Сергей Фрумкин - Рожденный Светом
– Сэр, но это же только имя…
– Прекратите, сержант! Мы оба знаем, что номера в Эмбриональных Центрах не распределяются случайным образом. Удачное сочетание цифр в личном коде говорит о превосходящем генетическом потенциале… В данном конкретном случае ваше решение принесло положительные результаты, но в дальнейшем попрошу не самовольничать! Вам все ясно, сержант?!
– Так точно, сэр! А мое прошение?
– О зачислении в школу? – майор подошел ближе, заглянул сержанту в лицо и ледяным голосом объяснил: – Вы не будете командиром роты, 947! Уверяю вас – не будете! – выдержав паузу, майор вернулся к своему столу, сменил интонацию на более дружелюбную и добавил: – Тем более, что от вашей роты ничего не осталось. Вы, 888 да пятеро рядовых. Остальные тяжело ранены или мертвы. Семь человек от девяносто трех солдат и одного офицера…
– Да, вот еще, чуть не забыл! – словно и в самом деле только что вспомнив, майор взял со стола пластиковый планшет и поднял глаза на сержанта. – 947, вам вынесена благодарность. За проявленные храбрость и благоразумие, выдержку и ум, вы награждаетесь сертификатом на семьдесят Ер. Кроме того, ракетоносец «Эдвайрс Готт» отходит на плановое тестирование в техническую зону Рангула – отправляйтесь отдохните на «твердой поверхности». Вам и шести вашим товарищам предоставляется виза на посещение планеты сроком до трех суток.
– Спасибо, сэр!
– Не благодарите, – майор поморщился. – Это не мое решение. – 7773 потряс пластиковым планшетом. – Приказ подписан командиром корабля полковником Аль Ридом. Вкратце: по мнению полковника, гибель роты нужно признать ненапрасной, а ваша личная находчивость, сержант, лишила противника перспектив в использовании нового оружия поражения – ранее, чем нововведение успело себя окупить. Противник понес материальный урон, потратил ресурсы и время на разработку оборудования, принцип действия которого раскрылся при первом же испытании… Ну и… так далее, тому подобное, – майор протянул планшет сержанту. – Прочтете сами по пути на Рангул… 947! Вы можете идти!
Глава 2
Планета Рангул относилась к мирам типа «ЛЭН-4». То есть: населенная людьми, отслеживающая экологический баланс (отвечающая международным нормам для сред комфортного обитания человека), нейтральная и поддерживающая нейтралитет, без политических претензий и собственного правительства, и не обладающая голосом в Совете Конфедерации… Самый заурядный, распространенный, не обещающий чудес тип.
Но посещение даже такой мирной планеты для семерых десантников могло сравниться с парадом объединенной группы войск – событие, к которому готовишься неделями, а вспоминаешь затем годами – из семи человек, сошедших в космопорте Рангула из челнока с эмблемой «Эдвайрса Готта», двое никогда не видели праздной круговерти гражданского мира, а пятеро видели, но так давно, что успели подзабыть, происходило ли это на самом деле.
Люди вокруг были безоружными, включая служащих космопорта, таможенников и полицейских. Последние носили легкие скафандры с прозрачными шлемами и пользовались дубинками-шокерами. Разумеется, прибывшим тоже пришлось оставить свои излучатели на складе ракетоносца, а боевые латы сменить на парадные мундиры с белым верхом и синим низом – форма одежды, так редко используемая бойцами Ростера, что им самим она показалась вычурной и чрезмерно щеголеватой. Как вскоре выяснилось, окружающие не уделили сверкающим эмблемам на рукавах десантников должного внимания – сюда прибывали корабли самой разной государственной принадлежности – едва ли какая-та форма одежды могла быть воспринята рангульцами, как диковинка.
В целях экологической безопасности, транспорт Рангула не делился на воздушный и наземный – машинам разрешалось двигаться в однонаправленном потоке исключительно внутри прозрачных полимерных труб, обеспечиваемых системой очистки циркулирующего воздуха и проходящих на различной высоте над городскими кварталами. Трубы-тоннели соединялись: с этажами жилых гигантов-небоскребов с помощью опоясывающих здания серпантинов; между собой – полосами для разгона и торможения, местами для разворотов и парковочными блоками; с землей – с помощью тоже прозрачных, но вертикальных лифтовых шахт.
Земная же твердь отводилась только для пешеходов. Загроможденная небоскребами, салонами, дворцами и памятниками, она расчерчивалась пешеходными тротуарами и бегущими дорожками, а большей своей площадью утопала в зелени лиственных деревьев, ухоженных цветников и лужаек для прогулок и отдыха…
Очутившись в порту, десантники сели в первый попавшийся общественный транспорт и сошли с него в произвольный момент времени – когда панорама под трубой тоннеля показалась им наиболее привлекательной.
Лифт спустил мужчин на оживленный проспект деловой части большого города.
– Прогуляемся? – то ли спросил, то ли предложил 888.
947 пожал плечами:
– У нас трое суток.
Подавив в себе первые растерянность и скованность, они взялись бродить по паркам, наслаждаясь царящим там умиротворением и спокойствием; по салонам, восхищаясь выставленными для обозрения и продажи новинками технического прогресса, бытовыми приборами и домашней утварью; по галереям дворца естествознания, поражаясь разнообразием демонстрируемых там животных, растительных и гибридных форм жизни, собранных из разных точек галактики.
Сначала их очень нервировала разношерстая толпа – люди сновали во все стороны с отрешенными глазами и целеустремленными физиономиями. Одежда разных покроев, разных цветов, дорогая и дешевая мелькала перед глазами привыкших к однообразной строгой армейской форме десантников, вызывая у ребят чувство головокружения и потери ориентации. Руки солдат то и дело тянулись отдать честь – отработанный до автоматизма рефлекс срабатывал на знакомые цвета и строгие линии в костюмах служащих или полицейских. Постепенно они все же учились вести себя, как окружающие – ни на кого не обращать внимания, думать о своем, смотреть сквозь толпу. Тем более, что группа из семи одинаково одетых мужчин сама вызывала уважение пешеходов – большинство из них предпочитало посторониться и уступить дорогу – механически и не выходя из погружения в собственные мысли.
Повсюду ребят преследовала яркая, красочная и очень убедительная реклама. Ее навязчивость поражала – стоило лишь задуматься о приобретении того или иного увиденного или даже извлеченного из памяти предмета, как перед глазами оживала голографическая панорама, в которой описывались все возможные плюсы и минусы совершения «запланированной» покупки.
На самом деле, ни 947, ни его товарищи не могли ничего запланировать.
Может быть, большим, чем прочие, стал для них соблазн покупки комфортабельного летательного аппарата – этой тематике посвящался самый огромный из попавшихся на пути солдат выставочных центров. Машины очаровали мужчин и блеском полированных боков, и плавностью линий, и «стремительным» «спортивным» дизайном, и уютом и роскошью напичканных всем, чем только возможно, салонов, и свободой, которой, как утверждали люди из рекламы, обещали щедро одарить своих будущих владельцев. Тем более, что оживление и буйство красок мира «прозрачных труб» и в самом деле будило у молодых людей чувство легкой зависти и нереализованного мальчишеского азарта, а 947, с учетом последних семидесяти Ер, скопил сумму, вполне позволяющую ему выбрать и приобрести что-то среднее между «дешевым» и «достойным» личным транспортом.
Только в покупках не было никакого смысла. В армии не поощрялось обрастание имуществом, тем более – таким крупным и специфическим, как воздушные катера Рангула. Для человека, жизнь которого могла оборваться уже завтра или через день-другой, имущество и семья считались ненужной и глупой обузой, только мешающей трезво посмотреть в глаза судьбе и безоглядно повиноваться решению командования и старших по званию. 947 мог купить летательный аппарат, но через три дня машину пришлось бы бросить – едва ли стоило ради этого обнулять с таким трудом пополняемый расчетный счет…
Время пролетело незаметно. Светило Рангула пересекло небесный свод и сменило палитру со светло-желтой на красно-оранжевую. Город преображался – к багряным заревам на стенах небоскребов присоединился калейдоскоп наружного освещения тротуаров.
Внимание мужчин привлекло отдельно стоящее здание – клуб или стриптиз-бар. Судя по рекламе, поход в этот центр развлечений обещал прекрасное завершение эмоционально насыщенному дню – сытный ужин, хорошую музыку, отдых и наслаждение для души и тела на любой вкус и для любой фантазии.
– Армия Ростера? – охранник окинул их недоверчивым взглядом. – Рядовые? У вас деньги-то есть?
– Еры, – ответил 947.
Вооруженный шокером двухметровый богатырь как-то нехотя отступил:
