Михаил Кликин - Демоны рая
Улица встречала его шумом. По матово-черному дорожному покрытию шуршали колеса такси. Цокая голыми пятками по бетону тротуаров, вышагивали антропоморфные сиберы. Со стен зданий бросались вниз голографические призраки, выкрикивали рекламные слоганы. Озабоченные люди, прижимая пальцы к горлу, беспрерывно вели беседы со своими комми, перебегали от домов к парковкам такси, от такси к подъездам. Иногда они сталкивались, поднимали глаза друг на друга, улыбались смущенно:
— Извините, пожалуйста.
— Это я виноват, ничего не замечаю.
— Ну что вы…
У каждого в ушах гремела музыка, и звучали чужие голоса, каждый был занят — но они все же находили время на то, чтобы остановиться и принести извинения за свою неловкость.
Яр улыбался им. Кивал:
— Здравствуйте! Ничего страшного…
Среди встречных незнакомцев могли быть люди, с которыми он где-то когда-то знакомился. Возможно, они общались в каком-нибудь тематическом чате, или были членами одного игрового клана, или работали в соседних офисах, по сто раз на дню исправляя один и тот же документ.
Они все были соседями. Жителями одного города, одного мира.
— Яр, ты здесь? — вопрошал комми.
— Да-да. Привет, давно не виделись.
— Как у тебя дела?
— Нормально. Только что был с Алетой.
— О! Передавай ей привет.
— Обязательно.
— Рад был увидеть.
— Взаимно.
Вздымающиеся стены сдавливали пространство, членили его на квартиры. Прямые магистрали резали город на кварталы. Стеклянные эстакады пронзали здания, лучами устремляясь в отдаленные районы. Вились сложные спирали развязок. Карабкались друг на друга стальные мосты. Многоуровневый город был похож на стол средневекового алхимика, заставленный, заваленный колбами, пробирками, ретортами, змеевиками, перегонными кубами — в них постоянно что-то кипело, булькало, ворочалось; не что-то — а жизнь.
Здесь все было рядом, все было под рукой. Только выйди из дома — и, подхваченный транспортом, за считанные минуты перенесешься туда, куда пожелаешь.
А если не хочешь выходить, если лень, если трудно — пожалуйста, все что угодно доставят на дом: принесут, распакуют, соберут, установят, покажут, научат — слава предкам, строителям городов!
Идеальное место для жизни человека.
Уютное гнездо человечества. Искусственно созданный кокон.
Один из двадцати шести.
Город.
Сити.
Рай.
* * *Два дня Яр не выходил из дома, лечился. Мягкий урчащий диван «Гальо» нежил его обнаженное тело. Огромный экран развлекал и не давал сосредоточиться на ненужных и неудобных мыслях. Акустические системы «Фоннэк», скрытые в стенах, наполняли комнату плотным саундом — Яр бездумно смотрел новости, куски фильмов, рекламные ролики, хронику, музыкальные клипы. Он переключал каналы, пытаясь найти что-нибудь интересное и легкое, и никак не мог остановиться: ему казалось, что дальше будет более интересная, более увлекательная программа. В конце концов, бесконечное щелканье надоедало ему. Тогда он снимал со стены профессиональный джойстик серии «Зи Тайгр», надевал его на руки и подключался к первой попавшейся игре. Свет в комнате мерк, свечение экрана, наоборот, делалось ярче и насыщенней, тут же включались дополнительные панорамные мониторы, акустические системы исторгали воодушевляющий рев — и Яр оказывался в центре событий, требующих немедленной реакции.
Это могли быть гонки со стрельбой.
Или рукопашная схватка на ринге.
Или средневековое сражение.
Или бой с космическими демонами.
Все, что угодно…
Два дня провалялся Яр на диване, вставая лишь для того, чтобы сходить в туалет и принять заказанную еду. Он говорил себе, что это безделье — награда за визит в клинику, за начатое лечение. Он верил, что отдыхает, но к вечеру второго дня он настолько устал от такого отдыха, что выключил все, что мог выключить, и целый час лежал в мертвой комнате, слыша только уличный шум, тихую возню автономных домашних сиберов и глухое буханье соседской музыки.
Потом проснулся комми, завибрировал, заверещал истошно.
Яр вскочил, схватил орущий гэджет, даже не посмотрев на экран:
— Да?
— Привет, милый! Ты где пропадаешь? Второй день не могу до тебя достучаться.
Это была Ольша.
— Я?.. Дома… — Сердце колотилось так, что Яру захотелось прижать его локтем. — Два дня дома.
— С тобой все хорошо?
— Да… Теперь, да. Теперь нормально.
— Что значит «теперь»? — Она надула губки.
— Я был в клинике. Помнишь, я говорил тебе, что плохо себя чувствую?
— Нет, не помню.
— А, извини! Это я Мае говорил.
— Она тебя еще не бросила?
— Нет.
— Она не любит тебя.
— Это ты ее не любишь.
— Да, не люблю. И ты отлично знаешь за что… Так что тебе сказали в клинике?
— Буду жить, не волнуйся. Но если б я к ним не пришел… Боюсь, через пару недель ты стала бы вдовой.
— Шутишь?
— Ничуть.
— Шутишь! — Ольша заулыбалась. — Я знаю, ты сейчас просто хочешь побыть один. На тебя такое находит. Вот и придумываешь разные отговорки. Или у тебя появился кто-то еще? Ты что, опять влюбился?
— Нет же! — Яр поморщился.
— Я волнуюсь. Ты уже неделю не отмечался в дневнике, а твой комми почему-то не отвечает.
— Он сломался и иногда теряет сеть.
— Купи новый.
— Не хочу. Я так долго искал этот.
— Тогда сдай его в ремонт.
— Но большую-то часть времени он работает!
— Ну, я тогда не знаю… — Она дернула плечиком. — Поступай, как хочешь… Мне нужно тебя увидеть, милый. Я соскучилась. Можно я приеду к тебе?
— Когда?
— Завтра.
— Не знаю… — Яр колебался.
— Ну что случилось? Ты не один сейчас?! Ты не один! Я чувствую!
— Прекрати! Что за чушь? Я совершенно один! — Яр отвернул от себя комми, обвел им вокруг, показывая жене, что в комнате кроме него никого нет.
— Я пожалуюсь Алете!
— На что?
— На тебя.
Яр вздохнул. Заставил себя успокоиться. Сказал:
— Приезжай послезавтра. Утром. А завтра я начну приводить себя в порядок. Я болел и плохо сейчас выгляжу.
— Хорошо, милый, — выдержав паузу, обиженно произнесла Ольша — У меня к тебе будет очень серьезный разговор, готовься. И я тебя люблю.
— Я тебя тоже.
Они одновременно чмокнули камеры комми и завершили связь.
* * *Утро началось с приветствия ви-тренера. Он вышел из матовой глубины стены-экрана, насвистывая какой-то древний мотив и подпевая себе: «Эй-хей, моя малышка…»
Яр открыл один глаз и протяжно зевнул.
Тренер прекратил петь, язвительно посмотрел на него и захлопал в ладоши:
— Подъем, лежебока! Хватит нежиться! И даже не думай уползти от меня под одеяло! Я все вижу!
Ви-тренер был обычной программой — точно как несуществующие космические демоны, которых Яр крошил вчера из несуществующего плазменного орудия. Но ви-тренер был куда страшнее их.
— Я встал, — сказал Яр, неохотно выбираясь из-под одеяла. — Я готов.
— Замечательно! — бодро отреагировал тренер. — Я не видел тебя уже четыре дня, а значит, сегодня ты получишь хорошую порцию дополнительных нагрузок.
— Я болею, — заметил Яр.
Тренер озабоченно нахмурился и посмотрел на свой комми, закрепленный на запястье — модель «легат сильма», спортивный вариант. Спросил:
— Ты обращался в клинику?
— Да. Центр «Мэжик-Медик». — Яр сверился с органайзером и назвал код медицинского учреждения. Тренер помолчал, водя кончиком пальца по экрану своего «легата». Кивнул удовлетворенно, отыскав в сети подтверждение:
— Действительно… Но физические нагрузки тебе, напротив, показаны.
— Я плохо себя чувствую.
— Ну, хорошо, — согласился тренер и скорчил такую мину, будто залпом выхлебал миску кислого азиатского соуса. — Значит, сегодня у нас будет малый степ-комплекс. Тот, что я даю стосорокалетним старикам. Тебе не стыдно?
— Нет, — сказал Яр.
— Тогда приступим! Будь внимателен и повторяй за мной!..
Они начали с разминки, которая завершилась прыжками, потом перешли к силовым упражнениям.
— Ты обязан следить за телом, — отжимаясь на одной руке, с придыханием приговаривал тренер. — Только здоровое тело красиво. А кто не хочет быть красивым? Ты? Я? Нет! — Тренер отдувался, потел и выглядел усталым — но, как любая программа, настоящей усталости он не знал — и это раздражало действительно утомившегося Яра.
— Заткнись, — сказал Яр, и тренер, укоряюще глянув в комнату, замолчал.
Потом они молча бежали на беговых дорожках. Тренер тихо старательно пыхтел, а Яр, сбавив скорость до разрешенного минимума, читал ленту новостей с экрана лежащего перед ним комми.
Звезда сериала «Дом старого Марти» Леси Лесбос вышла замуж за Марта Имельта, никудышного актеришку, который известен лишь потому, что не желает выводить отвратительные рыжие волосы с плеч и спины.
