы отказаться, – произнесла девушка торжественно.
Волна радости
