Владислав Выставной - Месть пожирает звезды
На шум из глубины шатра выскочило несколько служителей в нарядной цирковой форме. Энрико с удивлением понял, что это – дети. Или не совсем дети?…
«Наверное, лилипуты» – решил он.
Служители, не выражая особых эмоций, посмотрели на сторожа. Тот развел руками:
– Господа случайно зашли. Сейчас уйдут развлекаться дальше. Верно ведь, господа?…
Сторож говорил с надеждой в голосе. Служители стояли молча, видимо, ждали, чем дело кончится.
Откуда-то сбоку появились невысокий толстый человек с настороженным взглядом и худенькая девушка в легком платье.
…И тут с Энрико приключилось нечто, чего с ним еще не бывало за небольшую, но довольно насыщенную событиями жизнь.
От одного взгляда на эту девушку Энрико одновременно и протрезвел, и впал в ступор.
…Ее не избрали бы королевой на конкурсе красоты, хотя была она довольно смазливой и имела неплохую фигуру. Просто лицо ее и тело излучало не ту томную, ленивую силу эроса, которая обычно является определяющей для похотливого жюри, а какую-то таинственную и слегка дикую энергетику, что, скорее, может напугать своей темной непонятностью…
Что-то пугающее и одновременно притягательное было в этой девчонке, то, что включило в голове Энрико скрытую раньше от него самого программу. И стало это новое ощущение для молодого сержанта настоящим сюрпризом.
Он собрал в кулак волю и улыбнулся ей – лучезарно и обаятельно, той самой улыбкой, которой он сходу сбивал с ног самых капризных красоток:
– Прошу прощения, сеньорита! Одну секунду, господа! Еще раз простите за внезапное вторжение! Мои друзья просто перепутали дверь и сейчас с радостью десантируются на улицу…
Ловко, почти театральными движениями он схватил в охапку недоумевающих друзей и буквально вышвырнул их из полумрака циркового «фойе» под веселое светило Сахарной Головы.
– Ты чего творишь, салага! – сопротивлялся Рафаэль, пытаясь самостоятельно удержать равновесие.
– Старик, ты, что, сбрендил? – как одержимый хохотал Хосе, не забывая вовремя подхватывать шатающегося Рафаэля.
– Так надо, друзья! – громко прошептал Энрико, – Вы гуляйте, а я вернусь обратно. Мне надо кое с кем пообщаться…
– А-а! – радостно поднял указательный палец Хосе, – Я тоже заметил эту цирковую милашку! Она, наверное, страстная! Они, циркачки, говорят, такое могут…
– Давайте, давайте отсюда… – подтолкнул друзей Энрико и, переведя дух, сдержанным шагом вошел обратно в шатер.
И сразу же столкнулся лицом к лицу с девушкой. Видимо она выходила на улицу, взглянуть – что происходит с этими нежданными пьяными визитерами.
Энрико стоял, как столб, будто на плацу во время присяги, впервые не зная, что сказать девушке. Это было странное ощущение. Странное и дурацкое.
– Э… – пробормотал он, – Я только хотел спросить…
Энрико еще не придумал, о чем же он хотел спросить эту девушку. Он почувствовал, что краснеет. Он замялся, как школьник на первом свидании. Казалось, из ушей сейчас пойдет пар.
Девушка удивленно посмотрела на него и вдруг улыбнулась. Неудивительно: бравый сержант оккупационных сил вел себя, как полнейший осел.
Но тут их взгляды встретились. И, видимо, случилось то, что теперь происходит очень редко в нашей галактике: его программа через радужную оболочку глаз послала пароль прямо в глубину ее взгляда – и чудо! Пароль оказался верным!
В душе девушки тоже произошло что-то новое…
Они смотрели друг на друга секунду. Но секунда эта казалась обоим годами.
Энрико пришел в себя первым. И сказал:
– Разрешите представиться: сержант Энрико… черт… фамилию забыл.
– Как это? – слегка удивившись, тихонько спросила девушка, – Разве можно забыть свою фамилию?
– Мне стыдно говорить об этом, но да… Она у меня не так давно. Никак не привыкну. Понимаете, на моей планете…
Энрико оживился. Хорошо от природы подвешенный язык, снова заработал четко, как станковый пулемет, будто с него сошла зубоврачебная «заморозка». Он говорил и говорил, а девушка стояла рядом, слегка опустив голову, и смотрела мимо. Казалось, она не слушает его. Ее взгляд стал задумчивым, на лицо, казалось, упала легкая тень…
Но почему-то она не останавливала его и не уходила.
Чувствуя, что инициатива ускользает из рук, Энрико сам оборвал свой монолог словами:
– А можно вас попросить показать мне город? Я ведь не местный, и тут ничего не знаю…
И осекся. Это могло звучать оскорбительно из уст захватчика. Но девушка, ничуть не смутившись, ответила:
– По правде говоря, я и сама не очень хорошо знаю этот город. Я вообще не с этой планеты. Наш цирк постоянно кочует по мирам в поисках зрителей…
И неожиданно добавила:
– Хотя… Давайте. Я покажу вам все, что успела узнать сама.
В душе Энрико лихо зазвенели трубы полкового оркестра. Но, как настоящий специалист в своем деле, он лишь сдержанно и благодарно улыбнулся.
Девушка бросила взгляд в сторону. Оказывается, все это время тот толстый человек стоял рядом, наблюдая за разговором. Энрико мысленно обругал себя: нельзя же так терять бдительность. Пока что все, что есть вокруг – это все еще территория противника, пусть даже надежно оккупированная.
Человек поймал взгляд девушки и неопределенно дернул плечом, будто говоря ей «поступай, как знаешь».
«Родственник, что ли? – мелькнуло в голове Энрико, – Не очень-то похоже…»
Девушка повернулась к Энрико и посмотрела ему прямо в глаза:
– Ну, что, пойдем?
Уже на улице Энрико понял, что так и не спросил ее имени. И при этом умудрился так быстро закадрить! Хо-хо! Или ему только казалось, что закадрил?
– Меня зовут Агнесса, – неожиданно сама представилась девушка и взглянула на Энрико, словно ожидая го реакции.
– Здорово! – довольно глупо воскликнул Энрико.
Но чудо уже произошло: между ними началось то непередаваемо легкое общение, какое возможно только между очень старыми и близкими друзьями. Когда не подбираешь специально слова и не думаешь, какую реакцию вызовут они у собеседника. Когда не боишься выглядеть смешным и говорить глупости.
Они гуляли по праздничному городу, и Энрике иногда забывал даже отдавать честь встречным офицерам. Впрочем, многие из офицеров тоже прогуливались не в одиночестве, а потому понимающе ухмылялись, глядя на эту, увлеченную только друг другом парочку.
Энрико вовсю размахивал руками, в ярких красках описывая собственную жизнь и, при том, стараясь избегать скользких моментов, связанных с войной. Агнесса оказалась благодарным слушателем – она от души смеялась, где было смешно, грустила, где было не очень, и задавала вопросы, еще больше раззадоривая Энрико.
О себе же рассказывала скромно. Оказалось, что она – вовсе не артистка цирка, не какая-нибудь акробатка и даже не танцовщица и стриптизерша. Она была кем-то вроде менеджера, помощника управляющего, чем очень удивила Энрико. Ему казалось, что такая удивительная девчонка просто не может заниматься скучной канцелярской работой. Ей, как минимум, следует укрощать тигров. А лучше – танцевать в свете цветных прожекторов…
…Они гуляли до вечера, и только когда совершенно стемнело, Энрико вдруг осенило:
– Ой, совсм забыл! А ведь сейчас в вашем цирке начнется выступление! Там соберутся все наши! Народу набьется – мама не горюй! Небось, весело будет! Пойдем?
Девушку как будто кипятком ошпарило. Она схватила его за руку, и пальцы у нее оказались цепкими и холодными. Она заглянула ему в глаза и сказала:
– Ну, зачем нам туда? Лучше пойдем, я покажу тебе реку! Здесь очень красивая набережная…
Энрико удивился, и легкая тревога пронеслась в его душе, тут же разбившись о ее удивительный взгляд.
– А, верно! – усмехнулся он и взял ее за руку, – Зачем нам этот цирк? Что я, стриптиза не видел, что ли?
И они пошли на набережную…
Они сидели, глядя на освещенную фонарями воду, и смотрели на звезды.
– Да… – задумчиво сказал Энрико, – Как же их много, этих звезд… И возле них живут люди. Люди, как люди – но почему некоторым вдруг хочется взять, да и отколоться от остального человечества? Вроде, как будто, они особенные! Неужели это так приятно – вертеть дулей перед носом у остальных? И не хотят ведь понимать, что они – всего лишь часть целого и великого! А нам потом разбирайся, что почем…
– А целое и великое – это, конечно, Директория? – неожиданно резко поинтересовалась Агнесса, – Почему вы думаете, что все хотят жить так, как принято в вашей казарме?
Энрико несколько опешил. Он не ожидал от Агнессы таких провокационных речей.
– Ну… Ну, почему сразу – как в казарме? Не все ведь в Директории военные… Да и чего плохого в казарме? Мне, например, очень даже нравится… Мы все вместе, мы – настоящие друзья, мы понимаем друг друга с полуслова и у нас – одна цель…
– Вот-вот, – довольно мрачно сказала Агнесса, – Одна… А населенных планет – сотни. И людей на них – миллиарды. И цели у всех – самые разные и непохожие…
