Билет домой - Ольга Прусс
– Что? – вскинул голову Горский. – Вот «чтобы что»? Доверять друг другу?! Я – тебе доверял!… Господи, Женя! Всё это время я считал тебя другим человеком, а теперь еще этот! – пилот кивнул в сторону Германа, который, не желая вмешиваться в чужие разборки, скромно стоял в стороне, затягиваясь сигаретой. – Про него ты что расскажешь?… Эй! Усатый! – крикнул Алексей, заставив мужчину обернуться. – Ты тоже агент разведки? Или какой легенде я должен поверить на этот раз? Как вообще тебе удалось выжить? И кто ты такой, черт возьми?!
Герман в ответ лишь снисходительно усмехнулся. Почти физически ощущая, что Горский начал закипать, Старик незаметно переместился, занимая позицию между связным и пилотом, который, уже не таясь, с силой сжимал кулаки, так, что костяшки побелели. Постаравшись придать голосу максимум спокойствия, Евгений проговорил:
– Лёша, давай ограничимся тем, что Герман – старше нас с тобой по званию. И на Азилуме провел времени гораздо больше меня, а это, поверь, целая жизнь. А вот сама операция должна была занять год, и начальство нас обещало вытащить. Но тут случился бунт, и связь с Землей оказалась оборвана. Мы остались предоставлены сами себе, без транспорта, прикрытий, и какой-либо помощи. 12 лет мы пытались выживать. Во всей нашей жизни в бункере, о которой тебе рассказывалось, не было ни капли придуманного. Рядом с нами сражались, и погибали реальные люди. И история с удочерением Алисы, рассказанная тебе, также самая настоящая. Правда, официальное отцовство я так и не оформил, но сейчас уже смешно этим заниматься…
– Ты знал ее мать?
– Знал…
Глаза Старика внезапно блеснули такой глубоко затаенной болью, что Алексей вмиг растерял всю свою злость, внутренне поклявшись себе больше не задавать об этой погибшей женщине никаких вопросов.
– Позвольте, дальше продолжу я! – Скромно кашлянув, Герман подошел к ним и, не дожидаясь разрешения, сел напротив. – Ты, капитан, меня прости за всё произошедшее на астероиде, особенно, что касается причиненных тебе физических неудобств. Если бы я знал, что ты серьезно ранен, целился бы чуть выше.
Вспомнив, какой силы удар он получил в свежее зашитую Алисой рану на боку, от чего впоследствии чуть не умер, космонавт хмыкнул. Вот уж, и правда, «физическое неудобство», лучше не скажешь.
Герман, не обращая внимания на его реакцию, продолжил:
– Пойми меня правильно, Алексей. Если бы я не старался каждый удар брать в свои руки, от пиратов вам досталось бы гораздо крепче. Пришлось сыграть роль этакого предателя.
– И у тебя отлично получилось, – усмехнулся Старик. – Даже я вначале поверил.
– Дружище, перед тобой сидит профессионал, рискну без ложной скромности заметить! – растянулся в улыбке Герман.
Алексею, глядя на них, стало немного противно. Всё это было неправильно. Друзья, враги, линии их поведения и причины, побуждавшие совершать те или иные поступки – сейчас он уже не понимал, во что верить, а во что нет. И в какие моменты эти люди, сидящие рядом с ним, были настоящими?…
– Но ведь мы взорвали астероид. И когда улетали – ты оставался внутри бункера! Как же тебе удалось убраться оттуда? На чем улетел?
– На первый вопрос ответить просто: в свое время я принимал непосредственное участие в том, как под Цитадель закладывалась взрывчатка, и знал, где рванет в первую очередь. А уж из бункера и подавно мог выйти хоть с закрытыми глазами.
– Допустим. Но действующий лайнер был один. «Джус».
– Органический – да. Но ты забыл, что пираты не пришли на Азилум пешком, и на борту у них оставался пилот, так что меня спасло врожденное умение быстро бегать. А дальше дело было за малым.
Алексей помолчал, переваривая услышанное. В принципе, всё сходилось. Кроме одного:
– Но ведь именно ты привел Рена с его людьми в Цитадель.
Герман издал вздох сожаления:
– Мне пришлось пойти на это. Я заметил пиратов недалеко от бункера за несколько дней до нападения. Хотел предупредить майора, но тут вдруг как снег на голову свалились вы. Поэтому пришлось импровизировать на ходу. В момент захвата мне необходимо было оказаться рядом. Но только не в качестве заложника. Если бы вы так не поторопились со стартом, все могло закончиться спокойно.
– Такая себе вышла импровизация, – буркнул Горский, с недовольством глядя на то, как усатый прикуривает очередную сигарету. – Тебе никто не говорил, что курить вредно?
Герман, молча усмехнувшись, с наслаждением затянулся, и выпустил в сторону пилота облачко дыма, что заставило Алексея вновь побагроветь от злости.
Старик, глядя на эту картину, сокрушенно покачал головой.
– Вижу, с момента первой встречи напряжение между вами никуда не исчезло. Лёша, ты бы успокоился, а?
Горский, не ответив, перевел взгляд на Евгения. Механик, выдержав зрительную дуэль, тихо хмыкнул. Поднявшись и отряхнув с брюк песок, сунул руки в карманы.
– Всё еще дуешься, да?
– Я не дуюсь. Я думаю.
– И о чем же?
– Не врезать ли тебе еще, Женька.
– Ну, это всегда успеется. К тому же, капитан, ты уже попробовал данный способ отвести душу, и легче тебе от этого не стало. А я разрешаю себя безответно ударить лишь однажды. Усёк?
– Да идите вы все знаете куда, – пробурчал пилот, быстро вставая и собираясь уходить.
Но Старик придержал его за локоть:
– Леша, стой.
Не оборачиваясь, Алексей проговорил:
– На сегодня я услышал достаточно, майор.
От специально сделанного упора на его звании, Евгений поморщился, но руку убрал.
– Всё же я попрошу тебя остаться. Потому что ни ты, ни я еще не узнали главного: как вы все здесь, Герман, оказались, кто твои люди, кто нас сдал, и, наконец, ЗАЧЕМ?
– Если ты утрудишься секунду подумать, то поймешь, что «сдать вас», как ты выражаешься, мог лишь один человек.
– Террел.
– Верно. Командир ведь сам назвал Горскому координаты этого астероида. А люди, о которых ты спрашиваешь – не мои, а местные. Просто пока вы мотались по разным планетам, мне пришлось скрываться здесь, занимаясь подготовкой к одной весьма непростой операции. Тогда Террел тоже утверждал, что планета необитаема. Но если в случае со мной он банально ошибся, то вам – солгал уже намеренно. Слишком круто все завертелось, чтобы пускаться в долгие объяснения, а времени на них у командира не было. Могу сказать одно: вы здесь точно не случайно.
Алексей поджал губы:
– И раз вы начали раскрывать карты, значит дело совсем дрянь, я прав?
Герман
