Александр Байбак - Егерь. Последний билет в рай

До глайдера веселой бело-голубой расцветки добрались без происшествий — машина ждала нас на обширной стоянке у здания космовокзала, ничем не выделяясь из длинного ряда таких же аппаратов. Викентий ткнул сенсор на брелоке, глайдер отозвался жизнерадостным пиликаньем и откинул дверцы вверх. Модель при ближайшем рассмотрении оказалась двухместной, что радости мне не добавило. Хорошо хоть, за сиденьями был достаточно объемный багажный отсек, куда мы с Петровичем и влезли, с минимальными удобствами устроившись на куче каких-то пакетов, разбавленных довольно большими свертками. Повозившись минуту, я даже сумел изобразить из подручных материалов нечто вроде кресла. Петрович проявил свойственную ему смекалку и устроился у меня на коленях.

Пока я сдавленно матерился в багажном отсеке, Викентий безостановочно расписывал Гале все прелести единения с природой, каковое нам вскоре будет обеспечено. С его слов выходило, что прекраснее острова Флоранс на этой планете места нет, вот только с магазинами там напряженка. Конечно, всех сотрудников базы обеспечивают за государственный счет формой и спецодеждой, но если требуется что-то более изящное и красящее женщину, то лучший шопинг, несомненно, здесь, в Куинстоне. И он, Викентий, приложит все силы, чтобы дама осталась довольна. Означенная дама благосклонно кивала, не без изящества устраиваясь в пассажирском кресле.

— Викентий, а нас местные копы за задницы не возьмут? — грубовато поинтересовался я, когда коллега забрался на свое место и щелкнул пристяжным ремнем.

Мы с Петровичем, понятно, такой роскоши были лишены. Памятуя о манере вождения вышеупомянутого коллеги, вопрос был совсем не лишним.

— А, не переживай! — отмахнулся Викентий. — Меня здесь все знают, так что все решаемо.

— Когда успел?! — хмыкнул я.

— Я тут уже два месяца, а к серьезной работе все еще не допускают, — притворно вздохнул водила и врубил движки. Глайдер скачком набрал высоту, заложил крутой вираж и помчался куда-то в сторону центра города. — Заставляют всякой административной ерундой заниматься. Почитай, дважды в неделю в столицу наведываюсь, периодически со мной другие сотрудники летают, как раз по магазинам прошвырнуться. Сам понимаешь, в таких условиях быстро нужными связями обзаводишься. К тому же глайдер казенный, на такие местные полицейские сквозь пальцы смотрят — знают, что с нас толку, как с козла молока.

— Ой, красота какая! — Галя уже вовсю крутила головой, успевая вполуха слушать Викентия. — Как высоко! Смотрите, а это что? Олег, видишь?

Я провел ладонью вдоль кошачьего хребта, сопроводив ласку образом, который можно было расшифровать фразой «другой нет, будем терпеть», Петрович понимающе фыркнул, но развивать тему не стал. Впрочем, посмотреть действительно было на что — все-таки Куинстон не рядовой город, а столица с населением в несколько миллионов человек. К тому же, как уверяли путеводители, «… прекрасный образчик колониальной архитектуры позапрошлого века, жемчужина сектора». Надо сказать, на привычные земные мегаполисы он действительно походил мало, привольно раскинувшись на десятки километров во все стороны. Тут и там строения самых причудливых форм, весьма далеких от унылых высотных «свечек», разбавлялись островками древесных крон, улиц почти не было видно в густой растительности, хотя воздушный трафик был весьма напряженным — Викентий сосредоточенно орудовал джойстиком, лавируя в плотном потоке летательных аппаратов.

В глаза сразу же бросилась какая-то странность, и лишь пару минут спустя до меня дошло, что растительность тут несколько отличается от земной, главным образом, цветом листвы — с уклоном в фиолетовую часть спектра. Издали это было особенно заметно. Ничего удивительного, состав атмосферы тут немного иной, плюс звезда другого класса. Ладно, как-нибудь привыкнем…

— Далеко еще? — хмуро осведомился я, чуть не врезавшись головой в крышу после очередного лихого маневра.

— Минут пять, тут ограничение скорости, — с готовностью пояснил Викентий. — А вон там, Галенька, самая главная местная достопримечательность — монумент в память первооткрывателей.

— Какой-то он уродливый, — покачала головой девушка, взглянув в указанном направлении. — Не похож на памятник.

— А это и не памятник, это старый исследовательский рейдер. Он в атмосфере обгорел, поэтому черный. А вон там комплекс поющих фонтанов, только отсюда не видно…

Мне на красоты любоваться быстро надоело, и я принялся вспоминать относительно недавние события, проанализировать которые до этого момента как-то не удосужился. А подумать было над чем. Например, мнемосканер нас с Галей не взял. То есть совсем, не смог прочитать даже кратковременную память, на час назад. Медики долго удивлялись, просветили нас во всех возможных диапазонах, но ничего не нашли. Еще одним потрясением для меня стал тот факт, что никто не обратил никакого внимания на «татуировки» — кодированные информационные блоки, которыми нас наградил искин базы Первых. Я сильно подозревал, что именно в этой структуре прятался таинственный «внутренний голос», который периодически оживал при виде технологий исчезнувшей цивилизации. Программа, мать ее! Совсем не весело жить, осознавая, что на плече у тебя бомба замедленного действия. Искин тот еще весельчак, это я еще на базе понял. Впрочем, заострять внимание медиков на фиолетовом «ожоге» я не стал — не заметили — их проблемы. Скорее всего, до таких технологий мы просто не доросли, и «мозг» медицинского кибера принял код Программы за обычную… татуировку. С виду не отличишь, разве что узор слишком уж абстрактный. Галя тоже догадалась про татушку молчать, в общем, с темы мы благополучно съехали. В остальном у нас никаких отклонений и патологий не обнаружилось, а посему нас оставили в покое, вернее, передали в пользование безопасникам. Те плотно взяли нас в оборот, заставив вспомнить мельчайшие подробности пребывания на Находке, что мы благополучно и проделали, умолчав о приключении на базе. Заранее сочиненная версия с потерей сознания прокатила — я еще в полете убедил Галю придерживаться именно ее, как наименее проблемной. Учитывая, что мнемосканирование провалилось, безопасники нашим рассказом удовлетворились.

С уголовным делом у Линдеманна ничего не вышло — военный трибунал сначала признал случай подпадающим под его компетенцию, оставив «Внеземелье» с носом, а потом и оправдал меня ввиду отсутствия доказательств. Свидетельские показания сотрудников СБ компании судьи совершенно справедливо признали не заслуживающими доверия, к тому же Исаев исполнил свое обещание и где-то достал записи с камер наблюдения. Тут уже пришел черед безопасников вертеться, как угорь на сковороде, и они поспешили замять процесс. В результате и с этой стороны мы оказались в безопасности. А чем это закончилось, вы уже знаете — нас перевели на Нереиду, с глаз долой, из сердца вон, как говорится. Будем надеяться, что здесь нас люди из «Внеземелья» не достанут.

— Приехали! — объявил Викентий, бросив глайдер в пике.

Я еле успел вцепиться в спинку Галиного кресла, с трудом сдержав крепкое словцо. Петрович же молчать не стал, обиженным воем дал понять горе-водиле, что он о нем думает. Галя взвизгнула, но, как мне показалось, восторженно — Викентий филигранно выровнял машину почти у самой земли и без малейшего толчка притер ее между двумя колесными карами — насколько я знал, такой транспорт тут был весьма распространен. Единственный континент планеты славился трассами для ралли-рейдов, гонки по бездорожью были неплохим развлечением и привлекали немало любителей экстрима. А посему припаркованные там и сям джипы всех возможных типов и колеров ни у кого вокруг удивления не вызывали.

— Пойдемте, друзья, я покажу вам рай шопоголика! — Викентий резво выбрался из салона, оббежал глайдер и галантно подал руку Гале.

Я за это время успел согнать с колен Петровича и выкарабкаться на свет божий. Пока коллега запирал дверцы, я окинул взглядом парковку и не увидел ничего необычного. Разве что… Нет, показалось. Приземлившийся за несколько рядов от нас глайдер был смутно знакомым, но и только. Таких в небе над столицей тысячи. Не мог он за нами лететь. Видимо, я его мельком видел, когда он из параллельного потока вынырнул.

Верный Петрович требовательным мявом дал понять, что хорош уже ворон ловить, и я бросился вдогонку за Галей с Викентием. Те успели скрыться в гостеприимно распахнутых дверях торгового центра, так что пришлось поторопиться.

Система тау Кита, планета Нереида, Куинстон, 5 декабря 2537 года

Торговый комплекс оказался неожиданно роскошным, хоть и с претензией на скромность. По крайней мере, такой кричащей рекламы на всех свободных поверхностях, а то и без оных — в виде объемных голограмм — здесь было куда меньше, чем в его земных аналогах. В городах Большой Пятерки испокон веков считали, что чем назойливей расхваливают свой товар торговцы, тем круче, а потому атмосфера перманентного дурдома в подобных заведениях не исчезала годами. Но всех переплюнули рекламщики из Нью-Вегаса, Вашингтона и им подобных свободных экономических зон — там считалось в порядке вещей использование двадцать пятого кадра, гипноза и прочих достижений НЛП, лишь бы облегчить карманы клиента любым (в том числе и не очень законным) способом. Впрочем, рекомые клиенты знали, на что шли, потому жалоб в международный суд почти не поступало. А если желающие и были, их быстро успокаивали ребята из местных группировок торговой, игорной, нарко- и прочих мафий, соответственно индивидуальным вкусам пострадавшего.