Кит Ломер - Выборы и бандиты
Розовое лицо Клаухаммера вдруг стало темно-багровым.
— Боюсь, Маньян, — сказал он стальным голосом, — вы воспользовались непроверенными слухами. Его Ярость Духовный Владыка действительно посылал эмиссара для решения некоторых организационных вопросов, но это не должно давать пищу безответственным слухам о нарушении нашей политической линии!
— Возможно, я неверно понял смысл его высказываний, — пробормотал Маньян, — но выражения типа «иностранные кровопийцы» звучит не очень дружественно.
— Однако, довольно странные слова, — заметил полковник Седдисер. — Вы отлично поставили парня на место, господин посол.
— Безусловно, я предварительно разработал достаточно гибкую схему протокола переговоров, — сказал Клаухаммер. — Хотя, признаюсь, сначала я увлекся идеей применения специальных методов обработки, но вскоре рассудок взял верх. Кроме того, джентльмены, — продолжал посол, — выборы уже близко, и мы не имеем времени для экспериментов. Задача довольно проста: необходимо наладить контакт с указанным гуру. Без сомнения, миссия должна взять на себя ответственность за полную безопасность Его Ярости и всесторонне способствовать повышению благосостояния оберонцев при условии успеха данной фракции на выборах. Итак, джентльмены, ваши предложения…
— Это достаточно просто, — сказал Маньян, — мы должны послать гонца с приглашением на чай. Что-нибудь убранное золотом, я понимаю.
— Я полагаю, что этот парень, Хубрик, — подхватил офицер-экономист, — этот Хубрик имеет в своем распоряжении десять тысяч головорезов, то бишь любознательных учеников готовых, надрать хвост всякому, сунувшему туда нос или хвост…
— Но земляне не имею хвостов, — хмыкнул Маньян.
— Не волнуйтесь, они найдут, что отрезать у вас! — буркнул Оскар.
— Могу ли я считать, что вы, Маньян, беретесь за эту благородную задачу? — вежливо спросил Клаухаммер.
— Я, сэр… — Маньян побледнел, — я, в принципе, конечно, не против, но сейчас я нахожусь под наблюдением врачей ввиду моего ожога 4-й степени горячим шоколадом…
— Какой вы сказали степени? — заинтересовался его словами полковник,
— четвертой? Я бы хотел взглянуть, так как…
— Симптомы визуально не просматриваются! — окрысился Маньян. — Кроме того, резко обострилась моя астма…
— Черт побери, — прошептал Седдисер своему соседу. — Я бы не прочь увидеться с этими парнями…
— Не забудьте надеть кольчугу, Уилбур, — прошептал тот. — Говорят, их чистый вес три сотни фунтов, плюс шестифутовые палаши, которыми они владеют в совершенстве…
— …но, к сожалению, долг обязывает меня пребывать на рабочем месте,
— быстро закончил полковник.
— Палаши, вы говорите?.. — задумчиво проговорил офицер-экономист, — а не организовать ли здесь магазин огнестрельного оружия? Для нужд полиции, конечно…
— Джентльмены, — резко оборвал разговор Клаухаммер, — мы здесь для целей разъяснения местному населению свободных политических реалий, а не для разработок антинародных доктрин.
— Разрешите вопрос, господин посол? — спросил Ретиф. — Коль скоро мы здесь служим интересам свободных выборов, так почему бы не позволить оберонцам самостоятельно определиться в их политических реалиях?
Клаухаммер оторопел.
— Как же именно? — неуверенно поинтересовался политический офицер.
— Ну, позволить им выдвинуть того, кого они считают нужным и голосовать за него, если им вздумается.
— Я полагаю, вы забыли значение этих слов, молодой человек! — строго проговорил посол. — Эти свободные выборы должны быть проведены, как свободные выборы, как всегда таковые и проводятся. И, насколько я понял, мне мне кажется, для вас будет весьма полезным упражнением посещение Его Ярости. Это, несомненно, будет способствовать шлифовке вашего понимания дипломатического протокола.
— Но, сэр… — вступился Маньян, — мистер Ретиф необходим мне в работе по составлению отчета и…
— Боюсь, что с этим вам придется управляться самому, Маньян. А сейчас вернемся к устоям демократии, джентльмены. Что же касается вас, Ретиф, — посол вперил в него пристальный взгляд, — то, надеюсь, что у тваггов вы будете вести себя достаточно скромно, ибо мне не хотелось бы слышать о каких-либо нежелательных инцидентах.
— Клянусь, что вы не услышите ничего неприятного! — весело пообещал Ретиф.
3
Зеленое утреннее солнце Оберона настигло Ретифа в седле на выносливом страйле — местной разновидности диких животных, прирученных тваггами. Выйдя за городские ворота, он оказался меж лугов и полей с разбросанными по ним опрятными фермами и глазеющими на него крестьянами.
Достигнув леса, тропа вилась между холмов. В полдень Ретиф стреножил страйла и расположился на отдых вблизи небольшого лесного водопада.
Однако, не успел он доесть сэндвичи, как две двухфутовые стрелы со свистом пронеслись в воздухе, глубоко вонзившись в дерево за его спиной.
Ретиф нарочито медленно поднялся, зевнул, затем закурил, между тем внимательно вглядываясь в заросли.
Вот качнулась одна ветка, затем другая и еще одна стрела пронеслась мимо, чуть не задев его и скрывшись в кустарнике.
Сделав пару ленивых шагов, Ретиф скользнул за гигантский ствол ближайшего дерева. Там, не теряя времени даром, он смастерил что-то наподобие самострела, и, тщательно замаскировав его, поспешно укрылся в кустарнике.
Прошло несколько минут.
Потом кусты раздвинулись, и на поляну вышел здоровенный твагг, сжимая в руках грубо сработанный большой лук. В поисках жертвы он двинулся вокруг дерева. Самострел сработал. Упругая ветка чувствительно кольнула его пониже спины.
Твагг оцепенел.
— Не убивайте, сэр! — неожиданно плаксивым голосом взмолился он. — Меня послали, я не виноват.
Ретиф вышел из укрытия и, кивнув тваггу, отобрал у него лук.
— Неплохая работа, — одобрительно сказал он, рассматривая оружие. — Товар гроуси?
— Товар? — обиделся твагг. — Да я лично украл его у пятиглазых из-под самого их носа.
— А ты случайно не из банды Хубрика? — между прочим поинтересовался Ретиф.
— Это уж точно, что не случайно, — самодовольно ухмыльнулся твагг. — Я, как-никак прошел Великое Испытание, как и другие наши парни.
— Какая удача! — воскликнул Ретиф. — Я как раз еду к нему. Проведи меня туда.
Твагг резко выпрямился.
— Поищи дурака, — нахмурился он. — Фин Глуб никогда не станет предателем!
— Но это не предательство, — возразил Ретиф. — Это простая дипломатия.
— Ни один чужак не войдет в лагерь тваггов иначе, чем пленником, — твагг упрямо уставил свои блестящие черные глаза на землянина. — Вы скажите вашему другу, чтобы он не тыкал так сильно, это мои единственные штаны…
— Так ты говоришь: пленник? Кстати, я здесь совершенно один, — заметил Ретиф.
— Но кто же тогда меня пырнул? — проговорил твагг, тупо рассматривая палочки самострела. Уразумев случившееся, он разъяренно обернулся к Ретифу.
— Учти, я вооружен, — предупредил его Ретиф.
— Несчастный! — презрительно хмыкнул твагг. — Знаешь ли ты, с кем имеешь дело? Никто в мире, кроме меня, лучшего стрелка, не в силах натянуть этот гигантский лук.
— В самом деле? — Ретиф взял стрелу, наложил на лук и одним сильным движением натянул тетиву до отказа.
Еще мгновение, и раздалось «крррак» — богато инкрустированная древесина треснула пополам.
— Прости меня, старина, — с огорчением сказал Ретиф, — но гроуси делают такие хрупкие вещи…
Твагг обомлел, вытаращив глазищи.
— Ты… ты… сломал его…
— Пустяки, — успокоил его Ретиф, я стяну для тебя еще лучший. Давай-ка лучше подумаем вместе, как мне пройти в лагерь? Я думаю, что, доставив меня туда, как пленника, ты возвратишь себе славу отважного и сильного малого.
Твагг соображал с трудом. Однако в конце концов и до него дошло, до чего заманчивы все выгоды предложения Ретифа, и они двинулись в путь.
— О'кей, пленник, — вздохнул он, — Молись, чтобы у Хубрика было хорошее настроение! Иначе он подтянет тебя на дыбе и ты быстренько расскажешь ему все, что с тобой было и все, чего не было.
4
Несколько дюжих лоботрясов, валявшихся в тени деревьев и наспех сделанных навесов, лениво наблюдали за Ретифом, восседающем на страйле, и Фином Глубом, согнувшемся на своем скакуне и свирепо толкающем землянина вперед.
— Стой, негодяй! — заорал Фин. — Слезай на землю, а я пока справлюсь, вести ли тебя к Его Ярости или сперва немного позабавиться с тобой!
— Ба! Это еще что за птица?! Пришелец?! А может быть, пятиглазый? — вокруг Ретифа начала собираться толпа.
— Прочь, мерзавцы! — заорал Фин. — Я поймал этого землянина для того, чтобы он мог позабавить Хубрика своей наглой болтовней. Дайте дорогу!
— Я сыт по горло твоей болтовней, Глуб! Разреши, я разрублю его на месте! — с этими словами говоривший со свистом выхватил гигантский палаш.
