Олег Рыбаченко - Крах Империи
— Клеевого фарта! — сказал он и чуть слышно шепнул. — Чернодырка в короне.
Воительница хотя и расслышала, лишь по-детски сделала нос в ответ. У русского человека можно отнять все, кроме надежды! Легче залить ледяной каток в аду, чем выдавить слезинку у солдата! Соколовская взлетела словно ласточка, антиграв раздирал пространство. За ее широкой спиной тихонько, словно маленькие мышки запищали термокварковые двигатели потрепанного жизнью, древнего «лазутчика», не лишенная мелодичности музыка, плавно перешла в протяжный, теряющий силу глас примадонны и, наконец, спрятался за гранью слышимости. Корабль хранивший в себе частицу прежней, в течении столетий Непобедимой Российской империи — стартовал. Девушка представила, как он пробивает атмосферу, оставляя за кормой, по ту сторону дюз, и ее красотку, и Фенингион, и выжженную хоронейскую пустыню. Девушка думала о нем, когда «брела» по гравио-вакуумному шоссе. Как ее выбрасывало из стороны в сторону, а пространство кипело от гиперплазменных градин. Когда Соколовская влетела в наземное каплеобразное такси, он, вероятно, уже нырял в кинезпрост…
Представительство миграционной службы расположилось на Фиалковых Уровнях. Там решались судьбы гостей со звезд, которые были настолько глупы, что решили осесть на Тилезии. Сумасброды, а может наоборот слишком умные, вроде собачек Бау, у них три головы, из-за чего идет наложение биоплазмы. И конфликты сложенных интеллектов, когда одно и тоже существо не может поделить синтетические консервы.
Человек-шмель, представляющий департамент расовой чистоты, сидел в аморфном кресле, принимавшем требуемые очертания. Для посетителей он держал жидкометаллическое ложе, отливающее фиолетовым цветом.
— Разденься! — Гавкнуло членистоногое.
Девушка презрительно скривилась, словно оскорбившись. Ей пускай печально прославленному, но все-таки казалось совсем недавно, почти всемогущему полководцу, предлагают унизиться как грошовой шлюхе.
— А без этого, что нельзя обойтись! — Сделала вид, что смутилась Елена.
Взгляд человека-шмеля загорелся как факел:
— Нет! Тут никаких вариантов! Так велит распорядок.
У девушки молнией мелькнуло в голове, а имеет ли она моральное право на срам, тем более что в этом мире, женская нагота стала обыденным явлением. А ее тело вовсе не то, чего надо стыдиться.
Небрежно щелкнула пальцами, одежда сама слетела, воительница не смутилась, даже еще пошире расправила плечи. Ее тело, не смотря на множество ранений и регенераций, было по-прежнему юным, свежим и подвижным, хотя ему уже почти два столетия. Могучие, рельефные мускулы, ни капли не то, что жира, даже воды, глубокие плиточки пресса, пучки мышц на бедрах. Настоящая Амазонка, безжалостная и смертоносно-разящая и вместе с тем удивительно сексуальная. Полные груди упруги, алые, словно бутончики роз соски блестят, загорелая темно-бронзовая кожа с выпирающими сухожилиями, придает девушке, здоровый и вместе с тем угрожающий вид.
Генетически модифицированный человек-шмель ничуть не сконфузился, ее грозным обликом, притворившись глухим к очарованию воительницы:
— Отлично! Вы великолепной форме, а теперь займите свое место!
Когда Елена опустилась на белое сиденье, ее тело оказалось просканированным, излучение на несколько секунд сделали плоть прозрачной как хрусталь. Мультипликационные данные о ней выведены на поверхность рабочего стола и вспыхнули четырехмерной голограммой.
— Нелегальные кибер-модификации и мини-роботы отсутствуют, — констатировал чиновник. — Запрещенные генетические метармофозы — тоже. Есть только биологические изменения характерные для элитного спецназа, вы идеальный человек, поздравляю! — Человек-насекомое льстиво заулыбался. В нём чувствовалась смесь лицемерия и угодливости.
— Гиперклево! Квазар на погон! — Девчонка небрежно тряхнула, могучей и юной, способной свести с ума всю мужскую часть человечества грудью. Щелкнула пальцами: только снятая одежда, снова в долю секунды прикрыла тело богини.
— Не за что. Ну и?..
Человек-шмель слегка наклонил голову, скосив сетчатые глаза, ожидая, когда девушка изложит суть дела.
— Я хочу поселиться на Прометее, — сказала, подмигивая, словно дама легкого поведения Соколовская.
— Стать гражданином Зевса?
— Я такого «торжища» еще не лепетала! — Тон жгучей девчонки, стал холоднее, несмотря на подражание сленгу дешевых, межзвездных путан.
Человек-шмель уставился на воительницу. Затем понимающе кивнул, с легким сочувствием в голосе прожжужал:
— Хочу уточнить: Зевс — один лишь земной город на Прометее. И вообще… единственное место, которое можно назвать городом.
— Земных городов больше нет, — мрачно возразила Елена. — Самой Земли нет — И тут же игриво не совсем к месту закончила. — Из вакуума привет!
— Ты права, конечно, — бираспорядитель вздохнул. — Но все-таки…
Пауза. Соколовской вдруг стало стыдно, её шутовская веселость была наигранной, на самом деле можно было сойти с ума от душевных мук и страданий, вызванных крахом Великой Родины. Этакая попытка впасть в детство была своего рода, отчаянным способом защиты перегруженной психики, отрешиться, сделать все подобным игре…
— Ладно, — Чиновник скрестил руки на груди, крылышки за спиной быстро замелькали. Тонкий голосок выдал трудную для восприятия скороговорку. — Были и раньше умники, которые хотели сбежать от цивилизации. Их черепа белеют в Адовых Землях. Проведу для тебя стандартный инструктаж. Основная часть Прометея — глиняная пустыня. Кое-где встречаются горы, своего рода оазисы. Нет рек. Нет океанов. Попадаются соленые озера, которые дикари гордо именуют «морями». Местные жители — бинары — жестокие беспощадные ублюдки, с ними воевали еще первые колонисты. Бились веками. Превосходство в технике нивелировалось перекошенным пространством, дробными измерениями, с частичной высотой, где число Пи равно прямоугольному треугольнику с пятью катетами. — Тут бираспорядитель чуть-чуть замедлил слов. — Это был словно осколок неправильной вселенной, в нем аборигены чувствовали себя куда уверенней. Пока люди не основали Зевс, Город Красного воздействия, и не отгородились от пустыни силовым барьером. Теперь нас считают бессмертными богами. Хоть злыми, вредными, даже слабыми без техники, но богами. С орбиты можно увидеть достаточно спаленных, разрушенных земных поселков.
Соколовская, певуче растягивая слова, ответила:
— Дай Бог быть богом хоть чуть-чуть, но быть нельзя чуть-чуть распятым! Увы, божество это не только сила, но ответственность!
Бираспорядитель кивнул.
— Я хочу, чтобы ты врубилась, прекрасная дива — указательный из пяти суставов палец человека-шмеля уткнулся в упругую грудь. — Ты и дневного перехода не совершишь, а тебе снесут башку. Ясно?
— Квазарно! — Растягивая губы в искусственной улыбке, подтвердил Елена.
— Мега-квазарно! — чиновник расслабился. — В каком секторе ты хочешь поселиться? Если достаточно «башлей»…
— Я уже сказала, где хочу осесть, чтоб мне раком сесть! — Соколовской как всегда не занимать остроумия, так и способности скрыть истинные эмоции.
Рука Бираспорядителя нырнула под стол, а после изгибаясь змей, совершила в направлении девушки изящный жест.
Заостренные капли гиперплазмы мелькнули и с треском врубились в бронированную спинку стула — чуть выше девичьих плеч и головы. Едва не состригли пышные волосы, даже чуть-чуть обожгли мочку уха!
— Квазарно! Чуть не оставили меня лысой, — С досадой ругнулась девчонка. — Хотя сейчас это ультразвездно!
— Ты пассивная протоплазма, — осклабился он. — Я мог аннигилировать тебя — ты не успела бы и шелохнуться.
Соколовская презрительно фыркнула:
— Испепелить даму в собственном кабинете — чернодырно!
Он поднялся с кресла и подлетел к окну. Там, за прозрачной перегородкой, раскинулись Фиалковые Уровни. Сверкая великолепием жилых комплексов, офисов, бутиков, рекламных голограмм, движущихся домов вычурных форм, трассируя переливистыми артериями дорог… Вот мягко спланировал летательный аппарат в виде барабана с лепестками пионов…
Насекомое противно пискнуло:
— Бинары — проделывают это лучше. В сравнении с их воинами я — жалкая пародия. Даже с учетом генной инженерии.
Человек-шмель застыл в воздухе, перебирая крылышками.
— Ты бы не стал меня аннигилировать, — Певуче произнесла Елена. — Вакуумно(Глупо)!
— Вакуумно, — согласился он.
Девушка хихикнула:
— Не стабильная Гиперплазма с кибер-матече! Она наводиться, на то, что движется, кажется неотразимой для живой мишени, но можно издать тонюсенький свист, и она распадется.
Кабинет чванливого чиновника находился на вершине пика, он утопал в пышных облаках. Четыре разноцветные светила, лишь недавно выкатившееся из-за магнитной гиперкляксы, придавали улицам странный оттенок. Фиалковые Уровни… В глазах режет от избытка света, но не ее агрессивно пылающие очи воительницы.
