Закат Человечества - Даниил Тихий
Старатель только повернул оружие в сторону предполагаемого местоположения противника, как Жёлтый немедленно его остановил:
Стоп! Прямо на нём! Прямо на нём! Стреляй! Убей его!!! Убей!!!
Со стороны заказчика раздался хлюпающий звук, это второй червь вцепился в его руку и сжал, присасываясь и стремясь затащить в себя. Человек застигнутый в ловушку взвизгнул и дёрнулся, заставляя тьму у стены помещения ухнуть и шагнуть в его сторону.
Магазин вылетел из пистолета за три секунды. Несмотря на кустарный пламегаситель и по совместительству глушитель, накрученный на его ствол, лязг механических частей оружия показался людям оглушительным.
Но ещё более оглушительным стал визг твари, когда пистолетные пули за несколько мгновений вырвали из его грузного тела несколько килограммов мяса и внутренностей, разбрызгивая их по стене и выбивая из отделки фонтаны пыли.
Изменённый успел сделать всего один шаг, сопровождаемый очередью, и рухнул раньше, чем его тело «поймало» оставшиеся пули. Хватило бы и половины магазина, но адреналин заставил Волка зажать спусковую скобу со всей силы, ровно так, как он никогда бы не сделал, сохрани он своё обычное хладнокровие.
— Аааа! Помоги!!! Аааа!
Жёлтый снова забыл про интерфейс и уже не сдерживаясь орал, хотя с учётом того, какой шум в ночной тишине сотворили выстрелы и попадания пуль в отделку, это было неважно.
Волк метнулся влево, вдоль стены, шаря руками и пытаясь найти комплекс визуального наблюдения. Справа от него раздавалась такая мешанина звуков, что у чеченца вставали волосы дыбом.
Тьма бурлила, клокотала, чавкала, и материлась голосом Жёлтого. После того как Волк расправился с изменённым, заказчик наконец смог сделать то, о чём вопили его инстинкты — начал сопротивляться.
Прежде чем снайпер нашёл комплекс визуального наблюдения и нацепив его на шлем пришёл на помощь заказчику, тот успел сделать около пятидесяти колотых ран червю на своей руке, одним из штырей сокола.
Второй слез с ноги сам.
Волк догнал его в проёме выхода и на ходу перезарядив пистолет-пулемёт дал две короткие очереди. «Гусеница» забилась на полу, оставляя кроваво слизистый след и без конца сокращаясь. В многочисленных глазах, расположенных по всему её телу, отражались боль и ужас.
Когда старатель вернулся к заказчику, тот к его удивлению оставался жив и уже оседлал слезшего с руки червяка, продолжая превращать его в дуршлаг.
Ты не ранен?
Волк схватил Жёлтого за руки, не давая ему нанести следующий удар. А тот вместо того, чтобы ответить, просто разрыдался.
Глава 2. Кошмары мёртвого города
Дед приходил в себя трижды.
Первый раз ему запомнился кратким набором слайдов. Крик — «Эй, у нас тут живой! По спискам не проходит!» и повсюду дым. Сил не было даже мычать.
Второй раз старатель пришёл в себя, когда с него сняли химическую маску, из-за которой он едва не захлебнулся рвотой.
Интоксикация его организма была сильнейшей. Стимулятор попался с изъяном или стандартная дозировка была превышена — неизвестно. Препарат был трофейным, из чужой аптечки и когда вкалывал его себе Дед знал, что сильно рискует.
Просто на фоне остальных рисков, этот конкретный, казался чем-то не особо весомым.
Третье пробуждение вышло осознанным. Лимфатическая система, усовершенствованная биотическими клетками, спасла старателя. Справилась с интоксикацией там, где другой человек уже бы умер.
Осматриваясь и морщась от головной боли, очнувшийся от беспамятства Дед приподнялся и обвёл помещение взглядом. Он лежал на старом матрасе, прикрытый застиранной, покрытой жёлтыми пятнами простыней. Прямо на полу.
В помещении было натоплено, душно. Пахло лекарствами и потом. По правую руку кого-то рвало…
Больница. Медицинский сектор. Но не община — понял он. В родных тоннелях нет таких стен, исцарапанных чьей-то дурной рукой и покрытых странными надписями. Нет закопченного потолка и идущих вдоль стены труб.
И нет столь плотного духа, который остаётся после долгого горения топлива.
Общину тоже сопровождают дурные запахи. Но там они иные. Нечистоты жилых улиц и въевшийся в стены дух сработавшей плазмы. Он напоминает жжёный металл, а не отдаёт химикатами.
Вытащив из руки иглу капельницы, старатель со стоном поднялся. Матрасы лежали вдоль стены, а на них народ разной степени покоцанности. Пока он поднимался на ноги, рана, оставленная на его руке мучителями, напомнила о себе пульсирующей болью.
Сосед слева с перебинтованной ногой спал или был в отключке. Сосед справа блестел открытыми глазами сквозь щёлку в бинтах. Его лицо и голова были плотно забинтованы и покрыты медицинским гелем. Осталась лишь дырка на месте рта и щель для глаз. Сквозь дырку были видны разбитые и посечённые губы.
— Где это мы паря?
Старатель задал вопрос и не узнал собственного голоса. Сиплый, слабый, отдающий дрожащей хрипотцой. Словно у бандита до имперской эпохи, просидевшего в тюремных застенках всю свою жизнь.
Перебинтованный издал мычащий звук, говорящий о том, что получить ответ от парня не получится. Но одной из своих обожжённых рук с негнущимися, покрасневшими пальцами, он ткнул в правую сторону.
В сторону выхода.
Дед побрёл туда, придерживаясь стены и опасаясь свалиться. Его голова всё ещё кружилась. А повреждённая рука безостановочно болела.
На всех лежащих у стены в душном лазарете людях, была экипировка отрядов Кардинала. По крайней мере штаны и тельняшки. Стандартный набор имперских военных. На нём самом были только штаны, трофейной тельняшкой он не озаботился.
— Куда ты?! Если в туалет хочешь, я принесу утку.
В конце вытянутого помещения он повстречал первого идущего на контакт человека. Повязка на руке выдавала в нём военного медика. Он сидел на трубах, нарезая большую простыню на длинные полоски. Медицинского геля на всех не хватало.
— По-твоему я сам поссать не в силах малец?
«Мальца» явно не обрадовала такая лестная характеристика:
— Ебн*шься в обморок в собственное дерьмо, вытаскивать тебя не буду.
Дед на это только хмыкнул и сполз по соседней стене в сидячее положение, придерживая израненную руку:
— Меня Дедом кличут. Старатель я. Мне бы понять, где я оказался и забрать свои вещи.
Брови «мальца» поползли вверх. Молодой, крепкий парень, был удивлён:
— Старатель? Так ты тот, кого в списках нет? — Его взгляд на мгновение расфокусировался. — Я сообщил о тебе старшему. Как ты здесь оказался?
Дед позволил себе кривую усмешку:
— Попался странным ребяткам на поверхности. То ли засада, то ли охраняли дорогу в тоннели, хрен их разберёт. Воды не найдётся?
Только поднеся ко рту дарованную ему флягу, он понял, как сильно хотел пить. Усилием воли заставил себя глотать спокойно, не позволяя жажде превращать себя в неуклюжее, шумное животное.
С медиком кто-то связался по рации. Бросая на старателя взгляды, тот отвечал:
— Да. Среднего роста, крепкий, с залысиной… Дедом назвался… Так точно, передаю рацию.
Вытащив ушную гарнитуру, он протянул её Деду:
— Это тебя.
Вставив гарнитуру в
